Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

Отошедшие от первоначального шока, натасканные на групповые бои во время первой магической войны боевики Ордена Феникса извлекли запасные волшебные палочки из не обнаружимых вживлённых в тела чехлов, встретив людей Амелии Боунс и Георга Гринграсса во всеоружии. В то время, как деканы и профессора уводили протестующих школьников под защиту стационарных щитов Хогвартса и выносили раненых, куцый болгарский клин остался на поле боя. К величайшему удивлению сражающихся сторон, дурмстранговские старшекурсники слаженным залпом разметали противников, не разбираясь в правых и виноватых, а вот следом второй ряд прямой наводкой принялся выбивать упавших на землю фениксовцев. Секо-максима — это самое милосердное заклинание из арсенала «добрых» детишек. Кровь и кишки полетели во все стороны.

— Унтерменши! Русские свиньи! — скрипнул зубами Дамблдор, быстрым взмахом возводя вокруг себя сферический зеркальный щит.

Сражаться с мастером иллюзий оказалось непомерно трудно. Без длительной подготовки оказалось невозможно отличить от реальности подсовываемый обман, к тому же сквиб, оказавшийся магом с потрясающей боевой подготовкой, каким-то непостижимым образом вкладывал магию в мороки, что те могли швыряться заклинаниями. Таким макаром времени для контратак не оставалось совсем. Чуть зазеваешься и алга в серые пределы. Одурачивание чувств был настолько потрясающим, что против него не помогали ни адеско файр, ни драго игнис, ни площадные чары. Филч ловко «зеркалил» проклятья Альбуса обратно, густо приправляя их своими. Определить, какой из «подарков» безобидный лучик, а какой боевой не представлялось возможным до соприкосновения с щитом. Заработав ожёг левого бедра чуть ли не до кости и сквозную дыру ниже левой ключицы, от чего рука повисла плетью и чуть не выпустила из кулака рубин с пленёнными душами, Дамблдор почувствовал, что выдыхается и ушёл в глухую оборону, выигрывая время для замены камня. Бросив потухший рубин на пропечённую до корочки землю, он извлек из шкатулки новый. Не покончив с Филчем, об освобождении Фоукса, которого до сих пор удерживала девка-оборотень, придётся забыть. Чертыхнувшись, Дамблдор сплюнул кровавую слюну. Остаётся воспользоваться последним козырем. Видит Мерлин, он не хотел этого, но ему элементарно не оставили выбора! Тем более из воды выбрался злющий, как сто мантикор, Гринграсс, в закромах которого наверняка тоже что-то припрятано из боевых артефактов. Школьники и профессора сбежали, поэтому сдерживающий фактор исчез — бить Георг будет в полную силу, не боясь никого случайно зацепись.

Тряхнув грязной бородой, Дамблдор вынул из кармана изрядно попаленной мантии тонкий эбонитовый цилиндр, густо испещрённый рунами. Будто о чём-то размышляя, он слепо уставился на непонятное творение сумрачного магического гения, потом злорадно ухмыльнулся и сломал цилиндр пополам.

— А-а! — от разрыва связи маг-фамильяр, старик чуть не рухнул на колени и не убрал зеркальный щит, каким-то чудом удержавшись от опрометчивого шага. Проморгавшись от цветных мушек, плясавших в глазах, и уняв боль, он разыскал взглядом изуродованный пляж.

На берегу уже не парило, никаких драконов рядом не наблюдалось, зато ощутимо веяло магией смерти. Просвистев в воздухе подобно маггловскому орудийному снаряду, перед стариком бухнулась насквозь промороженная тушка Фоукса. В фениксе чувствовалась жизнь, растаяв естественным образом, он возродится, но самого главного для Аьбуса в нём больше не наблюдалось. Боль от невосполнимой потери затмила разум.

— А-А-А-А!

Что сказать, «весело» тут! Стоило оставить школу без присмотра, как всякие разные Дамблдоры и возглавляемые ими Ордены Феникса распоясались — не запоясать. Вот как, скажите?

Ладно-ладно, прекращаю ворчать. Лет через сорок-пятьдесят обзаведусь внуками, так сразу начну брюзжать, сейчас же нужно всеми силами выправлять положение. Старик ожидаемо не пожелал браться к ногтю, праведному желанию традиционалистов и ДМПшников видеть колокольценосного бородача за решёткой или на виселице, на худой конец — хладного от знакомства с авадой, не помог впечатляющий численный перевес и тщательная подготовка. Противная сторона тоже готовилась станцевать на вражеских костях, да и сам Дамблдор не растерял порох из пороховниц, показав ослеплённой самомнением молодёжи, почём фунт лиха.

Пока я в компании с василиском, умертвиями и снайперами сравнительно удачно множил на ноль пожирателей, школьные события пошли не по сценарию. С причинами «сбоя» мы будем разбираться потом и слава Мерлину, что Гермиона, ожидаемо, не послушалась мужа, явившись лично поглазеть на выступление мужа. Удачно, что она оказалась рядом с местом основных событий, спеленав феникса в ледяную клеть, иначе старик давно бы сбежал и принялся гадить исподтишка. Моя благоверная сумела удержать Фоукса в «клети» собственного дыхания до моего прибытия с целой гоп-компанией на закорках, почивающей в уменьшенном сундуке.

Мысль навестить старую развалюху Гонтов и грохнуть последний крестраж больше не казалась удачной. Пять минут триумфа с последующим наслаждением ошеломлённой мордой окончательно сломленного Волдеморта не стоили тех жертв, которые были принесены на берегу озера. Эх, учиться мне ещё и учиться, вроде и бит Кощеем не один раз до невозможности сидеть на пятой точке и всё равно косячу на ровном месте. Что, не мог камень полежать к лачуге ещё один день. Мог! Десятки лет лежал, день-другой погоды бы не сделали. А всё голова моя бедовая — раз не получилось аккуратно дамблдору слить захоронку, то и дальше прятать наследство Певереллов смысла нет, к тому же у меня заело наказать Эйвери. Он так хотел послужить Лорду и доказать преданность, вот пусть и доказывает. Несколько капель «жидкого империуса», и пожиранец как миленький побежал крушить гнилые половицы. За спиной выл от бессилия бывший жупел, обещая кары небесные и жуткую смерть, если я не одумаюсь и не встану на колени. Ага, как же! Стенания меня только раззадоривали. К моему удивлению, Эйвери справился с навороченной защитой играюче, словно раскалённым ножом через масло, пройдя через все охранные уровни и ловушки, установленные Водемортом. Но не зря последнего считали гением, западню на кольце не смог преодолеть даже такой профи, как Эйвери. Под конец раскопок он сломал наложенный империус, не устояв перед желанием напялить заветное колечко на палец, за что поплатился, бензопилой заверещав от боли. Проклятье сожгло руку за минуту. Канонный Дамблдор просто монстр по сравнению со слугой змеемордого. Насколько я помню, старик у мамаши Ро почти год продержался и то сойдя в могилу на своих условиях. Эйвери повезло меньше, цвета его ауры меркли очень быстро. Врядли он продержится больше трёх дней. Обездвижив жертву проклятья, я сорвал кольцо с почерневшего пальца и скользнул за грань.