Народные сказки - Исландские сказки

— Это ничего, — говорит он, — потому что мне несложно отнести тебя на спине.

— С твоей стороны это очень благородно, — отвечает она, — и ты, верно, большой силач. Но тут такое дело, — добавила она. — Я никуда не могу отправиться без своего ночного горшка, без него мне не обойтись.

— Это ещё проще, — говорит он, — я буду держать его в руке.

Кончилось тем, что гость покинул украдкой хутор, так что никто не узнал, вместе со старухой на спине и с горшком в руке. Он шёл быстро и долго; было очень холодно, и наконец старуха спросила, не пришёл ли он уже к дому.

— Скоро приду, — отвечает он.

Он ещё долго шёл по холмам и взгорьям, и старуха во второй раз спросила его, не пришёл ли он к дому.

— Осталось совсем чуть-чуть, — отвечает он.

Старуха так замёрзла, что думала, что вот-вот умрёт от холода. Она громко воззвала к господу и попросила спасти её от этих мучений.

Едва произнеся эти слова, она увидела, что земля разверзлась и человек, который её нёс, погрузился под землю, а она осталась сидеть на краю ужасной расселины и видела, как он погружается вместе с горшком в руке.

Тогда она воскликнула:

— И проклят, и горшок мой забрал!

Говорят, что старуха добралась до хутора, который было неподалёку оттуда, и рассказала там о своём неудачном путешествии.

(перевод Тимофея Ермолаева)

В конце XVIII века в Хунавассисле жил бонд, которого звали Кетилем. Когда его жена была беременной, ей приснилось, что к ней пришёл сатана и попросил, чтобы ребёнка, которого она носит, назвали в его честь. Поскольку тогда было распространено поверье, что если назвать ребёнка так, как попросят его мать, то это принесёт ему что-то хорошее, супруги решили назвать ребёнка Сатаной. Но священник не захотел крестить ребёнка этим именем и поэтому окрестил мальчика Натаном.

Когда Натан Кетильссон подрос, многие вещи легко ему давались, потому что он был и одарённым поэтом, и удачливым знахарем, однако он оказался нечестен в общении и поведении. Он не хотел добывать себе хлеб и не получал в наследство богатства, тем не менее у него никогда не было недостатка в деньгах, пока он был жив. Поэтому люди полагали, что он заключил договор с чёртом, чтобы позволить себе достаточно денег на свои расходы. Эсполин называл его негодяем, бездельником, лентяем и мошенником и обвинял его во лжи, обмане и нечестности.

Однажды сислуманн Йоун Эсполин начал расследование против Натана, и этот хитрый плут подтвердил всё свое поведение перед сислуманном, когда они разговаривали наедине, но потом с выдающимся бесстыдством отрицал всё это, когда сислуманн слушал дело Натана вместе со своими судьями. Поэтому расследование не принесло результатов; но когда сислуманн был вынужден отпустить Натана из-под стражи, говорят, он пожал Натану руку с адской силой, что чуть не раздавил, и затем сказал этот стих:

Говорят, что с тех пор счастье оставило Натана и в 1828 году этот крестник дьявола был убит своим слугой и двумя служанками [137].

(перевод Тимофея Ермолаева)

Однажды молодой, недавно женившийся бонд косил сено на своём лугу. Тогда была невыносимая жара, и бонд, который по характеру он был весьма ленив, решил побездельничать.

Тут подходит к нему человек и говорит:

— Отдыхай, отдых — это хорошо.

Сказав так, он ушёл.

Неизвестно, что подумал бонд об этом человеке, но он решил послушаться его совета и оставшееся лето косил вяло, так что осенью у него была только небольшой стог сена.

В конце концов бонд понял, что поступил летом неразумно и обвинял во всех бедах незнакомца.

В один прекрасный день приходит к нему тот самый человек и, ухмыляясь, говорит:

— Ленивый человек, мало сена.

Затем он исчез.

Бонду не стало легче от его прихода, к тому же он догадался, что последовал совету никого иного, как самого дьявола.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Когда в 1403 году в Скагафьорде свирепствовала Чёрная Смерть, ангелы смерти путешествовали по стране днём в виде иссиня-чёрного тумана, а ночью они принимали напоминающий человека облик. В Вадльхоульме был тогда хутор, что назывался Форну-Ведлир [Древние Поля]. Об именах тех, кто там жил, не говорится.

Как-то ночью в конце лета, хозяин проснулся от того, что домашний скот пасся на крыше дома. Он поднялся с постели и залез на дом, чтобы прогнать их. Было очень темно, поэтому хозяину мало что было видно. Всё же он заметил, что у ворот ограды стоят два ангела смерти. Он догадался, что они собираются войти на хутор и обсуждают это. Затем он услышал, как один из ангелов говорит:

— Будем жить здесь, будем жить здесь.

Другой говорит:

— Не будем здесь жить, не будем здесь жить.

Первый говорит:

— Будем жить здесь, будем жить здесь.

Тогда второй говорит:

— Не будем здесь жить, не будем здесь жить, ибо здесь в кочке сияет свет святой Марии. Скроемся прочь поскорее!

После этого ангелы исчезли, и Чёрная Смерть туда не пришла. Хозяин восславил святую Марию и поблагодарил её за чудо. С тех пор этот хутор назывался Скинтува [Сияющая Кочка].

Владелец этой земли изменил её имя в 1908 году и назвал её Вадланесом [Мыс Полей]. Название Скинтува было тогда уже искажено в Скиннтува [Кожаная Кочка], а историю о его происхождении он не знал.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Жил однажды человек, который был очень жаден и ничем не брезговал; также он был настолько скуп, что никому не делал добра.

Священник часто увещевал его и спрашивал, где же он окажется после смерти, но он мало обращал внимание на это.

В конце концов, богатый скупец умер. Когда священник узнал о его кончине, его одолело беспокойство, и это мешало ему спать, так как он сомневался в его благополучии.

Ночью ему приснилось, будто он видит в воздухе над домом умершего большие весы; ангелы были у одной чаши весов и клали в неё хорошие поступки того, кто умер; а с другой стороны стояли черти и клали в свою чашу все его плохие поступки. Они были многочисленны и тяжелы, а на противоположной чаше был лишь кусок хлеба, который скупец дал как-то раз голодному бедняку из сострадания.

Черти начали хвалиться, но ангелы сказали:

— Подождём решения судьи.

Теперь стало очень тихо. Тут священник увидел, как с небес в чашу рядом с куском хлеба упала маленькая золотая монета (золотой сикель, по словам рассказчика), и тогда эта чаша оказалась гораздо тяжелее. Черти убрались прочь, а ангелы издали победный крик, и от этого священник проснулся.