Феи Динь Динь - Патронус Алекс

— Лили, почему? — неожиданно для себя спросил он совсем о другом.

— Что «почему», Северус? — снящаяся девушка не стала угадывать его мысли.

— Почему Блэк?

— Не знаю, когда я открыла глаза, оказалось у нас много общего. Мы оба выпали более чем на десять лет из жизни. Мне повезло, я просто перескочила это время. Зато Сириус смог вернуться в жизнь Гарри на год раньше. И когда я появилась, он уже стал отцом моему ребёнку. Согласись, как порядочная женщина я просто обязана выйти за него замуж.

— Лили, я же не шучу.

— Я тоже, почти. Ты хочешь узнать, стоило ли суетиться? Или у тебя не было шанса при любом раскладе? Шансы были бы. Сколько — не знаю. Я не знаю, почему друг внезапно начинает значить много больше. Но знаю точно, что никогда бы не связала свою жизнь с мужчиной, которого не принимает мой сын, и который сам с трудом терпит присутствие Гарри.

— Отношения можно исправить, — ухватился за призрачный шанс Снейп. — Гарри взрослый, он поймёт, что так было надо, для возможности вернуться в ближний круг Тёмного Лорда, когда это потребуется.

— Очень сомневаюсь, — скептически хмыкнула Лили, — но главное, я не понимаю, почему эта возможность оплачивалась за счёт моего сына. Не ты ли мне рассказывал, как важна для мага уверенность в себе. А сам целенаправленно уничтожал её у Гарри.

— У Поттера самоуверенности на десятерых хватит, — вспылил Снейп. — Немного убавить было необходимо, чтоб не лез в опасные авантюры. Я защищал его. Ещё тогда, после твоей смерти, я обещал Дамблдору, что помогу защитить твоего сына.

— Защита Гарри и помощь в уничтожении Воландеморта — это разные вещи, — устало объяснила очевидное для них обоих Лили. — С детьми как с зельями, лучше не делать вообще, чем кое-как и через силу. Иначе либо ничего не выйдет, если сильно повезёт, либо… ну ты сам знаешь.

Снейп знал, и слова Лили были ожидаемыми, хоть и неприятными. Именно поэтому он тянул с откровенным разговором и дотянул до того, что Лили сошлась с Блэком и выяснять отношения стало бессмысленно.

Следующей ночью Снейп говорил с собой. И это было уже странно, разговаривать с собой, да ещё таким честным и язвительным, для Северуса было ненормально. И виновных он всегда легко находил в другом месте. Не получилось поговорить с красивой девочкой-ведьмой, так это дура-магла виновата. Рассорился с Лили, разумеется, по вине Поттера и Блэка. И в смерти её, конечно, виноват мальчишка, ведь Тёмный Лорд шёл за ним, а не за ней. Непонятно только, с чего бы вдруг во сне вспоминать старые просчёты.

— Может для того, чтобы не совершать новых, — сказал честный Снейп следующей ночью, отвечая на мимолётные мысли обычного Снейпа. — Изворотливый и хитрый — это тот, кто хорошо и к месту врёт другим, а тот, кто врёт себе, обычно плохо кончает.

Его бы заткнуть, но это не ученик, баллы не снимешь, на отработку не пошлёшь. От него не отделаешься стандартной фразой, как от всех тех, с кем привык сталкиваться по жизни. И бьёт он по больному, вытаскивая то, что сам Северус предпочитал не замечать. И ведь он всегда хотел быть именно таким, сильным, насмешливым и даже красивым. Это при том, что черты лица ничуть не изменились. Одна поправка — это был не Снейп, а его отражение, и Северусу приходилось с ним общаться. К счастью, не только с ним.

Снейп пытался найти причину снов. Ясно ведь, либо магия, либо зелья. Но следов того или другого обнаружить не получилось. Он искал ответ в мыслях Поттера. Мальчишка оказался не в курсе событий. Снейп пытался поймать и допросить Блэка, но мерзавец стал ещё более скользким, чем во времена учёбы. Потом появились сомнения в его причастности к снам, потому что сны начали нравиться. Когда ещё удастся высказать погибшим родителям всё, что он думает об их методах воспитания детей, и услышать нечто похожее на извинения. Потребовать ответа от Дамблдора и получить не лимонные дольки да словесные кружева, а нормальные объяснения. После которых утром разбить неразбиваемое зеркало. А нечего всяких придурков отражать.

Разговор с МакГонагалл случился на самом деле, но был ещё более странным, чем некоторые сны. Миневра на полном серьёзе предупреждала о недопустимости романов со студентками. Вот когда девочка закончит Хогвартс, тогда да. Северус не понял ни о каком романе, ни о какой студентке идёт речь, но единственное о чём спросил:

— Миневра, какое вам дело до моих романов?

— Это, в конце концов, моя студентка, — возмущённо зашипела декан Гриффиндора.

Что ясности не внесло. Единственная Гриффиндорка, с которой (если впасть в неумеренный оптимизм) у Северуса хоть что-то могло быть (хотя бы дружба) — давно не студентка.

К счастью, во сне Миневра отвечала более понятно и обстоятельною. Или это Снейп задавал правильные и обстоятельные вопросы?

— Вся школа судачит о твоём романе с Кэти Белл.

— С чего бы? — не понял Снейп. У каждой сплетни должен быть хоть какой-то повод.

— Ты в прошлом году, когда Поттер Лили вернул, задумчивый ходил и, не обратив внимания на принадлежность к факультету Гриффиндор, начислил мисс Белл баллы. В этом году ей уже дважды баллы перепадали, выглядишь ты последнее время странно, а порой и очень странно.

— Миневра, ты же сама сказала, задумчивый ходил. Не заметил. И причём тут дурацкий роман?

— Ну, не знаю, остальным гриффиндорцам ты баллы не начисляешь, это что-то да значит. Лучше бы на мисс Свантессон внимание обратил, девочка из-за тебя в Хогвартсе осталась.

Обсуждать ещё одну девицу с Миневрой, даже во сне, было слишком. Да и с самой помощницей медиковедьмы говорить вроде не о чем. Уж лучше со своим отражением, всё равно его не заткнуть.

— Помнишь ваш разговор с Дамблдором? — спросил двойник и уточнил: — После возвращения Лили, по дороге из Запретного леса. Дурмстрангцы в отличии от Шармбатонцев и Хогвартсцев играли командой. И информацию для своего чемпиона собирали где только можно, все. Вы тогда с Дамблдором не говорили ни о чём особо секретном, но девочке услышанного оказалось достаточно.

— Достаточно для чего? Чтобы начать маяться дурью? — психанул Северус. Ему было неприятно осознавать, что кто-то посторонний слышал его личный разговор.

— Можно и так сказать, — не стал защищать мисс Свантессон двойник.

— Раз она слышала наш разговор о Лили, с чего ей взбрело в голову остаться? — попробовал зайти с другой стороны Снейп. Мысль о том, что коллеги-преподаватели оценивают не только поступок взбалмошной девицы, но и его, Северуса, отношения к ней, также не доставляла удовольствия.

— А что вы такого сказали, чтобы мисс Свантессон пожелала уехать? — насмешливо спросил двойник.

Северус ответил ему возмущённым взглядом, так как считал всё сказанное достаточным поводом не лезть к нему. Двойник вздохнул, всем своим видом демонстрируя, как его утомляет тупость Снейпа.