Magenta - Практика по Магловедению

Очевидно, рядом с Гилдероем находилась какая-то световая установка — Драко померещилось, что из рук и груди поэта льются солнечные лучи.

Его сердце вдруг наполнилось радостью. Еще немного, и Драко бы засмеялся, — легко, беззаботно, как в детстве. Его ноги танцевали сами — плясали от удовольствия и переполняющей все тело легкости. На секунду ему показалось, что стоит только захотеть — и он взлетит, понесется над головами зрителей, смеясь и собирая в ладони пригоршни белых лепестков.

Музыка изменилась, и, меняя рисунок танца, ряд танцующих юношей переместился вдоль кулис. Теперь вместо светлой фигуры любимого перед Драко маячили лица Крэбба, Гойла, Нотта, Забини и Блэка. Внезапно Драко охватило предчувствие чего-то нехорошего. И этим «чем-то» был сползающий килт Крэбба, танцующего визави. Еще один подскок, и килт соскользнул с толстых ляжек Винсента и упал на пол. Драко в ужасе уставился на добросовестно взбрыкивающие бедра Крэбба в полосатых боксерах. Драко похолодел. Откуда-то из глубины его души поднялось непреодолимое желание — исправить, не видеть то, что он сейчас видит, прикрыть позор, — чем угодно, любым способом. Он на секунду опустил ресницы, ожидая услышать свист и хохот зала. Когда же он открыл глаза, то его изумлению не было границ: Крэбб был в килте. Драко решил было, что поддался обману зрения, если бы не зеленая тряпка на полу: Винсент Крэбб отбивал ритм, энергично втаптывая в сцену зеленый ирландский килт.

*****

— Не колдовать, не колдовать, — пробурчал Дамблдор, стряхивая с колен яблоневый цвет. — Всем можно, а мне — нет?

— Тебе — нет, — отрезал Аберфорт.

— Найди Геллерта, — заискивающе попросил директор.

— Иди ты к мерлиновой бабушке, Альбус, — вышел из себя капитан. — Я уже не могу слышать это имя! У нас проблемы, а ты только об одном думаешь!

— Ну и какие у нас проблемы? — флегматично спросил директор. — По-моему, все отлично. Фестиваль — шикарный, ну а что до колдовства, так всё пока по мелочи…

— А ты хотел Аваду? Подожди, жюри объявит результаты, тогда будет шоу по полной программе, — хмуро сказал Аберфорт.

— Чего мы ждем? Объявлен перерыв, — сказал Альбус. — Идем в буфет, может, там Ге… может, там чай разливают.

Аберфорт с усмешкой посмотрел на брата.

— Ге? Ге-е-е-э… — вдруг проблеял он козьим голосом собственного патронуса.

*****

Глава 23. Композиция “Судьба”

Мистер Риддл отнял от лица театральный бинокль.

— Хвост, однако, превзошел сам себя, — произнес он. — А я уж было собрался громить аппараторскую. Вижу — на сцене мрак, танцоры синие как утопленники, а тут вдруг такие эффекты, надо же, — он взял в щепоть несколько яблоневых лепестков: — Что-то я не припомню, чтобы финансировал спецэффекты.

— Вы и не финансировали, мистер Риддл, — почтительно сказал Люциус Малфой. — Наверное, Петтигрю устроил вам сюрприз.

— Не люблю сюрпризы, — скривился мистер Риддл. — Интересно, где он взял цветущую яблоню в июле месяце?

— Не представляю, — пожал плечами хореограф «Вол-де-Морта».

— Ладно, главное, мы произвели впечатление. Осталось не ударить лицом в грязь с «Судьбой», — мистер Риддл навел бинокль на первые ряды: — А вот и Старик! А вы мне подкинули дезу, будто он выжил из ума и потерял память. Вот он, подлец, сам посмотри, — мистер Риддл ткнул бинокль под нос Малфою.

Люциус давно заметил Дамблдора, но предпочел ничего не говорить. Из вежливости он заглянул в бинокль.

— Да, и в самом деле, — согласился он.

— Не той стороной держишь, — Риддл перевернул бинокль и опять ткнул в лицо Малфою, лишь чудом не выбив тому глаз.

— Вижу, Старик куда-то направился. Нет, все-таки он странный стал. Вы заметили, как он одет, мистер Риддл?

— Это он нарочно. Знаешь, миллионеры частенько любят под бедноту косить. Скромняга Дамбл, — презрительно сказал мистер Риддл.

— Вы меня простите, я побегу. Хочу еще раз прогнать наш коронный номер.

Мистер Риддл схватил Малфоя за рукав:

— Не подведи, — хриплым шепотом сказал он. — Не то… — он не договорил.

Люциус Малфой побледнел, кивнул и вылетел из ложи директора «Упивающихся Ритмом», как выпущенная из лука стрела.

*****

В буфете бесплатно раздавали напитки и сладкие пончики.

— Вау, мисс Сладкие Сиськи любит лимонад, — прошептал клубный нахал на ухо Долорес Амбридж.

— Меня зовут Долорес, — вздернула нос Амбридж.

— Даже так, — поднял бровь наглец.

— Мистер Билл, вам больше нечем заняться, чем приставать к честной женщине? — спросила Амбридж, нервно косясь на задумчиво жующего пончик Скримджера.

— Честная женщина? — переспросил мужчина. — Где? — он осмотрелся вокруг и даже заглянул под скатерть.

— Вы меня с кем-то путаете, мистер Билл, — сердито сказала Амбридж.

— Тебя ни с кем не спутаешь, — голос мужчины походил на мурлыканье крупного хищника. Он наклонился ближе к Амбридж и прошептал, почти касаясь губами ее уха: — Как насчет культурно уединиться?

— Я не могу, — неожиданно для себя самой прошептала помощница мэра. — Я должна быть с мистером Скримджером, — она кивнула в сторону ссутулившейся фигуры своего начальника.

— Может… это самое… нейтрализовать твоего Скруджера? — Ты только скажи. Я для тебя на все готов, моя Сладкая Задница.

Щеки Амбридж опалило стыдливым румянцем.

— Нельзя ли потише, Билл, — шикнула она на мужчину.

— Я выйду в фойе после пятнадцатого номера, — шепнул ей на ухо коварный соблазнитель. — Выходи за мной через минуту, а местечко найдем, театр большой…

Глаза Амбридж блеснули, но она промолчала.

— М-м? — спросил Билл.

— М-м, — неопределенно промычала она.

*****

Люциус Малфой включил фонограмму, и, сложив руки на груди, критически осматривал репетирующую группу.

На композицию «Судьба» и он сам, и директор «Упивающихся Ритмом» возлагали большие надежды. Этот танцевальный номер был лучшим рок-н-роллом, который Люциусу приходилось видеть до сих пор, но не благодаря особой сложности акробатических трюков или богатому разнообразию движений, — номер был оригинальным и необыкновенно зрелищным, и хореограф справедливо рассчитывал произвести в зале фурор и покорить сердца придирчивых членов жюри. А самое главное, ему хотелось одержать победу над Северусом Снейпом. Изощренная сладость мести была в том, что автором композиции «Судьба» был не кто иной, как сам Северус Снейп. «Судьба» была подарком, созданным им в свое время для Драко. Что ж, враг будет побежден своим же оружием, и это будет только справедливо, думал хореограф «Вол-де-Морта».

— Пора, — хлопнул в ладоши он. — На выход.

Драко метнул взгляд за штабеля декораций, где вытирал локтями пыль наблюдавший за репетицией поэт. Гилдерой ободряюще махнул ему рукой и бросился в зал отвоевывать себе место.