Рэйчел Кейн - Принц Теней

– Хозяин? Разве мы не ищем господина Ромео? Не думаю, что вам стоит искать его у этой старой ведьмы.

– Не у этой ведьмы, да, – согласился я. – Оказывается, в Вероне полно ведьм. Говорят, Меркуцио даже ходил к одной из них. А ты что знаешь о ней?

– Немного. – Он отвел взгляд и вдруг стал похож на нашкодившего ребенка, которого застали прямо на месте преступления. – Говорят, она недавно в городе. Продает приворотные зелья и яды, предсказывает будущее, все как обычно.

– Но зачем она Меркуцио?

– Может, его жена ходила к ней. А муж должен следить, куда и к кому ходит его супруга, особенно если она наносит визиты таким вот старым каргам. Ведь они знамениты своими ядами.

Я об этом не подумал, а ведь яды были обычным оружием среди разных сословий Вероны – у бедных и богатых, у благородных и плебеев. Чаще ими пользовались женщины, но политика – грязное дело, и порой яд пускали в ход и мужчины.

Но не Меркуцио, это очевидно. Он слишком сильно ненавидел своих врагов, он хотел убивать с открытым лицом, глядя им в глаза. Никакого холодного расчета и тайны.

« Но если бы он все же решил отравить кого-нибудь, – шепнул мне внутренний голос , – если бы он решил сделать это – кто стал бы его жертвой ?»

Не я, даже если он считает меня виновным. Не Ромео – по разным причинам… он слишком любил нас и убил бы быстро и открыто, лицом к лицу.

А вот что касается Капулетти… возможно. Отравленный напиток для ядовитого языка. Я похолодел, внезапно осознав, как легко Розалина может стать жертвой подобного… невинная жертва того, кто мстил за невинную жертву. Еще он мог выбрать такой способ отомстить собственному отцу, хотя это и обрекало бы его душу на вечные адские муки.

– Найди ее для меня, – велел я Бальтазару. – И побыстрее.

Он выглядел смущенным и сомневающимся.

– Но… ваша бабушка будет очень недовольна, если вы появитесь в столь неподобающей компании…

– Мне все равно, – заявил я решительно, хотя на самом деле мне, конечно, было не все равно, а его предупреждение было справедливо. – И вообще – к ней явится не Бенволио Монтекки, уж будь уверен. Найди ее – вместо меня к ней отправится наш тайный друг.

– Ах. – Он еще больше встревожился. – Вам следует предупредить вашего тайного друга, что эти дьявольские создания не боятся угроз. И еще они никогда ничего не говорят, если не дать им серебра.

– У него есть средства.

На самом деле Принц Теней выходил на охоту не столько за ценностями, сколько ради мести – и в скором времени я собирался это исправить. Мысль о том, чтобы продать оставшиеся драгоценности, была очень заманчива, но у меня оставались только те вещи, которые было слишком легко опознать: мне нужно было найти ювелира, которому я мог бы доверить разбить краденые рубины и сделать новую рукоять для прекрасного клинка. Но для того, чтобы заставить говорить нищую ведьму, у меня средств, конечно, было достаточно.

– Синьор. – Бальтазар указал мне подбородком в том направлении, куда мне надо было посмотреть. Я повернулся к собору и увидел, что граф Парис – со свитой, разумеется, а точнее, с армией сопровождающих, – двигается по площади в нашу сторону. Делал он это крайне медленно, потому через каждые несколько шагов останавливался, чтобы поприветствовать знакомых, поклониться дамам или осмотреть предлагаемый торговцами товар. Нас он заметил, и было очевидно, что направляется он именно к нам.

Будучи на страже интересов своей семьи, я расплылся в улыбке и отвесил ему почтительный поклон, когда он приблизился.

– Синьор Парис, – произнес я и стоял в поклоне до тех пор, пока он слабым движением руки не дал мне знак выпрямиться. – Надеюсь, нынешний день застал вас в добром здравии.

– Терпимо, Бенволио, спасибо. Я слышал, ваша сестра на днях выходит замуж. С нетерпением жду этого дня.

– И я тоже, – ответил я с большим чувством: чем быстрее Вероника уйдет из моего дома – тем лучше будет казаться мне жизнь. – Мои поздравления и вам – по поводу вашей помолвки.

– Ах да, юная Джульетта. – Граф Парис был не только красив, но и умен – как любой, кому удалось выжить на улицах Вероны. Он послал мне сдержанную улыбку. – Жаль, что я не смог обручиться с девушкой из семьи Монтекки, но увы, ваша прекрасная сестра уже была к тому времени просватана.

«Твое счастье», – чуть было не сказал я, но вовремя прикусил язык и только изобразил улыбку в ответ.

– Надеюсь, оба этих брака окажутся счастливыми, – сказал я. – Досточтимый синьор, не видели ли вы сегодня моего кузена Ромео?

– Видел, – кивнул он. – Он как будто куда-то очень торопился. Желаю вам удачи в его поисках. Хорошего дня, Бенволио.

– И вам.

Мы снова поклонились, я гораздо глубже, чем он, и вся его парадная свита отошла от нас. За спиной у меня Бальтазар вздохнул.

– Вскоре он пожалеет о том, что у него в родственниках теперь будет Тибальт, – заявил мой слуга.

– Любой бы пожалел, – согласился я. – А теперь – давай-ка бегом, найди мне эту колдунью.

И я жестом подтвердил свое указание.

Но он не двинулся с места.

– Я не оставлю вас одного и без охраны, – сказал он. – Это было бы неправильно, синьор.

– Не глупи, Бальтазар. Я вполне могу позаботиться о себе сам.

– Все равно. Ведь это мою голову ваша бабушка сунет в пресс для вина, если вдруг Капулетти насадит вас на свой меч, а я не умру первым, защищая вас. Нет уж, хозяин. Я не уйду, пока вы не найдете себе лучшей компании.

Бальтазар был невыносимо упрямым – но он был прав. Было очень опасно оставаться в одиночестве, одетым в яркие и хорошо заметные цвета Монтекки, в толпе, где в любой момент можно было нарваться на неприятности. Я огляделся по сторонам в поисках компаньона – и заметил знакомое лицо.

– О нет, синьор, – простонал Бальтазар низким, расстроенным голосом. Потому что этим знакомым лицом был не кто иной, как Меркуцио, лежащий, словно ленивый кот, на солнышке, вытянувшись на нижней центральной ступени фонтана. В руках он держал пустой кубок и равнодушно разглядывал толпу… пока не увидел меня.

– Какая встреча, Бенволио! – воскликнул он, вскакивая на ноги, и печальное выражение на его лице тут же моментально сменилось радостью. Он был невозможно одинок – и я не нашел в себе силы отвернуться от него. – Что поделываешь в такой славный денек? Как твои делишки?

Бальтазар отчаянно затряс головой, а я сгреб его в охапку и зашептал ему прямо в ухо:

– Раз он вцепился в меня – он не сможет преследовать тебя и мешать тебе с твоей миссией. Иди же. Немедленно!

– Хозяин…

Я подтолкнул его в спину, и он, споткнувшись, побежал, все еще недовольно хмурясь.

У моего слуги всегда было больше здравого смысла, чем у меня или любого из моих родственников.