Джеймс Тейбор - Глубокая зона

Критическое расстояние для Халли – минимальное пространство между ней и другим человеком, сократив которое она начинала ощущать неловкость, – было больше, чем для большинства людей. Однако сейчас, лежа рядом с Боуманом в тесноте, как сардины в банке, она была спокойна и расслабленна. И вовсе не заставляла себя раскрепоститься, просто испытывала такое ощущение.

– Мне хочется о вас кое-что узнать, – прошептала она.

– Понимаю.

– Уил, а как ваше полное имя?

– Может, и никак. Слышали об Уилле Роджерсе? [30] Уильям Пенн Эдер «Уилл» Роджерс (1879–1935) – американский ковбой, комик, актер и журналист; один из самых известных «публичных людей» своего времени. Так вот, он просто Уилл.

– Значит, вы просто Уил?

– Нет. Уил – сокращенное от Уиллема.

– Имя скандинавское?

– Вообще-то, среднеанглийское.

– Правда?

– Мой прапрадед в двадцать шестом поколении был солдатом английской армии, стрелком. Участвовал в битве при Азенкуре.

– Теперь понятно, откуда произошла ваша фамилия. Боуман [31] Bowman – лучник ( англ. ). .

– Да.

– Вы не шутите?

– Нисколько. Моя мать очень серьезно относилась к семейной истории.

– Она зашла так далеко в глубь столетий?

– И даже дальше. Хотя до одиннадцатого века архивы скудные.

– Вы вообще откуда?

– Штат Колорадо. Городок Араго. А вы?

– Шарлотсвилль, Вирджиния. Но я не об этом. Мы ведь оба из Вашингтона. Я имею в виду, где вы работаете?

– Неважно. Ничего особенного. Вы не слышали об этом месте.

– Откуда вы знаете?

Боуман вздохнул.

– Предположим, ты идешь обедать в ресторан. Тебя спрашивают, чем занимаешься. Говорю, что не могу сказать. Ладно. От тебя отстают. Но на самом деле просто так не отстанут. Это Вашингтон. Тебя продолжают доставать. Съеден суп, салат. Наполовину покончено со вторым – тебя все достают. Уже не смешно. Они начинают злиться. Считают, что я притворяюсь, морочу голову. Мужчина, женщина – не имеет значения. Ближе к десерту в их глазах читается: «Да пошел он, этот надменный болван».

– Ух ты!

– Что «ух ты»?

– Впервые слышу от вас такую длинную речь.

– Ну… Вы же спросили.

– Значит, вы из спецслужб, занимаетесь тайными операциями? ЦРУ? РУМО? [32] Разведывательное управление Министерства обороны США ( англ. Defense Intelligence Agency, DIA). Отряд «Дельта»?

– Я ведь предупредил, что не говорю о работе. Так?

– Конечно. Я всего лишь хотела проверить, как вы поведете себя.

– Да? Ну и?

– Немного запальчиво. Но без осечки.

– Хорошо.

– Почему бы вам не сочинить что-нибудь? Вымышленную жизнь?

– Бессмысленно. «Вымысел» – синоним слова «ложь». Мы допускаем ошибки. К примеру, близкий вдруг обнаружит, что ты с три короба наврал ему о важной части своей жизни… Что бы вы почувствовали на его месте?

– Почувствовала бы, что меня использовали. Оскорбили. Предали.

– Ну вот.

– Вы вправду из Колорадо?

– Да. Моя мама умерла. Отец управляет ранчо.

– Настоящим ранчо?

– Еще каким настоящим. Около трех тысяч акров в графстве Ганнисон. Отец помешан на скотоводстве. Однажды он умрет в седле.

Лошади, подумала она.

– Вы больше любите собак или кошек?

– Кошек – не особенно. Некоторые собаки мне нравятся. Вообще, я больше люблю лошадей.

Да!

– Знаете что? Я тоже.

– В самом деле?

– Угу. У нас конеферма в Вирджинии. Мама занимается разведением племенных лошадей. Я научилась держаться в седле, наверное, раньше, чем ходить.

– Какие породы? Подседельные?

– Подседельные немного туповаты, вы не считаете? У нас в основном морганы и тракененские. Гении на четырех ногах.

– Когда-нибудь работали со стадом на настоящей укрючной лошади? [33] Укрючная лошадь – лошадь табунщика; должна быть особенно выносливой, резвой и сильной.

– Нет.

– Тогда вы не много знаете о подседельных лошадях. А возможно, и о верховой езде.

– А вы брали шестифутовый барьер?

– Нет.

– Тогда вы вообще ничего не знаете о лошадях. Не брали барьер – считай, не ездили верхом.

Боуман рассмеялся.

– Что смешного?

– Давайте я научу вас управляться с укрючной лошадью, а вы меня – со спортивной. Договорились?

Халли почувствовала, что он ищет в темноте ее ладонь.

– Заметано. – Она взяла его ладонь, и они пожали руки. – Вы можете задать вопросы обо мне.

– Я уже кое-что знаю о вас.

– Откуда?

– Они составили досье на всех членов команды.

– Кто – они?

– Они, и всё.

– Ладно, ладно… Что было в досье?

– Много чего.

– Например?

– О Стивене Редхорсе.

– И о нем тоже?

– О нем, и о нескольких других. Впрочем, их гораздо меньше, чем я мог бы предположить. Однако по объему информации я бы выделил именно его. Что произошло?

– Разве этого нет в досье?

– Там написано только, что вы с ним не виделись несколько лет.

– Мы познакомились в университете Хопкинса. У него ученая степень в области физики. Чистокровный индеец. Команч.

– Тяжелый характер?

– Нет. Мы хорошо ладили. Дело в его родителях – они меня не выносили. Как и всех белых. Мы пытались преодолеть их сопротивление, но не смогли.

– Мне жаль.

– Правда?

– Нет.

– Мне тоже. По крайней мере, уже не жаль. Теперь я понимаю, что все к лучшему.

– Что случилось с вами в УПРБ?

– Полезем в дебри?

– Мы уже в дебрях. – В его голосе больше не звучала усмешка.

– Да еще в каких… Об этом не говорилось в моем досье?

– В нем содержались противоречивые версии.

– Кто-то хотел, чтобы меня уволили, и все обставили так, будто я за большие деньги продавала результаты секретных исследований.

– А вы не продавали?

– Конечно, нет. Сейчас вы впервые сморозили глупость.

Боуман пропустил эти слова мимо ушей.

– Кто хотел, чтобы вас уволили? И почему?

– Эти вопросы я задавала себе миллион раз, но так и не нашла приемлемого ответа. Теперь моя очередь. Вы убиваете людей?

– Редко. И только тех, кто действительно этого заслуживает.

Ух! Такое не в каждом разговоре услышишь.

– Расскажите о своей семье.

– Я – единственный ребенок. Мама умерла от опухоли мозга шесть лет назад. Глиобластома. По крайней мере, она недолго мучилась. Поставили диагноз, а через шесть недель ее не стало. Отец у меня крепкий орешек. Ему шестьдесят четыре. Служил во Вьетнаме, в отряде глубинной разведки. Работает по шестнадцать часов в сутки. В основном в седле.

– В отряде глубинной разведки? Крутые были ребята.

– Вы о них знаете?

– Мой отец был кадровым военным. Он тоже воевал во Вьетнаме. В десантно-диверсионном подразделении. У вас есть жена? Дети?

– Нет.

– Я так и думала. Просто должна была спросить.

– Конечно.

Халли ждала следующего вопроса, но мгновение спустя вскинула голову и широко раскрыла глаза.