Бэлла Крейнина - Свирель Гангмара

Лукас подрядился расписать стены здешней обители, завтра следует начать – сперва обмерить оштукатуренные поверхности, составить план, потом можно браться за эскизы… Большая работа, на год или два. Когда пойдет роспись, надо будет подмастерьев набрать… Задумавшись о предстоящих трудах, Лукас увлекся – и вдруг сообразил, что идет слишком долго, наверняка должен бы показаться огонек свечи Моны. Художник стал озираться в поисках потерянной тропы – показалось, вроде с одной стороны деревья расступаются, и Лукас пошел туда, ощупывая едва различимые в темноте шершавые стволы выставленной ладонью. Другой рукой он прижимал к себе вывеску. Лес здесь не слишком густой, и хищников не водится, так что Лукас не боялся. Но вот Мона там волнуется, должно быть.

Вскоре, в самом деле, стало светлей, деревья расступились, и путник очутился на открытом пространстве. Здесь, на опушке оказалось не так темно, как под сенью деревьев, можно разглядеть окрестности. Перед Лукасом лежала дорога, а в отдалении темнела громада городских стен, он вышел на тракт почти к самому Пинеду. Если немного подождать, взойдет луна и будет видно совсем хорошо, решил художник.

Со стороны Пинеда донеслись звуки голосов. Разобрать ничего не удалось, слышно было только, что говорящие недовольны… похоже, брань. Ничего удивительного – стал бы кто-то орать среди ночи с добрыми мыслями. Лукас предположил, что какой-нибудь запоздавший путник ломится в ворота, а стража гонит беднягу прочь. Ночью городских ворот не отворяют.

Свена разбудили сердитые голоса. За окном препирались и переругивались несколько мужчин. Спросонок парень решил сперва, что проспал, но между ставнями не видать света – стало быть, еще ночь. Какой урод может орать среди ночи? Жил Свен у самых городских ворот. Днем здесь всегда шумно, народ снует туда и сюда – кто в город, кто наружу, но ночью обычно царит тишина. Ворота-то заперты! А тут – крики, брань!

Свен почувствовал раздражение, ему с рассветом в кузницу, нужно выспаться. Парень перевернулся на другой бок, надеясь, что крикуны угомонятся… куда там! Шумят пуще прежнего, того и гляди, весь квартал поднимут!

В соседней комнате заскрипела кровать – вот, еще и мать разбудили.

Представив, как старуха станет зудеть, Свен рассердился. Ну, сейчас он ночным буянам задаст! Окончательно проснувшись, подмастерье натянул штаны и пошлепал к двери.

У ворот, как всегда, светили фонари. Светили – не совсем верное слово: мигали, коптили, тускло мерцали. Городская стража из экономии заправляла их скверным маслом. Тем не менее, Свен разглядел, что на стражников напирает давешний колдун – наставник Петера. Да и сам старый приятель тоже переминается с ноги на ногу, зевает и поправляет упряжь на ослике. Должно быть, навьючили второпях, плохо сбрую подогнали. А колдун гремит:

– Мне плевать, что не велено! Я решил отсюда убраться, и я покину это разбойничье гнездо! Если не отопрете добром, выломаю ваши ворота! Да-да, выломаю!

– Так нам запрещено… – вяло спорил заспанный стражник, отступая под напором чародея, – начальство голову оторвет, ночью-то открывать…

– Отпирай, говорю! Твое начальство! Мне плевать, что оно тебе оторвет! А ну, быстро открывай ворота!

Стражник, пятясь, скрылся в портале. Свен сообразил, что к магу лучше сейчас не лезть. Но что гонит чародея, еще вчера вальяжного и неторопливого, среди ночи из Пинеда? Ригирт, грозно наступающий на солдата, как раз оказался под тусклым фонарем, Свен разглядел, что одежда колдуна измята и изодрана, а шапочку он потерял. Среди растрепанных кудрей отсвечивала небольшая плешь. Свен подошел к Петеру и буркнул:

– Что случилось?

– Свен, – забормотал ученик чародея, – слушай, Свен! Мы бежим, мой наставник дрался с Марольдом, но нас подставили!

– Подставили? Как это?

– Мы должны были напасть на разбойника, застать его врасплох у этой девушки, ну, у этой… в «Счастливом колесе», у Лоры!

– У Лоры? Значит, правду говорят…

– Да, но Марольда предупредили! – Петер бубнил под своим капюшоном, теребя поводья. – Кто-то предупредил Марольда, он устроил засаду, мы дрались с ним… я ему по башке…

Стражник отпер замок, потянул тяжелый засов. Протяжно заскрипели петли ворот.

– Быстрей давайте, что ли… – пробурчал стражник. – Пока тихо-то.

– Ученик! – срывающимся голосом позвал Ригирт. Чародей уже был по ту сторону стены. – Петер, идем!

– Ну, прощай, Свен, – бросил Петер. – Может, я скоро вернусь… Учитель сказал, что…

Зацокали ослиные копыта, последние слова Петера утонули в скрипе, стражник торопился затворить ворота…

И тут раздался такой пронзительный женский крик, что солдат от неожиданности выронил ключи.

– Ну, что я тебе говорила?! Что говорила?!

Свен оглянулся и с ужасом увидел, что мать не только проснулась, но успела накинуть халат, выбраться на улицу и, кажется, услышать его разговор с Петером. Теперь она стояла, подбоченившись, прямо напротив стражников, которые, изумленно выпучив глаза, уставились на разгневанную старуху.

– Лорка якшается с разбойником! Разве я не говорила, что эту девку нужно обходить за версту! – визгливо вскричала она.

– Мама, ну что вы шумите, перед людьми неудобно, – вяло пробормотал Свен.

Но эта фраза лишь только подлила масла в огонь.

– Ему неудобно! Слыхали? Ему неудобно! – еще громче заголосила женщина. – Бегать, на смех добрым людям, за девкой разбойника, ему, понимаете ли, удобно! Деньги копить на гостинцы, вместо того, чтобы башмаки себе купить, это удобно! Нет, вы только посмотрите, в чем он ходит? – вдруг обратилась она к стражникам, тщетно пытающимся найти в темноте оброненные ключи. – Башмаки-то совсем прохудились. Думаете, почему он новые не купит? Да каждый медяк бережет, девке распутной на подарки!

– Здесь ночью того… шуметь не положено, – вяло огрызнулся стражник.

– Да вот же ключи, на дороге лежат, – наконец-то, заметил пропажу напарник.

Однако поднять не успел. Старухин растоптанный башмак мгновенно смел ключи куда-то в сторону, а гулкий голос развеял последние остатки сна.

– У всех сыновья приличных девушек нашли! Только мой обалдуй за какой-то оторвой бегает. А ведь парень-то вырос, хоть куда. Да такого красавчика в целом Мире не сыщешь!

– Мама, хватит кричать, ночь на дворе. Мне выспаться надо перед работой! – в сердцах воскликнул Свен.

И эти слова, как ни странно, мгновенно подействовали на старуху.

– И то верно, сыночек, не высыпаешься совсем. Бледненький стал такой, лица на тебе нету… Все трудишься, трудишься, не отдыхаешь вовсе… Выспаться тебе надо…

Свен, не оглядываясь, быстро зашагал в сторону дома. Мать, чуть помешкав, последовала за ним.