Сергей Сироткин - Путь. Книга 3

– Уж, лучше смерть, чем такая участь! – заявил Ас, приоткрыв глаза, и увидел перед собой силуэт странного человека, облачённого в имперские доспехи.

Зрение ещё не восстановилось, и монах никак не мог тщательно разглядеть своего заступника. Перед глазами продолжали мелькать круги света, и переливы различных цветов мешали сфокусировать взгляд. Он часто моргал, тёр глаза, но напрасно.

– Не трогай глаза, и они быстрее восстановятся, – со знанием дела посоветовал гость, который не двигался, будто застыл, не предпринимая попыток покинуть Аса.

– Так как тебя зовут? – снова спросил монах, и, повинуясь совету, убрал руки от лица.

– Квит.

– И кто ты?

– Давай, я останусь просто ночным гостем, – предложил Квит, посмотрев на Аса искренним взором, полным Света, от которого в душу послушника неожиданно вселился небывалый покой, от которого он начал наполняться умиротворённостью.

– Ну, как скажешь, – тихо смирился Ас. – Спасибо тебе, – несколько смущённо произнёс послушник слова благодарности. – А что это за бог был? – снова спросил он, не в состоянии подавить любопытство.

– Да не бог он! Лжец и убийца, что зовёт себя богом истинным и единым, коих в мире предостаточно, но этот, в отличие от многих, весьма силён и кое-что может.

– Я слышал о нём от наставника.

– От Евсея? – уточнил гость.

– Да! Вы знакомы? – не скрывая удивления, спросил Ас, приблизившись к ночному гостю.

– Было дело. Познакомились. Да и за столько лет жизни в одном закрытом мире это неизбежно, – улыбнулся гость, и монах смог разглядеть его добродушную улыбку.

Послушник хотел задать ещё вопрос, но тут во двор из храма выбежал встревоженный Евсей, одетый в длинную, до пят, рубаху, причём бежал он босым, и весьма резво, как не может бегать ни один старик; да ещё с посохом, который брал только в исключительных случаях.

– Ты чего не спишь?! Ты чего здесь делаешь?! – посыпались из старика вопросы то к Асу, то к гостю.

– Остынь, Евсей! – поспешил успокоить старика Квит. – Всё нормально. Опасность миновала. Яхов ушёл.

– Яхов?! – воскликнул Евсей, не подумав, что может разбудить остальных постояльцев храма. – А я гадал, откуда такая оглушительная тишина!

– Не кричи, – спокойным голосом произнёс Квит. – Разбудишь тут всех. Не хватало, чтобы меня кто-нибудь увидел.

– Ну, да. Ну, да, – уже шёпотом согласился Евсей. – Так что хотел этот злыдень? – спросил обоих наставник Аса.

– Ослепить меня хотел, – ответил монах и замер, вернув, наконец, себе зрение и остановив взгляд на Квите.

– Не ослепить, – уверенно заявил Квит, стараясь не обращать внимания, что его слишком пристально рассматривают, как невиданное существо. – Вспышка – всего лишь трюк. Он хотел выведать у твоего ученика о предназначении.

– И что?! – обеспокоился ещё больше старик.

– Как будто не знаешь, насколько непокорный и упрямый твой ученик, – улыбнулся ночной гость, отворачивая рукой лицо Аса от себя, быстро устав от столь назойливого и беспардонного взгляда.

– Ну, да. Ну, да, – произнёс на выдохе Евсей, успокаиваясь, что Ас ничего не рассказал, зная не понаслышке, каким упёртым бывает ученик.

– Кто он, Евсей? – поражённый странным гостем спросил Ас, разглядывая теперь наставника, будто его тоже видел впервые.

– Кто! Кто! Упырь! Правда, бывший, – быстро ответил старик, желая отвязаться от назойливого ученика, так как он мешал ему о чём-то размышлять.

– Да ну! – удивился Ас, медленно повернув голову в сторону Квита, а тот оскалился и явил во всей красе монаху появившиеся клыки на фоне прочих белоснежных зубов, ярко контрастирующих с мгновенно потемневшим лицом упыря. – Да чтоб тебя! – непроизвольно вырвалось из послушника, и он немедленно получил оплеуху от наставника.

– Не хами старшим! – тихо прогремел Евсей.

– Извините, – произнёс Ас и виновато опустил взгляд, но всего на мгновение, потому что любопытство немедленно взяло верх, и монах снова принялся разглядывать Квита.

Лицо бывшего упыря снова посветлело, скрыв его не самую приятную сущность, и Квит снова повернул от себя лицо послушника в сторону Евсея.

– Наставника лучше разглядывай, а то ты на мне дыру взглядом проделаешь, – с наигранной строгостью произнёс Квит.

– Извините, – снова попросил прощения Ас, и постарался на гостя больше не смотреть.

– Ты-то как здесь оказался? Империя отсюда далеко, – спросил Евсей Квита.

– Следил за Яховом и решил вмешаться, когда он наведался к твоему ученику.

– Он давно за нами наблюдает, – шёпотом произнёс старик, снова погружаясь в раздумья. – Но почему именно сейчас решил заявить о себе?

– Потому что пришло время отправиться твоему ученику в путь.

– Он ещё не готов! – жёстко произнёс Евсей, давая понять, что никуда послушника не отпустит.

– Это не тебе решать! – не менее жёстко ответил Квит, и пристально посмотрел на старика, намекая, что тот далеко не вершитель судеб.

Эти два старых знакомца давно спорили на счёт предназначения Аса, и во взглядах были непримиримыми противниками. Потому сейчас смотрели друг на друга с некоторым нетерпением и даже ненавистью, но молча, так как рядом находился объект их противостояния.

– Не учи меня, упырь! – сквозь зубы прошипел старик, являя сейчас собой далеко не дряхлого старца, а могучего воина, готового мгновенно броситься на любого врага.

– Не дерзи мне, человек! Права на то у тебя не было и никогда не будет! – прорычал в ответ Квит, темнея плотью и принимая постепенно облик кровожадного убийцы.

– Только, пожалуйста, без ослепительных вспышек света! – вмешался Ас, смело встав между старыми знакомцами и стараясь пресечь назревающую ссору. – Мне на сегодня достаточно светопреставлений.

– Недостаточно, – уже тихим спокойным голосом произнёс Квит. – Мне кое-что надо тебе вручить для твоего пути.

– Нет! Не надо! – воспротивился старик, не желая отступать. – Он ещё не готов! – прокричал на весь двор Евсей и сразу почувствовал, как тёмные нити души Квита устремились в храм, усыплять разумы разбуженных монахов.

Закончив сеанс усыпления, Квит посмотрел на Евсея, но в его взгляде не было злости. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, то ли успокаиваясь, то ли собираясь с мыслями, и, подойдя вплотную к старику, положил ему на плечо руку.

– Евсей, – тихо произнёс Квит, заглянув старику в глаза. – Сколько веков он должен прожить возле тебя, чтобы ты смирился с его предназначением и понял, что твой ученик готов? Десять столетий, а может, сотню? Мы оба знаем – он готов с самого рождения, и ты никогда не смиришься с разлукой. Ты боишься его отпускать, и потому будешь упрямо твердить, что Ас не готов. Тебе не кажется, что ты вмешиваешься в чужую судьбу и пытаешься навязать ученику свою волю? Волю ревностного отца, не желающего самостоятельной жизни сыну, так как боишься навсегда его потерять.