Максим Коретко - Карибское рэгги

Тихо шелестит трава под колёсами… наверное. Рокот немецкого дизеля все тихие звуки забивает напрочь, надеюсь на своё зрение и малую скорость – тяну на третьей передаче практически на холостых оборотах, скорость меньше тридцати. Немного устал от напряжения, скоро пойдёт второй час пути. Чередуются пологие повороты. Местность очень закрытая, лес густой. Колея практически совсем заросшая, чувствуется, что пользуются ей нечасто.

Чуть не начал зевать и тут – ЭТО! За очередным поворотом на дорогу метрах в двухстах выскочило ЧУДОВИЩЕ! Описать это животное можно было бы как рисунок умалишённого на тему «я УЖАСНО боюсь медведей». Эта фигня чёрно-бурого цвета больше напоминала огромную кучу чернозёма, вообразившую себя хищником. Секундная задержка и супермедведь ринулся в мою сторону.

Иногда я ловил себя на мысли, что сознание работает несколькими «потоками». Нет я не «ГайЮлийЦезарьКалигула» и не умею делать пять дел одновременно. Однако иногда приходило понимание, что как минимум мысль сначала мелькает в голове в виде образа, а затем уже другим слоем сознания «проговаривается». В этот момент я такое разделение почувствовал почти физически: в первом слое сознание просто оцепенело от ужаса; вторым оценило размеры, агрессивность зверя и приняло решение валить, сначала «куда», если не получится – «кого»; третий слой, также независимо от двух первых, принял контроль над тушкой и начал действовать. При этом было ощущение ещё и четвёртого слоя, который отстранённо, как бы «в иллюминатор», наблюдал за всем этим безобразием.

Рука автоматически воткнула заднюю передачу, нога выжала акселератор… Нет, не успеваю! К бою! Благо, ехал с открытыми окнами. Сцепление, резкий поворот руля влево и машина стоит поперёк дороги. Рывок пистолета из фиксаторов на груди, вынос на уровень глаз, чуть пригнуться и – «ФОЙЕР»! Семь гильз веером улетели в кабину куда-то за правое плечо. Кажется, что затвор ещё не успел закрыть восьмой патрон в патроннике (да, я не стесняюсь носить дополнительный патрон в стволе), а пустой магазин уже падает из рукоятки на колени, на смену ему левая рука в темпе несёт снаряженный… Зверюга, пропахав мордой землю, застыла буквально в пяти метрах от машины. Адреналин постепенно уходит из крови, сердце успокаивается. Беру с соседнего сиденья «хаудах», не отводя глаз от медведя, выбираюсь из машины и в упор «контролю» его в ухо из обоих стволов. Ну, теперь точно готов. Вот это экземпляр! Значительно крупнее белого медведя будет, а те в длину и поболее 4-х метров могут вырасти. Да что там говорить, только когти почти в четверть метра длиной, может на трофеи вырубить?

Ладно, леший с ним. Бампером оттолкнул тушу чуть дальше с дороги, отдышался и продолжил движение. Правда, недалеко. Буквально за следующим поворотом лес расступился.

Вид открылся просто шикарный. Картина «вид с плато на межгорную долину». Поляна на краю леса имело площадь в пару гектаров и обрывалось крутым склоном вниз. Вид был живописнейший: лесное море внутри гигантской каменной чаши, и это великолепие обрамлено склонами гор. На дальнем краю плато справа от меня торчала одинокая гора с усечённой вершиной, к её подножью прилепилась группка строений типа хуторка. Туда же уходила и колея.

Как интересно! Рядышком стояли два строения: рубленая изба и каркасный ангар. Большая изба разделена надвое: на жилую и хозяйственную части. Ангар – тоже ни разу не маленькое строение: каркас, собранный из прямоугольных труб на болтах, на винтовых сваях, стены и крыша из алюминиевых «сэндвич-панелей». Ну, погнали наши городских!

Жилая часть избы за толстенной, распахивающейся наружу дверью на массивных кованых петлях, закрытой на вынимающуюся стальную пластину засова. За дверью тамбур, у стены нестройный рядок обуви разного размера: берцы, ботинки, кроссовки, резиновые сапоги. На стене ворох одежды, висит на вбитых в стену кованых гвоздях с квадратными шляпками. В углу веник и широкая алюминиевая лопата. Здесь зимой много снега? Входную дверь можно запереть изнутри всё той же пластиной. Из тамбура ведёт лестница на чердак.

Внутренняя дверь, конечно, пожиже входной будет. За ней открылась большая комната, как раз на всю оставшуюся жилую часть избы. Низкие, в одно бревно, оконца из мутного стекла пропускали не очень много света. Я постоял пару минут, адаптируя зрение. Да, мебели немного и она чётко делилась на два вида: сделанная мастером, даже нет – МАСТЕРОМ, и сляпанная абы как из абы чего.

Центр комнаты занимал огромный камин, перед ним – большой стол и две массивные лавки во всю длину, над столом на цепи с потолка свисает лампа «летучая мышь». У наружной стены – комод, на стене во всю длину полки, прибитые чуть выше человеческого роста, возле двери – настенное зеркало, старинное, амальгама частично разрушена. Глянул на своё отражение – прям бабайка какой-то, заросший и небритый. Даже немного стыдно стало. У внутренней стены стояли две явно самопальные двухъярусные кровати, разделённые ширмой, немаленького размера сундук и двустворчатый шкаф. На полках жестяные банки, проверил – с крупой, холщовые мешочки килограмма по три с мукой, солью крупного помола и мелкокусковым сахаром, бутыль с растительным маслом. В комоде сверху обнаружилась желанная бритва, опасная, и помазок. Ниже он оказался забит носками и бельём, в том числе и женским, в основном ещё в упаковке, но и немного чистого ношеного. В шкафу и сундуке – одежда, типично женской практически нет, только разнообразный камуфяж и «унисекс», лишь одна куртка с левой застёжкой и выточками. Обнаружил много тёплой одежды, много думал. Заглянул под кровати – порадовался: под обеими пространство просто забито коробками с разнообразными патронами.

Чердак утеплён, стропила и перекрытия зашиты досками. Возле каминной трубы устроена громадная лежанка, кроватью это чудо назвать язык не поворачивается. Слуховое окно одно, смотрит на долину, возле него на полу стоит крепкий такой табурет, рядом на гвозде висит мощный, как бы не морской, бинокль на кожаном ремешке. И что такое там можно было разглядывать? Не удержался, приложил оптику к глазам – лес на дальнем–дальнем склоне. Разберусь когда-нибудь потом. Наверное. Возможно.

Минут десять посидел у окошка, послушал звуки природы. Птички, которых вспугнуло моё появление, успокоились. Похоже, прежние обитатель приучили их к звуку техники. Никаких дополнительных звуков не слышно. Ну и ладненько, продолжим осмотр.

На всём жилом пространстве лежала какая-то печать запустения, все горизонтальные поверхности покрыты слоем пыли. Как будто хозяева вышли ненадолго, а вернуться забыли. Ну, допустим, судьбу троих я знаю, даже сам в ней поучаствовал, а где остальные?