Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— На вас, господа и товарищ Светлаков, ложится самая трудная задача, вашими совместными усилиями мы надеемся взломать ментальные барьеры в разуме обвиняемого, одновременно удерживая его от спасительного бегства в безумие или смерти. Как вы понимаете, задачу усложняет то, что ваш «пациент», назовём его так, добровольно сотрудничать не желает категорически, при этом сам является окклюментом не из последних, в ментальных практиках покойный Фламель поднатаскал его изрядно, научив подопечного противостоять сыворотке и ментальному воздействию, хотя вторую мы будем применять в комплексе с вашим воздействием на разум бывшего директора Хогвартса.

— Потрудиться придётся, — хмыкнул герр Шрёдер. — Работы никто из нас не боится, к тому же на весь талант и славу непревзойдённого алхимика, Николас Фламель не снискал заслуг на ниве менталистики, так что его ученик в лице герра Дамблдора вряд ли может продемонстрировать нам нечто неординарное. Я опасаюсь лишь одного — это законность наших действий, впрочем, раз здесь присутствует мадам Боунс, правовыми аспектами нашей работы вы озаботились заранее.

Склонив голову к правому плечу, я улыбнулся дотошному немцу, которому, в принципе, плевать на Дамблдора с высокой колокольни, да и на личную репутацию он не побоится харкнуть с той же высоты, но ситуация требует поддерживать реноме.

— Не стоит беспокоиться, герр Шрёдер, скажу грубо, как лицо, держащее в своих руках жизнь и судьбу мистера Дамблдора по результатам дуэли «до смерти», я не обижусь на вас, если вы заставите его вспомнить цвет ночнушки Кендры Дамблдор в момент зачатия. Никто больше не желает высказать какие либо пожелания? Хорошо, раз так, приглашаю всех спуститься в школьный карцер. Прошу.

Взмахом руки открыв высокую двустворчатую дверь, искусно замаскированную под каменную кладку, которой она была за мгновение до взмаха, я первым шагнул на ступеи винтовой лестницы, сбегающей в защищённые подземелья, которых располагалась созданная Годриком тюрьма с антимагическими камерами и кандалами. Десятки вспыхнувших светильников залили спуск ярким светом.

Сотрудники ДМП во главе с грозной начальницей, серетари, свидетели, дознаватели и приглашённые менталисты пестрой лентой потянулись за мной. На несколько минут было слышно только хриплое дыхание волшебников, не привыкших ходить ножками, да дробный перестук каблуков двадцати пар обуви.

— Кто это? — мадам Боунс, а за ней вся делегация, как вкопанные остановились у клеток с подвешенными узниками.

— Эти люди, мадам Боунс, согласились воспользоваться моим гостеприимством, — усмехнулся я на недоумевающий взгляд женщины. — Альтернативой для них была смерть. Моё и я надеюсь, ваше желание задать им вопросы, продлят их жизнь на несколько дней или лет, я ещё не придумал наказание. В одном уверен, что оно не будет лёгким.

Подойдя к клеткам и щелчком пальцев заставив вспыхнуть в узилищах старинные факелы, я, так сказать, показал товар лицом.

— Так это… — служители закона попятились.

— Он самый, — подтвердил я. — Только ради его полного кровного изгнания из Рода Слизерин я участвовал в цирке с возрождением на кладбище Литл Хенгтона. Упустить паразита я не имел права.

— Почему он молчит? — подрагивая от страха, спросил молоденький дознаватель, прижимая к груди папку с пергаментами и самопишущими перьями.

— Чары, — пожал я плечами. — Зато слышит и видит хорошо. Не так ли мистер Петтигрю?

— М-м-м! МММ! — забился в оковах вопрошаемый.

— Петтигрю, — тут уже все присутствующие округлили глаза.

— Ритуал возрождения включал в себя кровь врага, плоть слуги и кость отца. Врагом выступал ваш покорный слуга, кость взяли из могилы Тома Риддла — стопроцентного маггла, плоть пожертвовал покойный Питер Петтигрю. Всё просто. После того, как Неназываемый возродился и обрёл тело, его можно было изгнать из Рода Слизерин по всем правилам. Дух, как известно, отдельно от крови не изгонишь. Мои союзники заранее подготовили ловушку на змеемордого, мне лишь оставалось воспользоваться плодами их работы и не прошляпить момент. Наши аналитики предполагали, что Волдеморт всего лишь марионетка Дамблдора, — рассказывал я, ожидая пока эльфы-стражники доставят закованного в кандалы старика, — так ли это вы можете вскорости подтвердить или опровергнуть.

— М-М-М! — бряк, дзяк, исступлённо бил железом Волдеморт.

Двоих пожирателей с их лысым чешуйчатым патроном я законопатил в подземелья, как только оклемался после сражения с дементорами. Школьные, а по факту — мои, эльфы до последней запятой выполнили отданное распоряжение, исключив даже теоретическую попытку побега. По сути, любой наезд официальных властей отбивался играюче заявлением о внутренних делах рода. Железобетонных фактов, подтверждающих мои правоту и претензии хватало с избытком. Другое дело, что я брошу бывшего жупела островов под паровой каток правосудия. Выжму положенное, потом отдам на расправу, совместив приятное с полезным и заработав политический капитал. В ином случае показывать узников кому-либо не имело смысла. С другой стороны, в ходе сражения прозвучала обмолвка о том, что я покажу народу то, что осталось от грозного пугала. Почему бы не сейчас? Нужный антураж создан, соответственно, после допроса слухи поползут в необходимом ключе. Желанный результат достигается без особых усилий. Большинство присутствующих прекрасно поняли мою задумку и теперь только улыбались в сторонку. Сюда же, с согласия ДМП и Лорда Гринграсса, я определил Дамблдора. Впрочем, разрешения последних мне не требовалось, но по политическим мотивам приходилось проявлять взаимные должные пиетет и вежливость. Как-никак, мы теперь все работали в одной упряжке.

Вскоре эльфы доставили в допросную сломленного старика, секретари, ведущие протоколы допроса, расположились за возникшими по периметру помещения столами, гости и приглашенные заняли места в зрительном ряду и в специальных креслах у подиума с дыбой. Не доверяя палачу министерства, эльфы поместили Дамблдора на вращающуюся дыбу, закрепив его голову специальными ремнями. Пузырёк с прозрачной жидкостью прошёлся по рукам специалистов, засвидетельствовавших, что сыворотка что ни наесть самая свежайшая, засим эксперты расписались кровавыми перьями в специальных бланках. Договорившись между собой о взаимодействии, приглашённые менталисты заняли положенные по штату места. Споив сыворотку Дамблдору, они принялись за взлом воспоминаний и ментальных барьеров в его разуме. Конечно, часть воспоминаний, закрытых смертельными обетами, они вскрыть не смогут, но нам и того, о чём начал «напевать» допрашиваемый, хватало за глаза.