Михаил Радуга - Тайна Элизабет. Королевство сновидцев

– У меня не получилось.

– Интересно…

– Но зато я научился летать!

Нильс с хрустом в коленях присел на белый стул, так что заскрипела его мягкая спинка, и посадил рядом Томаса. Потрепав волосы мальчика, он с грустью оглядел пустые тарелки, что ждали своего часа вокруг чаши с подтаявшим маслом и кувшина с молоком. Однако уже через миг на его лице расплылась довольная улыбка, когда сестра вынесла кастрюлю вареных яиц и корзинку с горячими булочками, от запаха которых свело скулы.

– Мм… – закатил глаза воин. – Томас, мне кажется, мы все-таки должны тебя поздравить с первой фазой!

– Как раз готова праздничная перловка, – улыбнулась Маргарита и снова ушла греметь посудой на кухне.

– Но у меня же не получилось…

– Ты взлетел?

– Да.

– Значит, был в фазе.

– Ты меня не понял, дядя Нильс. Я правда взлетел.

– Понимаешь, фаза такой и должна быть. Она не отличается от реальности по ощущениям. Все как обычно, только ты можешь сделать гораздо больше, чем сейчас. Например, взлететь, пройти сквозь стену или начать наращивать силищу, как у меня, – русоволосый рыцарь гордо поднял руку и напряг груды мускулов, после чего широко заулыбался.

– Но ведь я не почувствовал, как в нее попал!

– А ты и не должен. Ты же меняешь мир вокруг, а не себя. Просто твое тело и комната ненадолго потеряли свою твердь.

– Значит, и у меня фаза будет получаться?

– А ты сомневался? Поздравляю тебя, будущий рыцарь!

– Вот это да!

– А теперь давай-ка отведаем праздничный завтрак.

– Класс!

В этот момент из кухни вышла довольная Маргарита с большой чашей каши. Она увидела, как взъерошенные мужчины потянулись к выпечке, отчего ее лицо тут же нахмурилось, а голос обрел жесткость:

– Это еще что такое?

– У нас, – жадно кусал булку Нильс, играя огромными скулами, – праздник.

– Оба встали, умылись и оделись. Пошли вон!

– Ну, сестренка…

– Быстро, быстро!

Хотя Томас все равно безнадежно отставал от одноклассников, многие из которых фазили почти каждый день, с этого момента он почувствовал в себе непоколебимую уверенность. Уже через несколько дней, полностью погрузившись в атмосферу изучения фазы, он смог попасть в нее снова. Хотя селянин все еще пугался новых ощущений, с каждой неделей практика становилась лучше. Этот факт сделал вполне осуществимыми мечты о поступлении в Академию и о доблестном будущем такого же уважаемого рыцаря, как Нильс Дор.

Однажды, приблизительно через полтора месяца учебы, Томас сидел в парке между корпусами Школы, прислонившись к шершавому стволу кедра с широко раскинувшейся кроной, и мечтательно грыз недозревшее яблоко. С ним до сих пор брезговали общаться как сверстники, так и одноклассники, потому ему оставалось лишь в одиночестве созерцать их веселые игры. В этот раз он с завистью наблюдал, как старшие ребята, лет шести или даже семи, запускали красный ромбовидный змей с длинными цветными лентами.

Дюжина мальчишек восторженно кричала, сражаясь друг с другом за вожделенное право получить натянутую веревку в свои руки хотя бы на одно мгновение. У Томаса же, впервые увидевшего такую диковинку, рука с яблоком застыла у рта. Сам факт того, что можно соорудить нечто своими руками и это будет парить в воздухе, как птица, будоражил его воображение и фантазию. Еще пару месяцев назад он бы принял это удивительное изобретение за колдовство, но теперь мог догадаться, что чудеса тут ни при чем, ведь в них в Парфагоне не верили.

Вдруг раздался громкий плач, а змей дернулся и начал стремительно падать прямо в темно-зеленую крону ветвистого дуба, где вскоре застрял на недосягаемой высоте. Оказывается, во всем был виноват неугомонный Ален Оспэ – смуглый и чернявый карапуз из класса Томаса, который вечно попадал в разные передряги. На этот раз он во время догонялок ненароком толкнул старшеклассника, управлявшего змеем, отчего светловолосый мальчуган не удержался на ногах и выпустил из рук веревку. Старшие ребята тут же накинулись на Алена и стали валять его по земле, обидно обзывая «маленьким засранцем» и смачно пиная по мягкому месту. На мгновение Томас испытал огромное облегчение – ведь никто так не дразнил его, как этот коротышка, который тоже был сыном потомственного рыцаря, как и абсолютно все дети в Школе.

Однако избиение проказника вдруг показалось Томасу сущей несправедливостью: он ведь был еще совсем мал, да и толкнул явно неумышленно. За что же с ним так грубо обходиться? Заслуживал ли он этого? Быстро забыв обиды, селянин внезапно разозлился и, отбросив яблоко и почувствовав прилив крови к лицу, стремительно побежал к драчунам.

– Эй, стой! – закричал Карл Линн, белобрысый сорванец с острыми глазками и носом картошкой, который тут же получил ногой в живот и, взревев, плюхнулся на землю.

– Ах ты, деревенщина… – замахиваясь кулаком, едва успел промолвить толстенький мальчуган, как был тоже легко сбит с ног.

– Не надо! – уже умолял третий, худющий и долговязый грубиян, но получил ладонью в нос и тоже оказался на траве рядом со своей бандой.

– Все, стой! Мы поняли! Больше не будем! – дружно завопили остальные ребята, испуганно отбежав подальше. Они с любопытством наблюдали, как жалобно стонали и плакали главные забияки младших классов, лица которых искривили обиженные и горестные гримасы.

– Ого! – удивленно воскликнул встававший с земли Ален, уже позабыв о недавних тумаках.

Сжав кулаки, Томас возвышался над маленьким мальчиком, злобно оглядывая всех вокруг исподлобья, напрягшись до трясучки и тяжело дыша. Все ребята в изумлении и в полной тишине смотрели на него – кто в страхе, кто в восхищении. Хотя пришлый деревенщина и отставал умом, он вырос в дикой среде, поэтому его физической удали могли позавидовать изнеженные городские мальчуганы, хныкающие по любому поводу. Кроме того, Томас неожиданно почувствовал странную уверенность в себе, словно нечто перевернулось внутри него. Только что он был никем – и вдруг он уже контролирует все происходящее вокруг, находясь в центре всеобщего внимания! В этот момент вся его душа неистово бурлила самими острыми эмоциями, которых он никогда прежде не испытывал.

– Зачем вы его били?

– Да мы и не били, – пытался отнекиваться толстяк, но тут же умолк, поймав на себе взгляд Томаса, готового поддать крепкого пинка.

– Нам просто змея жалко. Как мы его достанем? – обидчиво мямлил Карл, вставая на ноги, отряхиваясь и вытирая глаза.

– И всего-то?

– Конечно. Тебе бы так!

– Учитесь, городские девочки! – нарочито снисходительно произнес Томас, сдул с лица волосы и, деловито потирая руки, направился в сторону злополучного дуба. – Да я на такие по десять раз за день лазил!