Терран - Обратный отсчет

На его резонное замечание, что рабство в Империи скорее исключение, чем правило и накладывать Печать на человека запрещено законом, Виндикта, опережая дипломатичную Домину, ответила: «Не имеет значения, кого именно вы порабощаете, своих соотечественников, эльфов или зверолюдей — рабство отвратительно само по себе».

Развивать тему Зиркниф не стал. В конце концов, рабов в Империи набиралось едва с десяток тысяч, и пользы от них государству не было никакой — и это автоматически означало, что Императору было наплевать на рабство, пока сохраняется такое положение дел. Если понадобится, можно и отменить — смотря, что предложат взамен…

На протяжении всего этого, не такого уж и длинного, кстати, разговора, Император не забывал посматривать на Парадина… и то, что он там видел, ему категорически не нравилось. Флюдер Парадин был уникальным человеком, с какой стороны не посмотри: один только возраст, — две сотни лет, — выносил его за рамки всего остального человечества. Кроме того, престарелый волшебник родился даже не с одним — двумя врожденными способностями: талантом к магии без привязки к какой-либо конкретной заклинательной школе и со способностью определять чужую силу с одного только взгляда. И когда Парадин, самый могущественный маг, когда либо рожденный человеческой женщиной, бледнеет при одном только виде пусть даже сто раз самой прекрасной женщины мира, отражая на обычно спокойном и невозмутимом лице странную смесь восторга и ужаса… это страшно и ОЧЕНЬ мешает сосредоточиться на переговорах.

Тогда он жалел, что не может поговорить с Парадином с глазу на глаз и выяснить, что именно он там увидел, у него сегодня так и не получилось… Впрочем, скоро ему все наглядно продемонстрировали и без мистических суперспособностей Флюдера.

Если честно, он полагал, что Домина и Виндикта будут просто сопровождать его, указывать дорогу и отвечать на вопросы — за неделю пути он многое мог бы узнать о своих новых соседях и потенциальном противнике. Увы, оказалось, что тратить столько времени пришельцы не намерены: «мы откроем грузовой портал», сказали они.

Когда ошарашенный Император, прекрасно знавший от Флюдера о сложности даже одиночной телепортации на небольшие расстояния, ошарашено кивнул, Домина, бросив несколько слов в пустоту (Зиркниф узнал характерный жест использования магии «Сообщение» — коснуться пальцами мочки уха), сделала три шага вперед и…

Сначала за ее спиной треснуло пространство, змеясь тонкой ослепительно сиявшей изнутри линией, длиной превышавшей рост высокой синевласки раза в два. Затем, за какое-то неуловимое, ускользающее от разума мгновение стало понятно, что это не трещина: щель медленно открывающихся золотых ворот и свет, потоком льющийся из них, осветил и без того солнечное утро.

А по ту сторону телепорта имперцы увидели не плоскую безрадостную каменистую пустошь, а зеленый лес. Император долго молчал, ошарашено разглядывая толстые стволы деревьев, тянущиеся в небеса т вслушивался в щебетание беззаботных пташек, даже не думавших пугаться целой армии закованный в доспехи гвардейцев, появившихся буквально из воздуха.

А вот чего в этом девственном лесу не было, так это дороги — лишь широкая просека с на скорую руку закопанными ямами от выкорчеванных с корнем деревьев и торчащими по бокам табличками с надписями на неизвестном не то, что Зиркнифу, но даже Парадину языке.

Впрочем, загадочные надписи оставались такими недолго. Пришедший в себя старый заклинатель, до этого пришибленно молчавший, робко (!) поинтересовался у Виндикты их смыслом.

— Эти надписи запрещают выращивать здесь новые деревья — просека зарезервирована под дорогу. А то есть тут у нас энтузиасты…

Колонна, повинуясь кивку своего Императора, двинулась по будущей дороге, настороженно оглядываясь по сторонам и то и дело хватаясь за оружие от очередного хруста сломавшейся под конскими копытами ветки или внезапно птичьего крика. Зиркниф молчал, предоставив пока вести переговоры Парадину.

Император занимался своими прямыми служебными обязанностями: думал. С каждым новым фактом, что он узнавал о «гостях из ниоткуда», чувство глухой тревоги крепло в нем все сильнее. Впервые он узнал о них, когда Метатрон и прекрасная синеволосая женщина заглянули к нему «на огонек» незадолго до полуночи, играючи обойдя параноидальную систему безопасности Императорского дворца в общем и Императорских же покоев в частности, попутно усыпив гвардейцев, в обязательном порядке надевающих амулеты, защищающие от воздействия на разум, на дежурство по охране венценосной головы своего повелителя. Разговор они с ним вели вежливо и спокойно, никак не акцентируя внимания на том, что в состоянии убить слабого телом Зиркнифа в любой момент… и тем не менее, весь их диалог был построен в стиле «Дружелюбно настроенный опытный семпай общается со своим талантливым, но желторотым кохаем». Императору это не нравилось — так с ним смел обращаться только Парадин и, иногда, Гален — даже проклятые «цветные», все еще хранящие некоторые из артефактов Шестерых, Королей Жадности и Тринадцати Легендарных… и это не упоминая уже о далеких потомках своих Богов, несущих в себе часть их сокрушительной мощи, не смели разговаривать с ним в таком тоне.

Пришельцы говорили об уничтожении Зуранон и очищении равнин Каз с потрясающей небрежностью, как о давно решенном деле, пустяковой операции, хвастаться которой попросту неприлично… и, что хуже всего, они сдержали свое слово: цитадель некромантов пала, Смерть ушла с равнин Каз.

Зиркниф хорошо помнил тот разговор — тогда он сказал Метатрону: «Люди, способные на такое, могут представлять для Империи еще большую угрозу, чем некроманты». Все очень просто: способные уничтожить Поводырей Смерти — смогут повторить это и с Империей.

А сегодня он увидел еще одно доказательство могущества Лестницы в Небо: грузовой портал — волшебство, что, как утверждал Флюдер, относилось к пространственной магии десятого ранга. Даже если у пришельцев есть всего один заклинатель, владеющий магией такого уровня — то людские страны практически обречены… разве что Теократия посопротивляется. Всего два столетия минуло с тех пор, как Тринадцать Легендарных Героев одолели некроманта десятого ранга — и земли людей к тому моменту обезлюдели больше чем наполовину…

Погрузившийся в свои размышления Император, краем уха слушая разговор Флюдера с Виндиктой, не сразу понял, отчего на мгновение сжалась ледяная хватка на сердце, а тело напряглось, будто готовящийся к смертельной схватке зверь. Встрепенувшись, он огляделся по сторонам, пытаясь отыскать причину накатившей тревоги, покосился на наставника… и все понял.