Elvira - If you were gay

Диспозиция разворачивалась следующая.

Гермиона, по свидетельству Парвати, так и не вернулась ночевать из Поместья, так что операция «Отдаем одинокого Малфоя в хорошие руки» была явно близка к кульминационной стадии. Драко заявил, что, зная своего папеньку, он готов поставить последний галеон на полнейший успех предприятия этой же ночью. Сомнения Гарри были пресечены доверительным сообщением, что у Люциуса на крайний случай имелся туз в рукаве, то есть письма Мелюзины к Оберону в дальнем ящике письменного стола. По свидетельству Драко, еще ни одна «юная гостья Поместья» не смогла устоять перед любовным накалом Малфоя-старшего, усиленного этой неповторимой романтической чушью.

Пэнси позволила Гарри немного потискать себя по выходу из бара, и парень был полон решимости получить наконец у неприступной красотки хотя бы один поцелуй без Оборотного зелья. Решающее сражение было назначено на следующие выходные.

Джинни ходила после своего проигрыша как в воду опущенная, а учитывая, что Драко прочил ее на роль будущей подруги сердца для Грегори, у нее были все причины для огорчения. Слизеринец поведал Гарри, что большую часть времени Гойл ест, а в промежутках читает, обычно вслух, тихо бормоча слова себе под нос. Джиневре, ненавидевшей готовить, а книгу бравшей в руки только ради создания имиджа интеллектуалки с потрясающей фигурой, необычайно повезло. Насчет самого косноязычного сладкоежки можно было не беспокоиться - и сам он, и его родители уже давно потеряли всякую надежду на то, что Гойл приглянется хоть какой-нибудь представительнице женского пола. Мужчины, а также кентавры, русалки и домовые эльфы Грегори также не заинтересовались за все шестнадцать лет его бренного и одинокого существования. В общем, Джинни должна была пройти на «ура»: младшая дочь в обедневшей, но чистокровной семье, симпатичная и хозяйственная («Не захочет - заставим», - мстительно проворчал Гарри).

Четвертой темой для Текущего Совещания, как обозвал Драко их беседу на Астрономической башне, стал «Дневничок» и оставшиеся пока не у дел спорщики. Слагхорн мальчиков не пугал, Хагрид - тем более; а вот последние замаранные строчки им очень не нравились. Гарри настаивал, что подлянки следует ожидать от Геллерта; Малфой высказывал опасения по поводу семейства Уизли, которым, как он выразился, «вечно не хватает денег и совести, причем одновременно». Однако в самый разгар спора дверь на смотровую площадку распахнулась, и стало ясно - оба крупно ошибались.

В проеме маячил сияющий Филч, который сразу взял нюхлера за хвост, а наших героев - за уши, и радостно потащил их вниз по лестнице.

- Нахождение вне спален после отбоя, - перечислял Аргус, - нарушение школьных Правил, пункт сто двадцать семь…

- Позвольте, - пытался протестовать Драко, - этот пункт говорит о том, что свидания между учениками разрешаются только в выходные и вне территории школы! Где вы тут нашли свидание?!

- Ага, - довольно отвечал Филч, - непризнание своей вины... Что же это еще - вдвоем вечером на смотровой площадке, на звезды, небось, любовались, знаю я вас, сорванцов! Тыквенный сок на губах не обсох, а всё туда же…

- Мы просто встретились, - возмутился Гарри. - Это называется «дружба»!

- Это называется «отработка», юный нахальный гриффиндорец, - проскрипел завхоз. - Отправитесь к Хагриду - он-то научит вас уму-разуму!

- Ночью? - воззвал к благоразумию Филча Драко. - Когда же мы будем спать?

- Уж найдёте времечко, - ехидно сказал Аргус, который уже почти довел своих пленников до выхода из замка. - Теперь марш к Рубеусу. У него неприятности с животинкой - не хочет зелье принимать. Вот вы и покормите малютку.

- К-какую еще малютку? - испуганно спросил Драко, шагая по безлюдному двору. - Они что, окончательно с ума посходили?

- А вот у магглов есть пословица, - задумчиво произнес Гарри.

- «Бойся лесников, страшных и глупых»?

- Не-е, «Умри, но поцелуя не давай».

- Знаешь, в данной ситуации я предпочту поцелуй, - признался Драко. - Пришли, вот и твой великан. Ждет, гад.

- Она хорошая девочка, - прогудел тут густой бас, и гигантская растрепанная фигура шагнула к ним из темноты. - Ндравная чуток. Но вы уж ее не обижайте.

- Хагрид, - Гарри укоризненно посмотрел на друга, - как ты мог, а?

- Ну дык это, драконье яичко мне обещали, - смущенно сообщил Хагрид, - редкое…

- Я вот тоже редкий! - парировал Драко. - Другого такого, может, и нет!

- Не может, а точно, - тихо, но отчетливо сказал Гарри.

- Здесь она, - Хагрид повел толстой ручищей в сторону внушительного загона, примыкавшего к его хижине. От загона доносился топот, глухие удары и громкое ржание.

- У тебя там лошадь? - поинтересовался Гарри. - Фестрал? Гиппогриф? Ну, это мы миг…

- Не-ка. Единорог, - объяснил Хагрид. - Дикий совсем. Вы его костеростом напоите, бедняжка сломала ногу, когда разнесла предыдущий загон.

- Бедняжка? - беззвучно произнес Драко, в ужасе глядя на мелькающий за оградой длинный рог. Вскоре ему стало не до рассуждений - Хагрид ловко ухватил мальчиков за плечи и легко перенес через хлипкие доски, не забыв сунуть Гарри в карман флакон с лекарством. Единорожка повернулась к новоприбывшим, угрожающе опустила голову с налитыми кровью глазами и принялась бить копытом в землю.

- Ну, Поттер, - сказал Драко, гордо расправляя плечи, - смерть через бешеного единорога - не то, о чем я мечтал, но…

Тут он вынужден был прерваться, потому что самка прыгнула на них, и мир перестал существовать.

* Абу ибн Синна, он же Авиценна - средневековый восточный врач, алхимик и исследователь. Фактически - зельевар

* * Святой Патрик - священник, по легенде чудесным образом избавивший Ирландию от змей

* * * Мидор - легендарный вождь сидов (эльфов), выигравший в шахматы жену у ирландского короля Эохайда

Глава 43. Герой спасает положение

Драко совершенно не хотелось приходить в себя - вокруг него прыгали очаровательные кролики, погода была чудесной, стройные брюнетки неглиже расположились небольшими группами, перебирая струны арф. «Такой рай мне по душе», - решил слизеринец, ничуть не жалея о собственной кончине. Но не тут-то было: внезапно зеленая лужайка стала меркнуть, прекрасные девы - отдаляться, а в поле зрения появилась перекошенная и испачканная в земле физиономия крайне зловещего вида.

- Жив, - удивленно сказала физиономия. - А как глаза закатывал - любо-дорого поглядеть. Просто постановка «Смерть Вольдеморта», выход на бис.

- А ты научился язвить, Потти, - констатировал Драко. - Мы что, умерли оба, и это мой персональный ад?

- Неа, - сообщила физиономия и наконец отодвинулась, открывая Драко некоторый обзор. Он сразу определил, что наблюдается некоторое несоответствие - единорога-убийцы нигде не было, проломов в заборе тоже не имелось.