Somber - Горизонты

Неспешно она начала обходить домик и едва не врезалась в переливающееся поле, которым была скрытая невидимостью голубая аликорн.

— Проходи, — прошептала невидимая защитница. — Ничего запрещённого у тебя с собой нет.

Ядовитый ответ Виспер целиком ушёл во взволнованность и находящийся во рту чехол для свитков. Она прошла немного дальше, огибая домик…

Вот и она.

То ли благодаря заклинанию, вернувшему ей прежний облик, то ли просто большой удаче, Флаттершай хорошо сохранилась. Казалось, что над ней не властвовало время, и серебристые пряди в её гриве легко покачивались на ветерке из Вечнодикого леса. Она сидела в траве, и её бирюзовые глаза словно взирали сквозь века. А рядом с ней дремало с полдюжины кроликов. Хоть под глазами Флаттершай уже отчётливо виднелись морщины, ничто в её внешности не выдавало слабость. Лишь застарелая боль, скрашенная… чем-то. Возможно, надеждой?

Выплюнув свиток, который она носила с собой, Виспер несколько раз беззвучно подвигала губами, пока наконец не прохрипела:

— Привет… мама.

Пегаска обернулась, и, спустя лишь миг, взгляд её грустных бирюзовых глаз сфокусировался на Виспер. К старшей кобыле постепенно пришло осознание услышанного.

— Прошу прощения? — слегка нахмурившись, спросила она с долей сомнения.

— Прошу тебя. Я… — промямлила Виспер, держа в копытах чехол для свитков. — Вот! Пожалуйста, прочти. Я… он это написал… на всякий случай… — Она протянула ей чехол. В конце концов, если Реинбоу Деш удалось выжить и обратиться в гуля, значит был ещё шанс вновь встретить Флаттершай. Он всегда был на пару шагов впереди… порой, чтобы шагнуть с обрыва, но всё же, на пару шагов впереди.

Флаттершай восприняла это довольно скептично, да и кто мог её винить? Но всё же она взяла чехол, вытряхнула свёрток бумаги, развернула его и надела очки. Её глаза становились больше, затем сужались, затем опять широко раскрывались. Слёзы блестели на её щеках, и она шмыгнула.

— Ах, этот глупец… этот несчастный глупец… — прошептала она, прижимая к груди свиток.

— Это правда. Трублад… он спас меня. Сберёг меня. — Она решила упустить «Использовал меня».

— Я… я даже не знаю что и сказать, — тихо проговорила Флаттершай, глядя на свою дочь. — Я… я думала, что потеряла тебя. Я и вправду тебя потеряла… — Она обняла себя крыльями. — Прости, я просто не могу найти слов.

— Я… тебе не обязательно что-либо мне говорить. Просто я… я хотела, чтобы то это знала. И… — Виспер обернулась и улыбнулась так, как улыбалась лишь одному единственному пони в своей жизни. — Не стесняйся.

Из-за спины Виспер показался жеребёнок. Его жёлтая шёрстка имела сумеречный, горчичный оттенок, а грива поразительным образом в точности повторяла отцовскую, вплоть до насыщенного фиолетового цвета. Его ярко-бирюзовые глаза с опаской взглянули на Флаттершай, а крылья летучей мыши взволнованно заёрзали на спине.

— Эмм… привет. Бабушка.

Флаттершай сморщилась, и ручейки слёз потекли по её лицу.

— Знакомься, это Ноктилюсент, — произнесла Виспер, не в состоянии сдержать поток собственных слёз и сомневаясь, стоит ли их вообще сдерживать. — Я его зову Нокти. — Жеребёнок подошёл на пару шажков к Флаттершай.

— Привет, Нокти, — прошептала Флаттершай, после чего они уже были не в состоянии сдерживаться. Они смеялись, плакали и обнимались, словно наконец смогли излить все свои пару веков боли и жизнь, полную одних лишь потерь. Даже спрятавшаяся аликорн не могла сдержать слёз, наблюдая за этим давно отсроченным воссоединением.

Так что их можно было простить, если они не заметили наблюдавшую за ними издалека бледную кобылу, также проливающую свои слёзы.

— Что же, уже темнеет, — сказал зелёный жеребец. — Я беру на себя первую смену.

— Вторую, — отозвался зебра.

— Я буду в первой, — заявила единорожка. Увидев как хмуро на неё взглянул жеребец, она добавила, — Всё равно у меня уходят часы на то, чтобы уснуть рядом с Вечнодиким Лесом.

— Ладно, — проворчал он, подбегая к своей развёрнутой скатке.

Спустя несколько минут все уже устроились на своих местах… кроме пони в плаще, которая прежде отзывалась всего лишь раз.

— Будешь дежурить со мной? — спросила единорожка у загадочной пони.

— Можно и так сказать. Позволишь мне снова взглянуть на тот пистолет? — поинтересовалась кобыла. — Даю слово, что не сломаю его.

Подняв пистолет, единорожка вынула из него магазин, извлекла из патронника пулю и пролевитировала его незнакомке, после чего оружие охватило другое магическое поле и положило его в копыта скрытой под плащом единорожке.

— Это АФ-33, калибром двенадцать и семь миллиметров.

— Хммм, — протянула таинственная кобыла, после чего достала небольшую коробочку и с щелчком её открыла, наполнив воздух ароматом оружейной смазки. Она с лёгкостью разобрала пистолет, держа каждую деталь в воздухе.

— Стой! Что ты творишь? — прошипела единорожка, стараясь особо не повышать голос.

— Просто так вышло, что у меня завалялась парочка деталей этой модели, — ответила кобыла, заменив при этом ударник, пружину, курок и сам ствол. Затем она добавила смазки и с той же лёгкостью собрала его заново. Перевернув пистолет, она взглянула на рукоять.

Кард Трик. Таро. Литл Покер. Фулл Хаус. Пикап-52. Стрит Флеш. Эйсес. Роял Флеш. Бридж. Хартс. Джин Румми. Рыбка. Блекджек.

Затем она вновь его перевернула и глянула на обратную сторону.

Бульотка. Красотка. Старшайн. Астролэйб. Стар Спаркл. Праминенс. Твайлайт Шилд. Найт Вочер. Глиммершайн.

Таинственная пони пролевитировала его обратно настороженной кобыле.

— Славное оружие. Похоже, на нём найдётся место ещё для нескольких имён, — говорила она, пока Глиммершайн внимательно рассматривала свой пистолет. — Хотела сказать, что сожалею о случившемся с твоей мамой. Она погибла, защищая других, хотя всего, чего ей хотелось — это лишь учиться и растить любимую дочь.

— Кто ты? — прошептала Глиммершайн.

— Никто, да это и неважно, — ответила загадочная пони, встав на ноги. — Береги себя. И не забывай об этом. Будет жалко, если ты потеряешь бдительность. — Кобыла в плаще указала на храпящего зелёного жеребца, и Глиммершайн взглянула на него.

Когда кобыла обернулась обратно, таинственной пони уже не было.

За границей лагеря лес становился гуще, но облачённая в плащ пони шагала без особой озабоченности. Она сталкивалась с местами куда хуже этого и с угрозами куда более серьёзными, чем местные твари. Ладно, Убийственная Шутка по-прежнему встречалась местами, но хотелось верить, что здесь её нет. Защитники этих лесов, которые, возможно, были невидимы, то ли не обнаружили её, то ли узнали по прежним визитам. Это место было свято, но она не желала ему никакого вреда.