Somber - Кровь и Звёзды

Когда мы закончили, она сняла повязку с глаз, и я почувствовала себя совершенно запутавшейся и исключительно мягкой внутри. Я хотела спросить, где она научилась делать подобные вещи, но вкус кобылы полностью переопределил мою способность думать. Это тоже хорошо, потому что мой мозг пытался придумать самые разные причины, почему то, что мы сделали, было неправильно, и незаслуженно. Я была плохой пони, чуть не убившей её… но этот голос заглушался тем, что Глори сделала почти всё. Она приняла решение, и сделала это. Поэтому та кислая пони скрывалась в глубине моего сознания, бормоча плохие вещи обо мне.

Она вымыла меня второй раз… и себя… перед тем как, наконец, отстегнуть меня от кровати. Мне пришлось признаться, я была так расслаблена, что чувствовала, будто все остальные мои кости тоже стали резиновыми.

— Ничего себе… — Итак, на данный момент, сложные предложения были мне не под силу.

— Никогда не делала такого раньше? — спросила она, казалось, вполне довольная собой. Я энергично закачала головой туда-сюда. — Нравится? — Я чуть не растянула шею, кивая. Она радостно захохотала. — Тогда, я так рада, что не испортила это. Даск думала, что тебе это понравится.

Я уже говорила, как сильно я любила старшую сестру Глори прямо тогда? На самом деле! Прекрасная кобыла!

— Но где ты взяла… ой. Тот магазин? — Она смущённо улыбнулась, покраснев. Так очаровательна! Затем я приподняла бровь. — Взяла ли ты что-нибудь… ещё?

— Возможно, — ответила она игривым тоном, кричавшим «да». Затем она издала тихий «мурр» и нежно поцеловала меня. — Если ты хорошая кобыла, то узнаешь.

О, хорошо. Я была бы хорошей. Я была бы самой хорошей, лучшей из милейших кобыл всех времен и народов, да сэээррр!

— Надо сказать, это было неожиданным, — произнесла я с румянцем, пока мы лежали в объятиях друг друга.

Глори, казалось, довольно позабавило моё смущение.

— Я думала, что ты делала тонны вещей, как это?

— Ты что, шутишь? Мама арестовала бы меня и стерилизовала. У меня был хороший, предсказуемый, безскандальный секс. Зато у всех остальных имелись свои экстравагантные причуды.

Мне пришлось признать, что я немного волновалась. Я никогда не занималась сексом, подобным этому, раньше. Я всё ещё испытывала трепет. Как если бы я открыла для себя совершенно новую часть себя, но самую малость сомневалась в том, чтобы узнать её получше.

Одной частью, от которой я не могла отделаться, было то, что мне это понравилось. Очень понравилось. И, судя по выражению лица Глори, ей тоже. Я почувствовала, как наступил эмоциональный приступ. Несколько часов назад, я думала, что она мертва. Теперь у меня осталось чувство головокружения от того, что я только что была прикована к кровати. Может быть, я должна попытаться охладить это. Вернуть некоторый контроль. Что-нибудь. Затем я поймала её фиолетовый взгляд и увидела, насколько усталой я была. О Богини…

Она помогала мне надеть мои ножные скобы, когда раздался стук, и тёмно-синяя кобыла с кьютимаркой в виде звезды с исходящими от неё лучами просунула голову в дверь.

— Мы готовы, Монин Глори.

— Спасибо, Норзстар, — кивнула Глори.

Серая кобыла помогала мне держаться на копытах, пока мы рысью пробегали через метеостанцию. Восемь или девять пегасов работали за ввезёными терминалами и проверяли документы. Большинство из них, как минимум, кинули взгляд в мою сторону, когда мы двигались мимо.

На стене висело чёрное знамя с фиолетовым глазом в центре расплывчатого щитообразного тёмно-зеленого облака с ярко-зелёной молнией позади него. По краям был написан лозунг: «Разведка Анклава: Защита от угроз сверху и снизу, изнутри и снаружи».

— Угрозы сверху? — спросила я с улыбкой, когда мы вошли в небольшую комнату с терминалом и камерой, установленной ​​на столе. Лайтхувз спокойно стоял в углу, вне поля зрения камеры.

— Разведка Анклава должна быть готова ко всему, — тихо произнесла Норзстар. — Мы не военные. У нас нет Хищников и осадных платформ. Самая большая вещь, которой нам разрешили пользоваться — это вертибаки. Мы должны быть умнее и хитрее наших врагов. Мы должны обманывать, — пробормотала она кисло. — Конечно, мы могли бы быть гораздо более эффективными, если б нам не нужно было согласовывать с Нейварро абсолютно все наши действия. Не могу поверить, что они ограничивают наши полёты над Вечнодиким и Филлидельфией именно сейчас…

Я посмотрела на неё в ответ.

— Звучит почти как Министерство Крутости.

Она вдруг улыбнулась в знак одобрения.

— Я совсем не ожидала, чтобы пони с поверхности это заметил. Если бы это название в конец не выводило из себя Нейварро, мы бы до сих пор использовали его. Нейварро был базой для Эквстерийской Небесной Стражи после бомбёжки Клаудсдейла. Тандерхэд и башня Шэдоуболтов выступали в роли штаб-квартиры Министерства Крутости. О, конечно, все пони думали, что офис в Кантерлоте оставался главным, даже когда он превратился в склад. Прямо как и планировала Рейнбоу Дэш. — Она вздохнула, глядя задумчиво. — Если бы всё прошло немного по-другому, все пони в разведке звались бы Дашитами. Если бы Рейнбоу Дэш просто подождала… — Но она слегка покачала головой.

— Но… но вы заклеймили Глори, — указала я. — Выжгли её кьютимарку и… и…

— Мы сделали то, что должны. Ты бы предпочла войну? — спросила она прямо. Аргумент принят.

— Дамы, — поднёс своё крыло к губам Лайтхувз.

Экран терминала мгновение мерцал, а затем преобразовался в образ жеребца средних лет, только приближавшегося к пожилому статусу. Его шёрстка была богатого сливового цвета, а фиолетовая грива обладала налётом седины. Я заметила с оттенком беспокойства, что у него также имелась повязка, закрывающая левый глаз, а левую сторону его лица покрывали старые шрамы, не совсем исчезнувшие. Его серые глаза расширились от шока, и он привстал на свои копыта.

— Монин?

— Здравствуй, Отец. — Я удивилась официальному тону, что она использовала. — Я рада видеть, что у тебя всё хорошо.

Он стукнул копытом на стол.

— Писающая радуга, Монин, не мели чепуху! Где, чёрт возьми, ты была? Сначала признание того, что ты стала Дашитом, затем отчёт Даск, что ты была убита без подтверждения, и теперь отчет, что ты… — но затем он замолчал, когда она двинулась. Пегаска покраснела и повернулась, чтобы закрыть вид её культи. — Где ты? Я сам полечу прямо туда и заберу тебя!

— Нет, Отец. Я в порядке.

— Ты потеряла крыло, Монин! Это прямо противоположно порядку! — проревел он. — Ты идёшь домой, и это последнее слово!

— Нет, Отец. Не иду, — ответила она со своим угрюмым видом. — Тут такие вещи творятся прямо сейчас…

— Мне чрезвычайно плевать, какие вещи творятся! — сказал он с очередным властным ударом своего копыта. — Ты возвращаешься домой, в безопасность, прямо сейчас. Затем мы посмотрим, как избавиться от этих шрамов.