Гэри Дженнингс - Ярость ацтека

Ну и ну! Такого рода книги церковь называет pornos graphos, а в народе говорят, что при их чтении страницы перелистывают одной рукой, тогда как другая предается греху Онана.

Выходит, брат Бенито настоящий сластолюбец. Само-то по себе это не диво, кто из мужчин не сластолюбец, но вот пристало ли подобное человеку, носящему монашескую сутану?

Неожиданно книгу вырвали у меня из рук. Я воззрился на брата Бенито. Он сердито смотрел на меня, в кои-то веки лишившись дара речи.

– Простите, брат. Я увидел книгу. – Я указал на обложку и пояснил: – Я люблю смотреть на слова, которые читаете вы, ученые люди. Может быть, когда-нибудь и я овладею этим искусством, а?

– Так ты не умеешь читать?

– Конечно нет. Нас ведь этому не учат.

Бенито запрятал книгу подальше в свой вьюк, но продолжал смотреть на меня с подозрением.

У этой вонючей маленькой жабы не хватало духа допытываться до правды. Монах явно пребывал в затруднении: ведь если вдруг я солгал, что не умею читать, и донесу на Бенито, даже сутана не спасет его от инквизиции.

В конце концов монах отошел, а мы продолжили работу. В самый последний момент я приметил, как lépero сунул что-то себе в карман. Как я уже говорил, если бы это касалось моего amigo Карлоса, я бы мигом выяснил, что он стащил, и наказал вора прямо на месте, но сейчас промолчал. Зато не промолчал монах, он вдруг выскочил из-за дерева, где прятался, и, указывая на lépero, истошно заверещал:

– Вор! Вор!

Сбежался народ, и вскоре брат Бенито, размахивая цепочкой с серебряным крестом, уже жаловался сержанту, командовавшему нашим военным эскортом:

– Видите! Этим попрошайкам нельзя доверять, они готовы даже священную реликвию украсть ради кружки пульке.

Он указал на lépero.

– Всыпьте ему двадцать плетей и отошлите обратно в город.

Потом Бенито хмуро посмотрел на меня и добавил:

– Всыпьте им обоим по двадцать плетей.

– Но я ничего не сделал! – воскликнул я.

– Все вы одним миром мазаны. Выпорите их.

Я застыл, не зная, что делать. Можно, конечно, вырваться и бежать, но это значит расстаться с экспедицией и лишиться такого надежного прикрытия. Но подвергнуться порке, когда я ни в чем не провинился!

Солдаты повели меня к дереву рядом с тем, которое выбрали для ворюги lépero, и прикрутили мои запястья к низко свисавшей ветке.

В напряженном ожидании я прислушивался к тому, как хлестали вора, вскрикивавшего при каждом ударе. Оно и не диво: двадцать плетей располосуют спину в кровь и оставят шрамы на всю жизнь. Я подергал ветку, к которой меня привязали, жалея о том, что не оказал сопротивления. Эх, надо было убить парочку гачупинос и сбежать, а там будь что будет.

Наконец пришел мой черед. Я напрягся, когда экзекутор встал за моей спиной и щелкнул плетью. Забавляясь, сержант повторил щелчок дважды, чтобы заставить меня дергаться и ежиться напрасно, и только потом нанес первый удар. Ощущение было такое, будто меня обожгли раскаленным железом. Я захрипел, но стиснул зубы, чтобы не вопить, как lépero.

Удержаться от крика после второго удара оказалось еще труднее, и я непроизвольно дернулся – хорошо бы сейчас вырваться и прикончить кого-нибудь из этих мерзавцев, наслаждавшихся видом чужих страданий.

¡Аy de mí! Третий удар, третья волна боли. Я дернулся еще сильнее, но ни один звук не сорвался с моих губ.

– Этот подонок думает, будто он mucho hombre, – сказал сержант своим товарищам. – Посмотрим, насколько он крепкий.

Следующий удар оказался еще сильнее. Я тяжело задышал: по спине уже вовсю текла кровь.

– Прекратите!

Это был голос Карлоса, но я не мог обернуться, чтобы увидеть его, поскольку обвис на веревках, стоя под деревом. Спина горела так, будто ее располосовала когтями лесная кошка. Я услышал спор, но слов разобрать не мог. Неожиданно Карлос оказался рядом со мной.

– Ты действительно помогал этому lépero похитить крест?

– Разумеется, нет, – процедил я сквозь зубы. – С какой стати мне помогать всякой швали? Я мог бы и сам взять то, что мне нужно.

Он разрезал мои веревки.

– Мне очень жаль, – пробормотал ученый. – Наказывать человека за чужое преступление – это вопиющая несправедливость.

Брат Бенито отошел в сторону и толковал о чем-то с другими участниками экспедиции, причем физиономия у него была не угрюмая, как раньше, а оживленная. Не иначе, вид пролитой крови поднял ему настроение.

Вообще-то мне ничего не стоило поквитаться с ним, но тогда пришлось бы покинуть экспедицию. Я вынужден был выдавать себя за пеона и держать язык за зубами. Но, да будут тому свидетелями Бог на Небесах и дьявол в бездне ада, спускать монаху свое унижение я не собирался. Уж будьте уверены, рано или поздно я зажму его яйца в тиски и хорошенько закручу винт.

Погрузившись в свои мысли, я не сразу почувствовал, что священник-инквизитор брат Балтар смотрит на меня в упор.

– Я только что узрел в тебе демона! – воскликнул он, указав на меня пальцем. – Берегись! Я чую зло! И буду наблюдать за тобой!

Паленке

Теперь мы направились на юг, к непроходимым джунглям и древнему городу майя, известному под названием Паленке, откуда нам предстояло совершить путешествие в Чичен-Ицу и другие таинственные поселения майя на Юкатане.

– Мы могли бы сократить путь, вернувшись к побережью и отправившись на юг морем, но никто не хочет идти обратно в Веракрус, – пояснил Карлос, шагая рядом со мной пешком. Как у каждого полноправного участника экспедиции, у него имелся верховой мул, но он частенько ходил пешком, чтобы поговорить со мной. Ну а я на своем муле ехать не мог, потому что он был навьючен горами снаряжения и припасов.

– Все, видишь ли, боятся vomito negro. По прибытии из Испании мы миновали Веракрус почти без потерь (лишь один человек умер), но никто не хочет снова рисковать подхватить желтую лихорадку. Поэтому мы проследуем на юг по суше. Что, возможно, и к лучшему: на борту корабля исследовать и заносить в каталог явно нечего.

Карлос показал мне на карте, куда приведет нас маршрут.

– Из Пуэблы мы проследуем к Истмо-де-Теуантепек, узкой горловине, которая лежит между Мексиканским заливом со стороны Атлантического океана и заливом Теуантепек со стороны Тихого, а потом двинемся дальше, к Сан-Хуан-Батиста. Оттуда мы повернем в глубь материка, к руинам Паленке, которые находятся примерно в тридцати лигах от Сан-Хуана.

Я кивнул.

– Однако карта показывает лишь расстояние и направление, а не трудности маршрута, а между тем нам предстоит путешествие с высокого плато в самое сердце джунглей, из зоны умеренного горного климата в жару и влагу тропических лесов и рек провинции Табаско. Возможно, что когда нам удастся добраться до этих индейских руин, выяснится, что «черная рвота» побережья далеко не так страшна, как удушливые джунгли, в которые нам придется углубиться.