Сергей Сироткин - Путь. Книга 3

«Страшно?!» – вновь прокричал я мысленно вопрос самому себе.

Мне неведом был страх при жизни, а сейчас, в силу отсутствия души, его и в помине быть не может! Но он был – едкий, липкий, лишающий способности здраво мыслить и принимать решения! А значит, у меня вдруг появилась душа! Я разумом явственно чувствовал своё оцепенение! И в таком состоянии полной растерянности и обезоруживающего страха от осознания, что я неожиданно обладаю подобием души, меня несли воды реки времени. Только вот, куда?!

Отдавшись на волю мнимой реки, я медленно тёк сквозь бурно меняющиеся пространства вымышленного Хаоса, похожего на спасительную соломинку для утопающей в забвении жертвы Пустоты, и был подобен только что родившемуся младенцу. С широко открытым взглядом, боясь моргнуть разумом, дабы не исчезла иллюзия, я замер в ожидании того, где остановлюсь.

Мимо проносились поглощающие друг друга материи, отчего их цвета и формы изменялись с невероятной скоростью. Устраивая невероятные переплетения сущностей, они создавали немыслимые феерии, потрясающие моё изголодавшееся в Пустоте воображение. Я готов был закричать от восторга, но лишь в застывшем состоянии то ли от страха, продолжающего надо мной довлеть, то ли от восхищения, незаметно сменившего страх, представлял собой остановившееся мгновение времени. Подобно каменному изваянию, я был единственным неподвижным зрителем в бушующем, постоянно изменяющемся театре стремительного движения, где актёрами были пространства и материи, создающие новую, неповторимую в своём роде жизнь. И, как и прежде, мой разум был заворожён вечным представлением, не в силах оторвать взгляд от игры многочисленной труппы, где главными действующими персонажами, режиссёром и прочими участниками ошеломляющего действа был сам Хаос.

Неожиданно я остановился, и, как только осознал, что больше не двигаюсь, стал плавно погружаться в тёмные воды. Якобы иллюзорная субстанция окутала меня и внезапно одарила ощущением плоти. Я был уверен, что снова обладаю материальной сущностью! Подав импульс воли, река мгновенно дала мне почувствовать руку, затем вторую. Я распрямился телом, и…

О Сущее, меня пронзила боль! Изнутри вырвался оглушающий глас, и река немедленно вздыбилась, как непокорный дракон, которого решил оседлать глупый и неосторожный наездник. Всё вокруг меня завертелось, запрыгало и невероятно сильно затряслось, как по мановению пальца неведомого хозяина, сразу отреагировавшего на незваного гостя, обнаружившего себя неосторожным звуком.

Окинув мгновенным взором Хаос, я увидел, как вся многогранная плоть непокорного столпа встрепенулась, закручиваясь в умопомрачительные ураганы, заставляя меня поверить в свою реальность. Единым потоком силы непокорного вместилища пронзили мою сущность, пытаясь раздробить беспокойный разум на мельчайшие частицы, чтобы немедленно наказать наглеца, посмевшего тревожить их, на первый взгляд, беспорядочный уклад существования. Меня терзали, рвали, трепали только с одной целью – уничтожить. И, не будь у меня прошлого опыта посещения Хаоса, от разума уже ничего бы не осталось.

В этот раз столп Сущего, как никогда прежде, был чрезвычайно взволнован. Хотя нет! Не то слово… Он был взбешён! И сейчас был готов разорвать каждого без разбора, словно копил в себе лютую ненависть, которую только и ждал, на кого выплеснуть. Видимо, я был первым и единственным посетителем этой обители за огромное количество времени, которому посчастливилось попасть под горячую руку столпа Сущего. Но я был не против, наоборот – счастлив. И готов был разрыдаться от неожиданно посетившего меня мгновения счастья, осознав, что река вовсе не мнимая, и я, возродившись в новой душе, снова нахожусь в Хаосе, пусть и не таком приветливом, как в моё последнее пребывание здесь.

Не знаю, как долго продолжалась трёпка моего разума столпом Сущего, но я услышал смех. Свой смех, от удовольствия, что снова жив. Я не сопротивлялся силам, а наоборот, предался наслаждению безумным танцем, в котором меня хотели стереть в пыль и развеять на бесконечных пространствах, превратив в составляющие различных материй. И я был готов стать любой песчинкой новых рождающихся миров в Сущем, или напротив, уже умирающих, только бы не возвращаться в Пустоту и… чувствовать. Чувствовать, что я есть.

Какое наслаждение – чувствовать боль жизни, осознавать себя в чём-то реальном, существующем. И всё благодаря воле и мечтам. Мечтам о мире, жизни, лучах звезды, дуновениях ветра…

Хаос продолжал попытки меня разорвать, а я уже находился на одном месте, совершенно не замечая его бесцеремонных и сокрушительных выпадов. В беспорядочной круговерти смертельного танца он занёс меня далеко от реки времени, пытаясь вытолкнуть за кромку, так как попытки превратить меня в ничто заканчивались неудачей.

Я чувствовал его ярость и в то же время негодование. Столп Сущего не желал мириться с проигрышем, и только наращивал обороты, всё больше и больше закручивая себя в единый ураган. Еще немного – и он подключит к битве остальные столпы, готовый пожертвовать даже равновесием между ними. И в этот момент я раскрыл ему разум, словно сдавался, но на самом деле являл волю, в которой, кроме желания жить в своём доме, ничего не было.

Хаос мгновенно вонзился в открытую брешь, но, коснувшись моих мыслей, сразу замер. Он немедленно отступил, признав во мне создателя, и вернулся в обычное состояние так быстро и незаметно, словно вовсе не волновался. Теперь его материи касались моей сущности аккуратно, даже с трепетом, и я почувствовал в нём некую радость, а главное – покой. Столп распахнул объятия, и, бережно окутав, понёс долгожданного жителя обратно, к чёрной реке.

Вновь прикоснувшись к изредка волнующейся глади тёмных вод, я был обрамлён в новую непривычную ипостась, которой, после пребывания в Пустоте, был невероятно рад. Ни ног, ни крыльев река мне не давала. Только подобие тела и рук было мне плотью, потому что сама река становилась моим вместилищем на момент прикосновения к ней новорождённой душой, окутывающей измученный небытием разум. Я перемещался в ней крохотной частицей по бесконечному телу, пронизывающему всё Сущее, и был способен стать таким же всеобъемлющим, как и всё естество чёрной реки. И первым делом я переместился к берегу, где продолжал невозмутимо возлежать хранитель Хаоса.

Я аккуратно покинул воды, и ощутил, что теперь моим телом неожиданно стало всё Сущее. Тьма, Свет, и даже Мир Богов немедленно прикоснулись ко мне, чтобы убедиться в моём возвращении и приветствовать каждый по-своему. Тьма с некоторым недовольством, что меня слишком долго не было, уколола в душу, упрекая за отсутствие. Но сразу же ворвалась в неё и наполнила незабываемой заботой и лаской, от которой хочется жить, но и убивать от ревности каждого, кто посмел посягнуть на её расположение. Свет, как всегда, обдал покоем и умиротворённостью, зазывая в объятия лености и беззаботности. А мир, мой мир, приветствовал всего лишь желанием быть моим домом. И от оглушающего чувства предлагаемого уюта, которым он манил к себе, захотелось по-настоящему жить, впервые осознавая это желание новой бессмертной душой.