Rebecca - Квиддичная Трилогия - 2

- Доброе утро, сынок.

- Доброе, мама, - Драко встал и поцеловал мать в щеку, слабо пахнущую знакомым с детства ароматом резеды. - Куда ты собралась так рано?

- К Паркинсонам - Эмма просила меня помочь с подготовкой к ужину. Нам надо будет пройтись по магазинам. Не забудь, в воскресенье мы приглашены на семидесятилетие Джона.

Драко поморщился.

- Не забуду, разумеется.

- Вот и отлично, - мать села за стол, - они будут рады нас видеть.

Завтрак закончился обсуждением подарка к юбилею отца Пэнси, и когда Малфой глянул на часы, до начала рабочего дня оставались считанные минуты. Он торопливо встал, принял из рук Типси уличную мантию и почти бегом направился к камину. Вслед ему донеслось:

- Удачного дня, Драко. Грамблер, подай мне газету.

Ответа домовика он уже не расслышал: в ушах взревело пламя, закопченное каминное нутро завертелось вокруг, и через пару секунд Малфой ступил на пол в холле госпиталя. Он аппарировал к себе в отделение, поздоровался с Джонсон и привычно пошел в ординаторскую. Утренняя конференция прошла спокойно, Хиггс сдала больных и отправилась домой, а Драко бегло просмотрел истории вновь поступивших и, тяжело вздохнув, решил заглянуть к наиболее тяжелому - своему старому пациенту, которого наблюдал уже много лет, и для которого нынешняя госпитализация обещала стать финальной.

Эван Макдональд, двадцатишестилетний парень-полукровка был одной из последних жертв покойного Грейбека. В конце войны, когда оборотни из команды Фенрира совершенно распоясались и нападали среди бела дня, даже не дожидаясь трансформаций, семейство Макдональд - отец, магглорожденная мать и двое детей - неудачно попало к ним в зубы: глава семьи, который никогда не скрывал своих симпатий к орденцам, попросту забыл проверить прочность защитных чар на входных дверях. Из четверых выжил только шестилетний мальчик, умудрившийся с разорванным предплечьем и большой кровопотерей забиться под кровать в спальне родителей. Оборотни не стали его искать: в мертвом доме пищи для них и так было более чем достаточно. Ребенка подобрал кто-то из соседей и сумел доставить в Мунго. К несчастью, мальчишка оказался крайне чувствительным к ферментам вервольфьей слюны - в первое же после укуса полнолуние у него произошел тяжелейший приступ с остановкой дыхания на пике трансформации и тонико-клоническими судорогами, которые смогли купировать, только применив маггловские спазмолитики. А потом открылась непереносимость Вулфсбейна… Он даже Хогвартс не закончил: по медицинским показаниям парню было запрещено любое колдовство. Дальнейшая жизнь Эвана проходила в отделении для неизлечимых больных, откуда его периодически спускали к колдотоксикологам, чтобы проверить реакцию на очередной вариант Волчьего зелья. Каждая трансформация проходила еще тяжелее предыдущей, ткани мозга необратимо склерозировались - он уже год не разговаривал, постепенно утратив даже простейшие навыки самообслуживания, целыми днями лежал в эмбриональной позе, отвернувшись к стене, и не реагировал ни на какие раздражители. Но ликантропия никуда не делась, и в полнолуния его приходилось сутками держать под Ступефаем: в волчьей форме Макдональд проявлял сильнейшую агрессивность и недюжинную силу. Вчера, после очередной дозы новой модификации Вулфсбейна, он выдал приступ судорог и впал в кому. Коллеги, которым не терпелось избавиться от тяжелого пациента, моментально перевели его в отделение Драко - умирать. Малфой осмотрел парня, назначил обычную в таких случаях поддерживающую терапию, велел заступившей медиведьме Свирк установить на дверь «интенсивки» следящие чары и, крайне раздраженный, отправился по другим больным. Заведующий колдотоксикологическим отделением терпеть не мог, когда exitus letalis приходился на его дежурство, а этого, по всем признакам, было не избежать: Макдональду оставались сутки, много - двое.

Он закончил обход, пошел к себе и уселся к столу. От Гарри по-прежнему не было никаких вестей. Впервые в жизни Малфой пожалел, что между его кабинетом и домом Поттера нет каминной связи - в свое время они обсуждали это, но решили не рисковать. Сейчас это пришлось бы очень кстати: как лечащий колдомедик, он имел полное право прояснить ситуацию со своим пациентом у его супруги. Настроение было отвратительным. Драко устало покачал головой и придвинул к себе чернильницу: надо было писать статистический отчет. Но, как только он взмахом палочки призвал на стол пачку историй болезни, в дверь постучали, и на пороге показалась зареванная Причард.

- Простите, сэр, можно?

Малфой скривился.

- Я занят.

- Но сэ-э-эр…

…Он потратил почти полчаса, чтобы убедить идиотку в том, что после подобных ляпов следует задуматься о смене профессии, а в конце порекомендовал ей обратиться в отдел кадров с просьбой о переводе в регистратуру - мол, там сейчас как раз есть место. Собственно говоря, он еще вчера обсудил это со Сметтвиком - Причард была родом из обедневшей, но довольно известной чистокровной семьи, и Драко совершенно не улыбалась перспектива какой-нибудь порчи от обозленных родственников. Окрыленная медиведьма громогласно выразила ему свою благодарность, смешанную с сожалениями по поводу случившегося, и убралась прочь, а Драко устало придвинул к себе отчетный бланк. Самопишущее перо уже затанцевало над пергаментом, и тут в дверь снова постучали.

- Да! - рявкнул окончательно обозлившийся Малфой.

На пороге появилась перепуганная Свирк, которая от стеснительности судорожно одергивала на себе накрахмаленную мантию. Круглые глаза девчонки шныряли по кабинету, стараясь не задерживаться на лице разъяренного шефа.

- В чем дело?

- Сэр… к вам посетитель.

- Я принимаю родственников по вторникам и четвергам с пяти до шести, - резко ответил Драко, с силой ткнув перо, рассыпавшее по пергаменту горох мелких клякс, обратно в чернильницу, - вы до сих пор не можете этого запомнить?

- Сэр, это не родственник…

- А репортеров гоните к Мерлину! Я занят.

- Прошу прощения, целитель, но вам придется отвлечься.

Драко до боли сжал в пальцах смявшийся черенок пера. За спиной Свирк в дверях стояла Гермиона Грейнджер-Уизли.

- Прошу прощения, миссис Уизли. Прошу вас, - холодно ответил он и сделал приглашающий жест. Грейнджер аккуратно отстранила медиведьму и вошла в кабинет.

- Вы свободны, Орла, - сказал Малфой, - и потрудитесь больше не беспокоить меня, если к тому не будет достаточных оснований.

- Да, сэр. Извините, - девчонку как ветром сдуло, только звучно хлопнула резная дверь.

Грейнджер коротко усмехнулась.

- Твои подчиненные ходят по струнке, не так ли, Малфой?

- Присаживайтесь, миссис Гр.. Уизли, простите, как это я забыл. Что вам угодно? - он почти не удивился. Представители Департамента магического правопорядка и раньше появлялись здесь - то при поступлении в отделение маггла, которому требовалась модификация памяти, то в случае смерти пациента. Драко привык к этому. Правда, обычно его посещали мелкие сошки, но, вероятно, происшествие с Главным аврором требовало более серьезного подхода. В любом случае ему нечего было предъявить - скорее всего, обычная проверка.