Василий Витько - Хроники племени вайзов

Я, Фларк Магаборейский, переписчик рукописей и главный хранитель библиотеки царей Митрании хочу поведать потомкам историю жизни древнейшего народа, населявшего Великую Равнину много тысячелетий тому назад. Сведения об этом народе только чудом дошли до наших дней, и попали ко мне волею случая. Но расскажу все по-порядку.

Как видно из приставки к моему имени, родом я из города Магаборея, царства Митрании, и отношусь к представителям знатного клана. В семилетнем возрасте родители отдали меня в школу мудреца Неврахаса, как того требовали обычаи и законы нашей земли.

Следующие семь лет постигал я науку письма и счета, законы движения небесных светил, порядок устройства Вселенной, секреты врачевания и основы тайных знаний магии. А в перерывах между научными занятиями опытные воины обучали нас ратному делу. Все это обязан был знать юноша-митранин по достижению им совершеннолетия.

Случилось так, что с первых месяцев обучения я далеко обогнал своих сверстников, благодаря редкой памяти и способностям к наукам. А еще проявил интерес к языкам других народов, и даже тех, чьи следы давным-давно затерялись на просторах Ойкумены и стерлись из памяти ныне живущих.

К четырнадцати годам я знал едва-ли не больше, чем мои учителя. Последующие три года старец Неврахас сам занимался со мной, передавая свои знания и мудрость, а по истечению этого срока призвал моего отца и сказал ему следующее: «Почтенный Дарион, я обучил вашего сына всему, что знаю сам. Теперь человека образованнее его нет ни в нашем городе, ни во всей провинции. Если Фларк хочет знать больше, – отошлите его в столицу: там найдутся люди более ученые, чем я.»

Мне жаль было расставаться со своим учителем, к которому я привык за долгие годы, и со своей семьёй, но все мы однажды уходим из родного дома. Вскоре отец отвёз меня в столицу и определил на службу в царскую стражу.

Не скажу, чтобы это занятие было мне в тягость. На уроках военного дела я с удовольствием стрелял из лука и арбалета, рубился на мечах, скакал верхом, метко бросал в цель ножи, дротики и арканы. К тому-же, люди нашей страны не уважали мужчин, уклоняющихся от военной службы, а девушки не хотели выходить замужь за юношу никогда не носившего меча, считая таких недостойными. И всё-же, будни воина не стёрли во мне тягу к познанию неведомого.

Однажды, будучи отпущенным в город, бродя по базару, я заглянул в лавку старьевщика. Мне нравилось разглядывать древние вещи, которые могли многое рассказать любознательному человеку о времени и своих бывших владельцах. И там моё внимание привлекли три глиняные таблички с незнакомыми письменами. Чем-то они напоминали наши митранские руны, но смысла понять не мог даже я, изучивший многие языки древних народов.

– Сколько стоят эти таблички? – спросил я продавца, развязывая кошель с деньгами.

– По-моему, они совсем ничего не стоят: ведь смысл написанного невозможно понять, – ответил старьевщик. – Но, поскольку я торговец, – то бесплатно товар тоже не отдам. – Пусть воин забирает их за три митра, – назвал он мизерную цену.

Я высыпал в ладонь продавца три медных монеты, забрал покупку и поспешил во дворец. Оставшись один, я снова убедился, что язык этих иероглифов мне не знаком, и тем более хотелось прочесть загадочные письмена. Это занятие так меня увлекло, что отправляясь в караул, я захватил с собой одну таблицу.

В тот вечер мне пришлось стоять на страже вблизи царских покоев. И вот, когда улеглась дневная суета огромного дворца, я достал из-под доспехов глиняную табличку и при свете факела принялся изучать таинственные знаки. Это занятие так увлекло меня, что я даже не заметил, как рядом остановился сам наш повелитель Агвар-2, – отец нынешнего царя Агвара-3. (Но тогда он был возрастом немногим старше меня.)

– Чем ты занят, воин, во время несения царской службы? – строго спросил он, протягивая руку.

От страха и стыда я так растерялся, что не мог вымолвить в своё оправдание даже слова, и молча протянул пластину царю.

– Я знаю грамоту семи государств, граничащих с нашей Митранией, но эти знаки мне непонятны. – Ты умеешь их читать? – удивлённо вскинув брови, обратился повелитель с вопросом.

Видя, что в глазах царя нет гнева, а только любопытство, я снова осмелел, и дар речи вернулся ко мне.

– Нет, государь, – я пытаюсь прочесть незнакомые письмена, но пока не могу понять их смысла, хотя знаю языки двадцати семи близких и дальних народов.

– Где ты обучился знанию языков?

– Моим учителем и наставником был мудрец Неврахас из города Магаборея, – ответил я.

– Слышал я об этом старце: достойный учитель. – А каким наукам ты ещё обучен?

– Я знаю всё, что знает сам Неврахас, а кроме того владею воинским искусством, и хочу попасть не войну, коль скоро такая случится.

– Мне понятно твоё желание. – улыбнулся царь. – В столь юные годы мы все мечтаем о воинских доблестях, дабы послужить своей земле, а заодно завоевать богатые трофеи и сердце какой-нибудь красавицы. – Только я считаю, что такому учёному молодцу не место там, где льётся кровь. – Служение наукам и искусствам в нашем государстве столь же почётно, как и ратная служба. – С завтрашнего дня назначаю тебя младшим смотрителем дворцовой библиотеки: в хранилищах текстов тебе хватит работы до конца твоих дней.

Я не знал, как мне принимать волю государя: как поощрение или как наказание, и, потупившись, молчал. Заметив моё замешательство, Агвар-2 добавил:

– Если тебе нравятся оружие и доспехи царского стража, – можешь не снимать их, – только это не самая удобная одежда для работы с манускриптами и таблицами. Знай: среди моих воинов найдётся немало таких, которые превзойдут тебя в бою, но в учёности нет тебе равных среди них. – Многие и обучались лишь потому, что так предписано законом. – Им достаточно знаний, чтобы отсчитать в корчме деньги за выпитое вино или заплатить на базаре за породистого скакуна и красивое оружие, а ещё прочитать мои указы. – Так делай то, что ты умеешь делать лучше других!

Так купленные за бесценок глиняные таблички определили всю мою дальнейшую судьбу.

На долгие годы моим начальником стал главный хранитель царской библиотеки Уршул. Слава о учёности сего мужа простиралась далеко за пределы нашего государства. Под его мудрым руководством трудилось немало переписчиков и переводчиков иноземных текстов. Но прошло время и старика погребли с почестями в усыпальнице, на холме предков.

На место Уршула царь назначил меня, считая более образованным, чем остальные служители книгохранилища. Ни о какой иной службе я уже и сам не помышлял, будучи уверенным, что занимаюсь нужным и полезным делом. Теперь стала седой и моя борода, как некогда у моего учителя Неврахаса, а сам я незаметно превратился в одного из самых уважаемых и богатых людей государства. Мой большой дом, где живу я с семьёй, стоит неподалёку от царского дворца: а это кое о чём говорит…