Юлианна Перес - Мальмезон

— Возможно… А можно?

Скалли слегка толкнула напарника в бок, еле удержавшись от того, чтобы не сказать «да». Малдер расхохотался.

— Так и быть, дам тебе второй шанс.

— Ок! Обещаю, это будет быстро, но блистательно, — Малдер взял со стола ложку. — Спорим, что ты не сможешь перешагнуть эту ложку, если я положу ее на пол. Ложку трогать нельзя ни мне, ни тебе.

— И это все? — спросила Скалли, соображая, в чем подвох.

— Да, это все.

— Кажется, я знаю, что ты задумал. Поэтому ставлю условие: нельзя класть ложку вдоль стены.

Малдер подумал и согласился:

— Хорошо. Ты готова?

— Конечно. Клади.

Малдер развернулся и положил ложку под буфет:

— Можешь перешагивать.

Скалли сложила руки на груди и улыбнулась:

— Ладно, партнер, ты выиграл, но я предупреждаю, что у меня нет талантливого языка, — Малдер наигранно вздохнул, — зато есть не менее талантливые руки.

Она подмигнула и вышла из кухни. Ночь обещала быть очень интересной.

Мы стояли на кухне, молча уставившись друг на друга. Мои щеки горели от стыда.

— Ты тоже это вспомнила? — спросил Малдер, откашлявшись.

— Если под «этим» ты подразумеваешь наш пьяный спор, то да, я, определенно, вспомнила.

— И что это было?

— Понятия не имею. Но есть догадки.

— Клод? — спросил Малдер, хмуря брови.

— Моя первая мысль. В следующий раз напомни мне не пить чай, заваренный незнакомцем.

— И ты мне, — вздохнул Малдер и зашагал по кухне взад-вперед.

— Итак, что у нас есть? — начала я своим лучшим лекторским тоном. — Мы спорили, мы пили чай и кое-что покрепче. Что еще помнишь?

Малдер остановился и посмотрел на меня:

— Я показал тебе «свой», ты обещала показать мне «свой»… кхм… талант, — попытался сострить он, и я улыбнулась, хотя и была не в настроении.

— Хорошо, я помню, как вышла из кухни. Что потом?

— Не знаю, Скалли, — он снова зашагал по комнате.

Я на минуту задумалась, перебирая возможные варианты развития событий. И на ум приходили только неприличные. Я покачала головой, пытаясь отогнать картины из серии «пьяные и голые», которые мелькали перед моим мысленным взором. Вдруг меня посетила здравая мысль:

— Хорошо, наши воспоминания стали возвращаться после того, как мы оказались на кухне и услышали звук падающей тарелки. Это был внешний импульс. Значит…

— Нам нужен еще один, — закончил Малдер.

— Именно. Куда мы могли пойти потом?

— Хм… Думаю, ты вряд ли стала бы демонстрировать, на что способны твои талантливые руки, на улице, — заметил Малдер, выходя из кухни. Я следовала за ним. — Значит, у нас был только один путь — наверх.

Мы поднялись на второй этаж и остановились посреди коридора.

— Куда теперь? — спросила я, полностью полагаясь на интуицию и дедуктивные способности напарника. Малдер осмотрел коридор.

— Наша одежда испачкана в глине, но оружие — нет. Думаю, мы сначала зашли в нашу комнату и оставили там пистолеты.

— Согласна.

— Значит, мы вернулись в комнату и оставили там оружие. Куда мы могли пойти потом?

— Ну, мы здесь больше ничего не знаем, — я снова начала прокручивать в памяти разговор с Клодом. — Кроме…

— Мастерской! — воскликнул Малдер, и я подскочила. — Клод рассказывал о мастерской. И если не там, то где еще мы могли достать глину?

Я подошла к комнате, следующей сразу за нашим номером, и толкнула дверь.

Мастерская оказалась открытой. И огромной. Стены были завешаны картинами, в центре стояла пара мольбертов с холстами и красками. Справа, за дверью, мы обнаружили многоярусную полку с различными гончарными поделками.

Малдер направился прямиком к полке и стал рассматривать стоявшие на ней безделушки. Я подошла к одному из мольбертов, осмотрела краски и, не оглядываясь позвала:

— Малдер!

— Что? — раздался хриплый голос партнера прямо у меня над ухом. Я вздрогнула.

— Кажется, я нашла краску, которой ты меня разукрасил, — я повернулась к напарнику и показала ему планшет с акварельными красками. — Смотри, единственная не сухая.

И тут я заметила зловещую улыбку Малдера. Я вопросительно посмотрела на напарника, пока не заметила в его руках предмет, напоминающий что-то среднее между искусственным фаллосом и Александрийским маяком.

Малдер протянул сие творение мне, и я прочитала надпись: «От Малдера — Скалли».

— Кажется это для тебя, — сказал он, пытаясь не захохотать.

— Что это?

— Ну, если вспомнить дядюшку Фрейда, то все вытянутое означает…

Я не собиралась иметь дел с психосексуальной теорией Фрейда прямо сейчас, поэтому быстро перебила:

— Интересный подарок, Малдер. Не ожидала. Надеюсь, остальные работы… — я бросила взгляд на полку, — женский бюст, голый мужчина, чья-то оторванная нога, — перечислила я, — не твоих рук дело?

— Боже упаси, Скалли, я не настолько талантлив. Кстати, о талантах… Как мы дошли до такой жизни? Ты что-нибудь вспоминаешь?

— Нет, — призналась я. — Надо сосредоточиться и найти правильный стимул.

Я подошла к гончарному кругу, стоявшему в углу комнаты сразу за полкой, присела на маленькую табуретку и положила руки на глиняную заготовку в форме шара. Малдер внимательно наблюдал за мной. Я закрыла глаза и немедленно почувствовала себя помпезной гадалкой с хрустальным шаром. Память не хотела возвращаться.

Я уже собиралась открыть глаза, как услышала шаги Малдера и ощутила прикосновение его рук к моим ладоням. Словно электрический импульс пробежал по моему телу. Я вздрогнула и вновь погрузилась в воспоминания.

Прошлой ночью

Он чувствовал теплые руки Скалли на своих ладонях. Ее прикосновения ласкали и обжигали одновременно. А ее дыхание возбуждающе щекотало его шею.

— У тебя определенно талантливые руки, — прошептал Малдер, учащенно дыша.

— Не торопись, — словно промурлыкала Скалли, игнорируя его комментарий.

— Тебе удобно? — Малдер немного подвинулся.

— Очень.

Скалли чуть сместила руки, ведя ладони напарника.

— А сейчас немножечко пониже. Теперь по бокам… да, вот тут. Нежнее… Не трудно ведь?

— Нет, я всегда знал, что вместе мы хороши во всем.

— А теперь бережно по кругу…

Малдер в очередной раз попытался переместить руки.

— Я сверху, не забывай! — напомнила Скалли.

— Может, поменяем позицию? Я переживаю за твою спину. Тебе приходится нагибаться… надо мной… Конечно, в этом тоже есть свои прелести…

— Я вытерплю все неудобства, раз такова цена проигрыша.

— Что насчет того, чтобы я был сверху? Пожалуйста! — Малдер снова попытался изобразить щенячий взгляд, но вовремя вспомнил, что Скалли все равно не может видеть его лицо.

— Малдер, это я учу тебя, а не наоборот.

— Думаю, теперь я сам справлюсь. Можешь больше не «вести» меня.