Somber - Горизонты

— Если эти пони останутся здесь, то погибнут. Отдай приказ на отступление. Позволь им обороняться в Коллегии. И позволь мне забрать тебя в Тенпони. Присутствующая здесь Роял Минт стрясла с меня уйму крышечек за то, чтобы безопасно вытащить тебя из битвы. — Он помолчал и улыбнулся. — Тебе там понравится. Там даже красивее чем здесь, в Райских Кущах. Я уже забронировал для нас и Шарм подходящие квартиры. У нее даже появились признаки улучшения после терапии, назначенной доктором Хелпингхуфом, и я наладил связи с важными пони внутри Общества Сумерек, которые с недавних пор пристально следят за происходящим на востоке и знают всё об Отце и нашем роде. — Он положил копыто ей на плечо. — Это будет приятная жизнь. Быть может и не настолько пышная, как тебе нравится, но хорошая.

Она сбросила его копыто со своего плеча.

— А что насчёт моих обязательств здесь?

— Скоро, здесь уже не будет никакого «здесь»! — прошипел он в ответ. — С этим местом покончено! Оно не счастливое! Оно достойно лишь сожаления! Тебе нужно проснуться и признать это. Ничего из находящегося здесь не стоит твоей жизни.

Она, прищурившись, пристально посмотрела на него.

— Мда? И что в таком случае стоит моей жизни? Модная одежда? Хорошая пища? Предок, которого я никогда не знала, но который приходится родственником Министерской Кобыле? — Она покачала головой. — Если мы нечто большее, чем просто наше богатство, то сейчас самое время доказать это.

Он некоторое время изумленно таращился на неё, будто бы не мог ей поверить.

— Ты это серьёзно?

— Я… — начала она, но он схватил её, повернул к ведущей на балкон двери, и ткнул поверх её плеча копытом.

— А ты вообще имеешь хоть какое-нибудь представление о том, что произойдёт здесь, если вы не покинете это место? — настойчиво спросил он, низким голосом, а затем кивнул на аликорну. — Роял Минт огляделась здесь, прежде чем мы пришли. Пока мы тут с тобой болтаем, Отродья окружают это место. Вам, с минуты на минуту, будут отрезаны пути к отступлению. И, насколько мне известно, это уже произошло. Возможно, если вы отступите сейчас, то сумеете пробиться из окружения. Возможно.

— А затем они перестанут обращать на нас всё своё внимание и начнут прорываться к плантациям! — обернувшись, ответила она, глядя ему в лицо. — Они быть может, и были созданы Стейбл-Тек, но они не Стойла, и Отродья с лёгкостью туда проникнут.

— Именно так. И каждый находящийся там пони, скорее всего, погибнет, — мрачно произнёс он и, вновь повернув её, пристально посмотрел ей в глаза. Непреклонная зеленоватая синева столкнулась с небесной голубизной, когда он продолжил, — поскольку именно это случается с крестьянами во время войны.

— Брат… — практически прошептала она в ужасе.

— Когда это всё же закончится, мы вернёмся, найдём ещё работников, и начнём всё заново. Плантации никуда не денутся. Отродья не занимаются разрушением Хуффа. В Пустоши живёт весьма много пони, которые будут рады представившейся возможности. Они будут благодарны. Так что, Грейс, нет ни какого смысла в том, чтобы растрачивать свою жизнь впустую. Эти пони в любом случае не оценят этого как должно.

— Как ты можешь так говорить? — ошеломленно спросила она.

Сощурившись, он наклонился к ней.

— А что? Неужели ты считаешь, что ведёшь себя благородно? Или, что они будут благодарны? Они любят тебя из-за еды, денег, и праздности, которые ты им даёшь, а не из-за твоих поступков. Половина из них с радостью будет наблюдать, как ты умираешь, просто потому, что потом они смогут убить вторую половину пони, чтобы отобрать у них оставшееся. Они не стоят твоей жизни, сестра. — Он встал, и его милая улыбка вернулась, когда он собрался с мыслями. — А теперь, давай-ка, вернёмся в Тенпони. Ты примешь душ, а затем наденешь чистую одежду, и сразу увидишь всё в более привлекательном свете.

— Идея принять душ звучит заманчиво, но только если это будет вода, а не кровь моих подданных. — Надев шлем обратно на голову, она прорысила к двери. — До свидания, брат. Надеюсь, у тебя в Тенпони будет хорошая жизнь. Мне кажется, тебе не следует возвращаться.

— Грейс, ты настоящая д… — начал было он, когда она, резко повернувшись, вытащила из кобуры элегантный револьвер калибра.357 и нацелила его прямо на него. Он взглянул на аликорну. — И чем это ты там занимаешься, просто стоишь? Сделай что-нибудь!

— Мне было заплачено за перенос. Ты не можешь позволить себе мои расценки по вмешательству в братско-сестринское соперничество, — проворчала фиолетовая аликорн.

— Ты настоящая… — вновь начал он, когда Грейс, взведя магией курок, вновь заставила его замолчать.

— И вновь говорю тебе — до свидания, брат. Передай мою любовь Шарм, — невозмутимо произнесла она. — Но оставь свои попытки склонить меня к трусости. Ступай.

— Ты в этом уверена. — Он уставился на неё, а затем вздохнул и потёр лицо копытом. — Какой идиотский идеализм… — Он покачал головой, а затем взглянул на аликорну. — Отдай ей… подарок.

— Ты… я знаю, насколько он ценен! — выдохнула аликорн. — Ты не можешь…

— Есть кое-что, что я выучил — нельзя говорить отпрыскам Короля Шикарность, что им можно делать, а что нет, — нахмурившись, сказал аликорне Сплендид.

— Тебе очень повезло, что тот Предвестник связался с тобой, — ответила она, — и что он запросил за него так мало. — Сплендид махнул копытом, будто это не имело значение. — Ты пообещал его тем поклонникам Твайлайт.

Сплендид вздохнул и задумчиво улыбнулся.

— Да, но что поделать, сегодня у нас весьма расточительный день. — Аликорн что-то пробормотала, но всё же вытащила из под крыла длинный, перевязанный шпагатом, свёрток из мешковины. Пролевитировав свёрток к Грейс, он положил его к её копытам. — Возможно, от него будет какая-нибудь польза. Я надеялся… ах, надежда… — Покачав головой, он с усталой улыбкой медленно попятился к аликорне. — До свидания, сестра. Постарайся не умереть. Я тебя до некоторой степени люблю… — Он умолк. — Отправляемся, — кивнув, произнёс он, обращаясь к аликорне.

Они исчезли во вспышке света, и Грейс опустила пистолет.

— Прощай, — произнесла она, откидывая в сторону барабан револьвера, каморы которого были пусты. Выудив из кармана брони несколько патронов, она зарядила барабан, а затем резко закрыла. Прозвучал доставляющий удовольствие щелчок, и её губы растянулись в улыбке. Затем Грейс подняла магией свёрток, и её рог зазвенел, когда она развязала узлы на бечёвке. Ткань упала на пол, и свет озарил серебро великолепных единорогов, вытравленных на эфесе с чашкой и элегантный, слегка изогнутый односторонний клинок. Она держала его навесу, и свет преломлялся и искрил вдоль лезвия, которое посрамило бы любую сталь, осмелившуюся называть себя острой.