Виталий Вольфович - Играй, гармонь - звени, частушка!

Раньше (особенно в 50—60 годы) песни в большинстве своем стремились складывать в буквальном смысле слова коллективно, то есть индивидуальную инициативу кого-то из народных талантов развивали участники самодеятельного коллектива. Не случайно Н. Колпакова в одной из статей коллективного сборника «Фольклор и художественная самодеятельность» в 1968 году писала: «Новая народная песня, создаваемая как безымянными авторами, так и в творческих группах самодеятельных хоров, как правило, чаще всего носит лирический характер. В то же время она не совпадает с традиционной крестьянской лирической песней ни по тематике, ни по общему идейно-художественному колориту. И хотя во многих случаях в ней используются музыкально-поэтические традиции, тем не менее лиризм этой песни особый, отражающий не индивидуальные эмоции певца, а общественное сознание большого коллектива, большое чувство, близкое и понятное всему народу».

Такой взгляд соответствовал основным установкам в культурном строительстве того времени. Художественная самодеятельность долгие годы понималась как всеобщая форма отношений «человека и деятельности». Но чаще всего принимала самодовлеющий характер. Долгие годы шла постоянная видимая и невидимая борьба против удовлетворения индивидуально-личных потребностей в художественной деятельности, а личная потребность в творчестве либо нивелировалась, либо просто игнорировалась. Интересы отдельного любителя и их удовлетворение не считались проблемами художественной деятельности.

В прошлые, далекие времена лирические песни пели по дороге на работу в поле, на посиделках и беседах. Условия их исполнения тогда требовали большой протяженности во времени, что способствовало достаточно долгому пребыванию исполнителей в определенном настроении. Сегодня условия жизни значительно изменились, они изобилуют быстрой сменой действий и впечатлений, хотя и сегодня лирические песни постоянно звучат в дни праздников, при встрече добрых и старых друзей. В жизни есть немало поводов и ситуаций, когда уместно и желательно звучание лирической песни. А то, что в последнее время несколько утрачены ее традиции, во многом виноваты внешние обстоятельства, искусственные по своей природе. Например, запреты петь на улице под нелепым предлогом борьбы с нарушителями тишины. А сложившийся в последнее время странный предрассудок, что, если поют,— значит находятся под хмельком! Печальное заблуждение. А ведь раньше никому и в голову не приходило думать плохо о человеке, играющем на гармони или другом инструменте дома или на улице и поющем под их аккомпанемент. Так что лирические песни уральских гармонистов сегодня звучат как нельзя кстати.

Из опыта прошлого важно помнить: записывать и всячески фиксировать надо все, даже подчас то, что сегодня кажется только что народившимся, или, может быть, кажется совершенно малозначащим, или, напротив, долговечным, значительным. И еще вот о чем нужно обязательно помнить: нельзя себя возводить в ранг судьи, который имеет право выносить приговор народному творчеству, сознательно что-то отбрасывая, а что-то сохраняя.

Мы довольно часто слышим расхожую фразу: «Песня создается народом». В основном этим и ограничиваются наши знания и представления об интереснейшем и глубоком процессе рождения и бытования песни в народе.

Каждая песня имеет свою историю и судьбу. Она никогда не была безликой, она создается богато одаренными от природы, живущими в самой гуще народной музыкантами. Труд, природа, любовь — вот главные импульсы их вдохновения. Народ прекрасно чувствует и понимает красоту и силу песни. Даже малознакомой. Я это не раз видел на праздниках и концертах Центра «Гармонь». Люди внимательно и чутко откликаются на песню, угадывая ее внутренний, глубокий, сокровенный смысл. И песня, сложенная где-то безвестным музыкантом в минуты лирического раздумья, зазвучавшая на природе, в часы работы, передается из уст в уста, распространяется повсюду, повторяется, обновляется и живет. На наших глазах это происходит особенно ярко, впечатлительно, показательно и во многом даже неожиданно и непривычно с «Калиной» И. Плешивцева.

Большинство народных песен имеют множество вариантов и каждый из них вечно живой, оригинальный и неповторимый по своей красоте. Народные песни постоянно шлифуются, подобно драгоценному камню, и в процессе такой длительной обработки передаются из одной местности в соседнюю, от одного певца к другому, от поколения к поколению. Многие века идут они по жизни с народом и обязательно несут в себе образ своего творца. И чем более художественно одарен создатель, самый первый ее исполнитель, чем глубже постиг он тайны мастерства народного песнетворчества, тем сильнее, ярче эмоциональное воздействие его на слушателей.

Преемственность поколений осуществлялась не просто путем передачи навыков от одного музыканта к другому, из рук в руки, а сопровождалась, говоря современным языком, методическими указаниями и показом отдельных произведений или их фрагментов тут же, на месте, причем, как правило, при слушателях — многочисленных родственниках, друзьях и соседях, среди которых всегда находились знатоки, настоящие мастера и народных песен, и наигрышей, и частушек. Такой процесс неизменно носил ярко выраженный творческий характер. Исполнительское мастерство певца — душевность, простота, выразительность, естественность — все это не только вопросы одной фольклористики, но и общемузыкальные. Давно замечено, что когда мы слушаем песню, то первым делом обращаем внимание лишь на артистические качества музыканта. Другие же слагаемые исполнительского процесса мы обычно замечаем значительно позже.

Но как по-разному звучит одна и та же песня в разном исполнении! Слушаешь иногда какую-нибудь песню, а она не трогает, не волнует: невыразительное, скучное исполнение. Вот и песни, представленные в этой книге, могут кому-то показаться не очень яркими, если их не особо внимательно просматривать и не вслушиваться в их мир. Но когда их исполняют создатели, то неизменно у слушателей и сердце дрогнет, и глаза откроются широко.

Музыка — дело тонкое. В чем ее скрытая, тайная цель? Услышать и понять звучание природы, тонкости разговорной интонации, отразить ее в музыке? Понять логику мелодической последовательности, которую диктует интуиция, или, напротив, — отвергнуть ее? Вопросы эти сложные и всегда стоят перед музыкантами. Но так уж устроен человек, что ему самому необходимо отозваться на живой голос природы и душой понять его красоту.

Изучение устной музыкальной традиции — дело чрезвычайно тонкое, деликатное, и далеко не всегда носитель устной музыкальной культуры готов раскрыться, показать, что у него на самом деле за душой. Известно, что в фольклоре все эмоционально, личностно, часто даже интимно. Исследователь может рассчитывать на успех лишь тогда, когда, вступая в контакт, завоевывает доверие исполнителя. Не случайно лучших результатов достигают фольклористы, которые периодически возобновляют контакты с одними и теми же исполнителями. В таких случаях исследователь естественно втягивается в фольклорную среду и даже может оказаться вовлеченным в фольклорную ситуацию.