Джеймс Тейбор - Глубокая зона

– Что?

– Я ничего не говорил. Вы заснули.

– Правда?.. Вообще-то, да. Забавно… На своем месте не могла уснуть. – От усталости мозг работал вяло. Невозможно представить, как ей теперь добираться к себе. – Ничего, если я здесь посплю немного? – Скорее утверждение, чем вопрос.

– Вы храпите?

– Боюсь, да. Толкните меня в бок, если что.

– Довольно честное признание…

– А вы? – Глаза слипались.

– Что я? – Боуман наклонил голову.

– Вы храпите?

– Никогда.

– Никогда? Да будет вам… Все храпят.

– Честно. Удаление части небного язычка, подтяжка окружающих тканей хирургическим путем…

Она слегка встрепенулась.

– Не шутите?

– Нет.

– За каким чертом это кому-то понадобится?

– Есть такие места, где из-за храпа вас могут убить.

Да. Наверное. Веки вновь закрылись. Халли очутилась в туманном, расплывчатом месте между явью и сном. Что-то еще я хотела спросить, думала она, но никак не могла вспомнить.

– Кажется, я засыпаю.

– Вот и хорошо.

Уил повернулся на спину. Халли слегка изменила положение, и их тела расслабились, удобно улеглись: ее голова у него на плече, одна рука подогнута, вторая – перекинута через его грудь. Он дышал медленнее и глубже, однако время от времени они делали вдох и выдох одновременно, и ей нравилась гармония. Его тело было крепким, теплым и упругим. А запах вблизи – еще лучше.

Последнее, что она почувствовала, перед тем как провалиться в сон, – поцелуй в макушку. Несколько раз она мягко всхрапнула, однако Боуман не стал ее толкать. Некоторое время он прислушивался к ее дыханию. Затем, убедившись, что она перешла к фазе быстрого сна, отключился сам. Или, скорее, задремал – как всегда.

Ей снился бассейн, наполненный прохладной голубой водой. Ему – черные горы и красные вспышки дульного пламени.

На следующий день группа следовала за Халли по гребню высокой белесой скалы – напоминавшему замороженное молоко, – естественному мостику шириной два фута, со слегка выпуклой поверхностью, гладкой и блестящей от влаги. В такой местности альпинисты подстраховались бы веревками.

Группа шла уже шесть часов.

– Какая тут высота? – Канер светил фонариком вниз. Лучи исчезали в желтоватом тумане, не достигнув ничего твердого.

– Примерно двести футов справа, двести пятьдесят – слева. – В прошлый раз Халли измеряла дистанцию лазерным дальномером. – Здесь не так высоко, как на «Не вздумай падать», но сорваться вниз никому не пожелаешь.

– Мне это не нравится. – Аргуэльо ступал крохотными шажками, едва отрывая ноги от поверхности и вытянув руки в стороны, как канатоходец.

– Перенесите свой вес в ступни. – Халли посветила фонариком на его ботинки.

– Мой вес и так на ступнях.

– Не «на», а «в». Представьте, что вся ваша масса, все мысли и энергия падают в ваши ступни. Сделайте их частью скалы.

– Айкидо, – произнес Боуман у нее из-за спины.

– Да. Мастер может принять такую позу, и его трактором не сдвинешь.

– Я видел.

– Да, так лучше, – признал Аргуэльо, слегка опустив руки.

– Удерживайте взгляд на тропе строго на три фута вперед. Ваше тело само пойдет, куда вы смотрите.

Полчаса спустя Халли подняла руку.

– Здесь стоим.

Она смотрела на газоанализатор «Сириус», желтый прибор размером с колоду карт – он сигнализировал о повышении концентрации сероводорода. Все они тоже ощущали запах тухлых яиц.

– Надеваем ребризеры.

Поскольку дыхательные аппараты представляли собой замкнутые системы, не всасывающие атмосферный воздух, их можно было использовать как противогазы.

Пока все доставали и надевали маски, Халли думала о Хейте. Прекрасный человек, он не заслуживал такой смерти.

– Идем дальше. – Она повысила голос, чтобы остальные ее слышали. – В масках будьте особенно осторожны. Они ограничивают периферическое зрение, уменьшают обзор.

Еще через четверть мили Халли ощутила кожный зуд под комбинезоном. Она взглянула на «Сириус»: на нем загорелся красный предупреждающий светодиод. Концентрация сероводорода в атмосфере была смертельно опасной. Если у кого-нибудь маска вдруг потеряет герметичность, он умрет, как умирали от газовой атаки солдаты в окопах во время Первой мировой.

Они прошли зал размером со стадион, с куполообразным потолком и стенами полосатой бело-красной окраски – слои сернистого железа чередовались здесь со слоями известкового шпата. В воздухе висел густой желто-зеленый туман, рассеивающий лучи фонарей и внизу собирающийся так плотно, что было не видно ступней.

Спустя еще пять минут Халли остановилась, остальные подошли к ней.

– Святая Мария, Матерь Божья! – Маска не смогла скрыть ужаса в голосе Аргуэльо.

– Добро пожаловать в «Кислотную ванну». – Халли посветила фонариком спереди и сзади. – Чистая серная кислота промышленного качества.

Свет отразился от подземного озера, наполненного похожей на керосин жидкостью, блестящей и маслянистой. В воздухе не наблюдалось достаточно большого движения, чтобы поднять волну, однако озеро жило своей жизнью, медленно и непрерывно изменяя переливчатый цвет поверхности. Пар над жидкостью собирался в желтые туманные лоскуты.

– Без дыхательных аппаратов смерть наступила бы через пять секунд.

Халли подняла камень и забросила достаточно далеко, чтобы не брызнуло ни одной капли. При соприкосновении камня с поверхностью озера послышалось недолгое бурление, сопровождаемое звуком, напоминающим сильный разряд статического электричества. И всё. Озеро моментально сожрало камень.

Боуман подошел ближе к краю и посветил своим более мощным фонарем.

– Напрямик не пройти. Значит, надо двигать в обход. Верно?

– Да.

Халли повела их направо по берегу кислотного озера к отвесной стене. На высоте двух футов от пола по стене шел уступ не более двенадцати дюймов шириной, как на фасадах старинных городских зданий.

– Часть стены обвалилась, оставив этот уступ. По нему мы дойдем по кругу до дальнего берега озера. Другого пути нет.

– Сколько идти? – спросил Боуман.

– Около тысячи футов. Уступ не широкий, зато ровный на всем своем протяжении. Вспомните траверс в скалолазании.

– Я не такой опытный скалолаз, как вы. – В голосе Аргуэльо хоть и слышалась напряженность, паники не было. – Как лучше всего это сделать?

– Старайтесь, чтобы как можно больше площади подошвы соприкасалось с поверхностью. Руки держите на высоте плеч. Никогда не меняйте положение двух рук одновременно. Левой рукой находим опору, цепляемся, затем следует правая. Потом левая нога, за ней – правая. Не делаем слишком больших шагов. Здесь без равновесия никуда.

– С нашими рюкзаками будет нелегко, – заметил Аргуэльо.