Vicky Potter - Странные родители

Ребята отдали мисс Пинс все книги, и, когда они попросили ещё подобных, в её глазах промелькнуло небольшое сомнение. И, правда, зачем трём первокурсникам книги о напитках бессмертия?

— Я вам их выдам, если вы останетесь здесь. Боюсь, что эти книги уже не стоит выносить за пределы этой комнаты.

— Да, конечно, мы будем работать здесь, — улыбнулась Гермиона и взяла протянутые книги. — Спасибо большое!

— И как она помнит, где и какая лежит? — с интересом спросила Мэнди, листая страницы огромной книги. Дети устроились в дальнем углу библиотеки и уже около часа перелистывали ветхие книги, которые весили не менее одиннадцати фунтов.

— Ну, я, честно говоря, не думал никогда насчет этого, — вяло ответил Остин. Ему уже конкретно надоело это занятие, и, отложив книги в сторону, мальчик достал свои карточки с волшебных лягушек. Подперев голову рукой, Снейп рассматривал портреты выдающихся волшебников и волшебниц. Он уже чуть ли не наизусть знал биографию каждого, но от скуки Остин в который раз принялся изучать каждую.

— У неё очень хорошая память, её работа не из лёгких и требует должного уважения, — сказала Гермиона, с энтузиазмом перелистывая страницы. В отличие от её друзей, Грейнджер нравился подобный род занятий. Она не только искала нужную им информацию, но и попутно узнавала для себя много нового.

— Кто — нибудь интересное вообще нашёл? Я уже даже не спрашиваю о нужной нам информации — здесь нет ничего связанного с Хогвартсом, — Мэнди посмотрела на своих друзей, и те отрицательно покачали головой.

— Ну, единственное, что привлекло моё внимание, это Николас Фламель. Вы только представьте, ему шестьсот шестьдесят пять лет!

— Ого! И как он этого добился? — воодушевлённо спросила Грейнджер, подвигаясь ближе в подруге.

— Николас Фламель — единственный известный создатель философского камня! — прошептала Мэнди таким тоном, словно была актрисой, исполняющей драматическую роль. — Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделённого удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир.

— А вот это уже более или менее похоже на то, что нам нужно! — радостно воскликнула Гермиона.

— Я где — то уже слышал это имя… — прошептал Остин, напрягая память. Он всё также вертел свои заколдованные карточки в руках, практически не обращая внимание на окружающий мир. Тут ему в руки попалась карточка с изображением Дамблдора. — Я вспомнил, где я слышал это имя! Точнее видел. Слушайте! «…Профессор Дамблдор прославился, помимо всего прочего, победой над темным волшебником Грин — де — Вальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и работами по алхимии, проведёнными совместно с его партнёром Николасом Фламелем…».

— То есть, мы можем предполагать, что где — то в школе сейчас находится философский камень? — прошептала Мэнди, выглядывая в проёмах между стеллажами людей.

— Думаю, что да, — кивнула Гермиона. — Фламель знаком с Дамблдором, и раз камень делает эликсир бессмертия, то я больше чем уверена, что мы разгадали тайну этого неизвестного ингредиента.

— Не до конца, — сказал Остин, наконец проявляя живой интерес к делу, — Нам нужно узнать, где именно он находится. И я даже знаю, у кого мы это спросим!

Дети, вернув всю литературу мисс Пинс, кинулись к выходу из Хогвартса. Потеплее укутавшись в тёплые мантии, они бежали к домику лесничего. Снег приятно хрустел под ногами, а прохладный ветерок дул прямо в лицо. Остину нравилась зима, нравились снежинки и прочее. Несомненно, это одно из самых лучших времен года.

— А если он не дома? — спросила Мэнди, когда они спускались по холмам, пытаясь не скатиться кубарем.

— А где он ещё может быть? — спросила Гермиона, чуть не полетев головой вниз. — Не думаю, что в эту погоду кому — нибудь захочется куда — либо идти.

Остин первым добежал до домика и быстро постучал в массивную дверь. Но никто ему не отвечал. Когда девочки подбежали, они начали тарабанить вместе, но и тогда Хагрид не открыл дверь.

— Он всё же не дома, — с нотками гордости сказала Броклехарст.

— Лучше бы ты всю дорогу шла и пела, что он дома чай пьёт и нас ждёт, — закатила глаза Гермиона.

— И что нам теперь делать? Мы же не можем ждать долго, — спросила Мэнди, когда они поднимались обратно к Хогвартсу.

— Думаю, нам стоит спросить кого — нибудь из профессоров, они наверняка знают, куда и насколько отбыл Хагрид, — ответил Остин, размышляя, у кого было бы лучше спросить.

— Спроси у своей мамы. Думаю, профессор Макгонагалл ничего такого не подумает. А если что, то мы просто хотели зайти на чай.

— Мэнди права, лучший вариант для расспросов — твоя мама, — согласилась Гермиона с подругой.

Троица вернулась в замок как раз к обеду. Все трое слегка дрожали после прогулки в столь холодное время. Мэнди сразу же прижалась руками к горячей кружке с чаем и перестала стучать зубами. Остин, сняв шарф и шапку, сразу же начал накладывать себе еды.

— Привет, — поздоровался Драко, присаживаясь рядом с Остином, — что ты забыл на улице? Только не говори, что с этими двумя в снежки играл.

— Нет, мы ходили по делам, — ответил Снейп с набитым ртом, забыв о манерах напрочь.

— Тебе бы не помешало побывать у меня дома, мама сразу напомнит тебе о правилах этикета, — слегка скривился Драко. — А что за дела?

— Прости, друг мой, но это секрет, — ответил Остин.

— Ах так? Ну ладно, а я тебя хотел пригласить на зимние каникулы в Малфой — Мэнор. Мама была бы рада тебя увидеть.

— Я уже и забыл, что скоро Рождество, — растерянно проговорил Снейп. — Я ещё не знаю, смогу ли поехать или нет. Мама обидится, если я не проведу Рождество с ней.

— Так ты дома будешь отмечать. А после крёстный отвезет тебя к нам, и мы вместе вернёмся в Хогвартс, — воодушевлённо ответил Малфой, забыв о своей недавней обиде.

— Отлично! Тогда я поговорю с родителями и непременно сообщу это тебе, — улыбнулся Остин другу, и Драко ушёл обратно к слизеринскому столу.

— Мне до сих пор интересно, как вы нашли общий язык? — с приподнятыми бровями спросила Гермиона.

— О, да мы просто с детства дружим. Мой отец его крёстный, — пожал плечами мальчик, продолжая трапезу.

— Теперь ясно, почему профессор Снейп к нему так относится на уроках, — протянула Мэнди, с прищуром смотря вслед блондину.

— Мне даже иногда кажется, что отец его любит больше, чем меня, — печально произнес Остин, опустив взгляд в тарелку.

— Это всё глупости, Остин, — улыбнулась Мэнди, сжав руку друга, — отец любит тебя больше.