Эрика Эриэл Фокс - Как договориться с самим собой

Подобная работа труднее, чем кажется. Мы заталкиваем некоторых членов Большой четверки на заднее сиденье. Со временем мы забываем, как с ними поступили, равно как и то, что выражаем лишь те свои образы, которые сами создали – они тоже реальные части нас, но не могут в полной мере показать, каковы мы на самом деле. Мы конструируем наши профили, а затем принимаем их как данность. Паркер Палмер пишет в своей книге «Скрытая целостность» («A Hidden Wholeness»): «Вот в чем парадокс разделенной жизни: если вы достаточно долго живете за стеной, то ваша истинная сущность, которую вы пытаетесь скрыть от мира, исчезает из вашего собственного поля зрения. Сама стена и мир внутри нее становятся всем, что вы знаете».

Когда созданный нами профиль становится нашей истиной, это грозит бедой. Мы используем одни и те же стратегии снова и снова. В какой-то момент, если мы не работаем с Преобразователями, эти стратегии начинают не только определять нашу сущность, но и ограничивать наши способности. Справиться с этой проблемой помогает Путешественник.

Как это работает?

Уэйн пришел на мой семинар несколько лет назад. Он был весьма примечательной личностью. Уэйн жил и работал в Далласе, и его чрезмерное стремление подчеркнуть свою индивидуальность придавало новый смысл гордому девизу его штата «Не связывайся с Техасом». Чем Уэйн зарабатывал на жизнь, было неясно. Похоже, был консультантом семейных фирм, работавших в сфере, которую он называл «защитой активов». Я до сих пор не знаю, что это значит. Однако хорошо помню, как Уэйн представился группе:

«Привет. Меня зовут Уэйн. Я из Техаса. Не могу рассказать, чем именно я занимаюсь, но скажу лишь то, что всегда сплю с двумя вещами под подушкой – с телефоном и пистолетом».

Выдержав многозначительную паузу, он добавил: «И моя жена говорит, что напряженность такой жизни загоняет ее в могилу».

Несмотря на его показную крутизну, я с самого начала нащупала слабость Уэйна. Он питал слишком большое пристрастие к шуткам насчет «бицепса» как главного «оружия» на переговорах. Но он был удивительно искренним и явно что-то искал, хотя и сам не слишком хорошо понимал, что ему нужно. Как ни парадоксально, но, после того как он сам охарактеризовал себя «Воином до мозга костей», меня больше всего тронула его добросердечность.

К концу недели Уэйн выглядел совершенно другим человеком. Он остался прежним в том смысле, что всегда напускал на себя важный вид, прежде чем раскрыть рот. Но он стал мягче, сошелся с другими членами группы. Уэйн обнаружил, что даже такой любитель наезжать на людей, как он, может ценить общение с ними.

Несколько недель спустя Уэйн прислал группе организаторов семинара следующий имейл. Поскольку я лишь немного сократила письмо (и изменила имена), он разрешил мне поделиться его содержанием с вами.

«Всем!

Это сработало!!! Или мне лучше сказать “это работает”!!! Не раскрывая конфиденциальной информации, суть истории примерно такова…

• Трем нынешним владельцам компании со средней капитализацией, находящейся в частном управлении на протяжении 4 поколений, нужно было решить, кто из двух кандидатов лучше подходит на должность президента в рамках осуществления их плана правопреемства и обеспечения непрерывности бизнеса.

• Независимо от того, кто получит это место, им придется выкупить акции всех нынешних владельцев.

• Один из претендентов является “родным” (он сын двух нынешних владельцев) и считается лучшим торговым агентом компании. Второй – “неродной”, но проработал в компании 25 лет, пользуется исключительной любовью и уважением у всех клиентов и сотрудников и знает бизнес как свои пять пальцев.

• Владельцы знают, кому они отдают предпочтение – “неродному”. Они не говорят этого вслух, поскольку их юрист полагает, что следует взять “родного”. Сопротивление юриста означает, что владельцы тянут время и не хотят обсуждать этот вопрос.

• Юрист настаивает на том, чтобы следующим владельцем стал “родной” (сын), невзирая на явные свидетельства его неспособности выполнять эту работу.

• Используя только что освоенный метод победы изнутри, я пригласил юриста на неофициальную встречу, а именно на прогулку в ближайший парк, чтобы на нейтральной территории он смог объяснить мне свою точку зрения.

Краткое изложение того, что я помню…

Я: Привет, Джек, это Галлахер.

ЮРИСТ: Чем обязан твоему звонку? Я снова тебя чем-то обидел?

Я: Нет, Джек. Давай прогуляемся немного сегодня днем по дендрарию, только ты и я.

ЮРИСТ: Черт побери, только не это!

Я: Серьезно, Джек, это важно. Без шуток. Обещаю, что оставлю микрофон в багажнике.

Позже в тот же день, в парке…

Я: Джек, я хочу лишь понять, какого черта ты стремишься поставить “родного”, а “неродного” прокатить?

ЮРИСТ: Я просто не могу представить отца, который не передает свою компанию сыну после стольких лет. В конце концов, именно в этом смысл передачи по наследству.

Я: Расскажи подробнее.

ЮРИСТ: Я слишком хорошо помню, как чувствовал себя, когда мой папаша оставил юридическую практику и отдал фирму партнеру, даже не рассматривая вариант передачи дела мне!

Я: Ничего себе?! (Пораженный тем, что мы углубились так далеко за три минуты беседы, я в первый раз осознал, что эта штука работает.) Давай поподробнее.

ЮРИСТ: А как, ПО-ТВОЕМУ, должны поступать владельцы?

Я: Послушай, я понятия не имею, что готовит будущее. (Я отчаянно подбираю слова, подходящие для Любовника, и прошу Мечтателя направить меня.) Но могу тебе сказать, что все (папа, мама и партнер) согласны передать дело “неродному”. Судя по их последнему имейлу, который они нам с тобой прислали, они однозначно желают, чтобы бизнес возглавил “неродной”. А поскольку владельцы уважают твое мнение, они хотят получить твое благословение.

ЮРИСТ: Я просто не хочу, чтобы “родной” разочаровался во мне. Не хочу, чтобы он подумал, что я подставил ему подножку.

Я: Что ты имеешь в виду?

ЮРИСТ: На самом деле я тоже думаю, что “неродной” лучше подходит на это место. Черт побери, да ведь это я сам привел его в компанию много лет назад. Кроме того, именно я настоял, чтобы “родному” тоже дали работу в компании.

Я: Ладно, а как ты смотришь на то, чтобы поговорить с ними обоими о том, что ты думаешь, прежде чем ты выскажешь свое мнение партнерам?

ЮРИСТ: Это я могу. Пожалуй, я должен это сделать. Они должны узнать, что я им симпатизирую, но дело в том, что “родной” меньше чем за 3 года доведет компанию до ручки! Мне действительно нужно вмешаться, не так ли?

Мы покинули парк, обменялись рукопожатием (такого не случалось никогда раньше) и он сказал мне “спасибо”.