Somber - Горизонты

Я почувствовала, что моё тело сдвинулось. Я сидела на чём-то, на этом твёрдом, похожем на гладкий пластик ничём, из которого состояло это место. Луч белого света выхватывал меня из окружающей пустоты.

— Итак, ты всё-таки пришла, — тихо проговорил Голденблад у меня за спиной.

Я обернулась к единорогу, сидящему в другом пятне света. Он выглядел таким, каким я его помнила: средних лет, покрытый шрамами и уставший. Взгляд его жёлтых глаз встретился с моим и его губы едва заметно изогнулись.

— Блекджек.

— Голденблад, — отозвалась я, повернувшись к нему лицом. — Это ведь ты, да? Не… голограмма? Не компьютерная симуляция?

— Это я, — спокойно ответил единорог. — Я рад тебя видеть. Я знал, что однажды ты или Когнитум воспользуются случаем найти меня. И я знал, что только ты будешь способна оценить всё, что я сделал.

— Что ты сделал? — переспросила я, чуть нахмурившись.

— Преступления, которые я совершил, — пояснил он. — Ты наконец-то пришла осудить меня за всё, что я натворил.

Я чуть закатила глаза.

— Нуу… нет. Вообще-то я здесь, чтоб задать тебе пару вопросов и убраться восвояси. А ты можешь продолжать переживать свою чудовищность, сколько хочешь.

Несколько секунд Голденблад мог лишь беззвучно открывать и закрывать рот, будто пытаясь в никнуть в то, что я только что сказала.

— Блекджек, ты ведь знаешь, что я сделал. Ты лучше, чем кто-либо из ныне живущих знаешь, кто я такой. В перерывах между сессиями, я использовал соединения этой машины с системами Хуффингтона, чтобы не терять тебя из виду. Смотрел, что ты делала. Как ты можешь ничего не сделать с моими преступлениями?

Ох, братишка. Я потёрла лицо копытом.

— Голденблад, ненавижу тебя прерывать, но тут дело не в тебе. Я согласна, ты неслабо накосячил. Признаюсь честно, я и сама в этом деле не промах, но ты меня уделал по всем статьям. Мои тебе поздравления. — Я вяло похлопала копытами. — Но сейчас, всё, чего я хочу, это чтобы ты рассказал мне о Горизонтах.

Голденблад отвернулся.

— Убирайся.

Я заморгала.

— Прошу прощения?

— Ты меня слышала. Если ты здесь не для того, чтобы убить меня, значит, очевидно, ты не стоишь внимания. Прощай.

Он поднялся и направился прочь из пятна света.

— Ну да. И ты, значит, собираешься ждать ещё пару сотен лет, пока кто-нибудь спустится сюда, ответит на твои маленькие загадки, чтоб одарить тебя мучительной смертью? Что-то я сомневаюсь, — сказала я со всем возможным презрением. Жеребец замешкался. — Собираешься вернуться обратно к воспоминаниям и подглядыванию за Пустошью, оставив её гнить? Отлично. Может у меня получится по-настоящему хорошо отсосать у короля, чтоб он меня выпустил. Я сделаю всё, что должна сделать. Но у тебя есть ответы, Голденблад. Ты можешь мне помочь, если только на пару минут вынешь башку из своей мазохистской, эгоистичной, самоненавистнической жопы!

Однако, похоже, мои слова пропали в пустую. Он повернулся и холодно посмотрел на меня.

— Я заслуживаю смерти. Я должен быть наказан.

— О, ради любви… — проворчала я. — Да. Да ты понаделал плохих вещей. Очень плохих. Как и я. В некоторых случаях, я оказалась ещё и похуже тебя. Никто не идеален. Разница в том, что я не засунула себя в компьютер, ожидая, что кто-нибудь ещё придёт и покончит со мной. — «И не понаставила смехотворно сложных смертельных ловушек, чтобы отсеять достойных меня казнить». Я указала на него копытом. — Я там, снаружи, пытаюсь поступать лучше.

— Лучше, — пробормотал он. — Блекджек, ты хоть раз задумалась, что тебе, возможно, стоит сдаться? Что в своих попытках помочь, ты приносишь почти столько же боли и страдания, как если бы ты вообще ничего не делала? — Он медленно направился ко мне и колонна света последовала за ним. — Я видел тебя у Жёлтой Реки. И видел, что ты сделала с тем жеребёнком.

Несколько секунд я сверлила его взглядом.

— Ты подключился ко мне в Хэппихорне, — догадалась я.

Жеребец слегка кивнул.

— Да, я управлял его системой, чтобы получить доступ к роботам-санитарам и поместить тебя в терапевтический реаниматор разума. Я не ожидал, что ты из него выйдешь. Довольно удивительно, на самом деле, — тихо прохрипел он. — После этого, я время от времени приглядывал за тобой, как Наблюдатель. Ты оказалась… интересной.

— Не сомневаюсь, — отозвалась я. — И это ведь был не первый раз, да? — Он чуть улыбнулся, выглядя слегка впечатлённым.

— Нет. Не первый раз. Первый раз был, когда ты воспользовалась Причудой Троттингеймера. Затем, когда ЭП-1101 подключился к передатчику. Я работал вместе с Эхо над разработкой ЭП-1101. Мне известны лазейки, чтоб следовать за ним.

— Так вот почему Крупье мог делать всякие штуки, не отключая эту проклятую хреновину, — сказала я. Похоже мне удалось завладеть его вниманием. — Крупье… Эхо… его душа была связана с программой.

— Ааа, — тихо протянул Голденблад, понимая. — Я об этом размышлял. Всё никак не мог понять, почему ты не останавливаешься.

— Он действовал мне на нервы и продолжал давать туманные ответы. Сдаваться я не собиралась, но и никогда не останавливалась, и не подвергала происходящее сомнениям. — Откинувшись назад, я скрестила передние ноги, постукивая по щеке. — И в лабораториях под Гиппократом. Это ты был тем, кто отрезал Когнитум, оставив роботов штурмовать то место.

— Я всего лишь внёс помехи, как сумел, — отозвался он. — У тебя был ЭП-1101 и ты передала его Когнитум. Я так понимаю, что Эхо ей помогал?

— У неё было его тело. Для него это был единственный способ выжить.

— Этого я не знал. Я думал, что он умер в Кантерлоте, а этот Крупье был просто разновидностью психоза Пустоши. Очевидно, я должен был присмотреться к тебе гораздо внимательнее. — Голденблад со вздохом покачал головой. — Ошибка, которую я допускал слишком часто.

— Одна из многих.

— О, столь многих. Здесь у меня было достаточно времени, чтобы осмыслить свою жизнь, — ответил он, начав обходить меня по кругу. — С чего бы начать?

Вспыхнул светящийся квадрат, в котором я увидела как он в Литтлхорне разговаривает с зеброй Таппаани.

— Я мог бы забить тревогу в тот самый момент, когда она упомянула, что здесь Страктраттери. Эвакуировать всю школу.

Затем появилась картинка, где он в госпитале, замотанный в бинты.

— Я мог просто отклонить просьбу Луны о помощи.

Следом изображение, где он с Флаттершай.

— Я мог поставить Флаттершай превыше всего, а не пренебрегать ею, когда она больше всего нуждалась в моей любви и привязанности.

Следующее окно — Флаттершай под дождём.