Клэр Фэйерс - Магия зеркал

– Давайте обыщем дом, – предложил Чарльз. – Вдруг мы найдём ещё какие-нибудь работающие зеркала.

Он не был убеждён, что от этого будет толк, но ведь он пообещал Эйве и Хоуэллу всё тут исследовать и выяснить.

Чарльз, признаться, не ожидал, что кто-нибудь согласится в этом участвовать, и очень удивился, когда согласились все без исключения. Люди закивали, миссис Футер одобрительно похлопала его по плечу.

– Отличная идея, молодой человек. Давайте-ка примемся за дело.

Эйва медленно поднялась на ноги, пока стены подвала вокруг неё превращались в серебристую дымку. Постепенно эта дымка становилась всё светлее, как если бы сквозь неё светило солнце, и наконец Эйва уже ясно видела весь подвал – и груду зачарованной ткани, мягкой горой возвышавшуюся рядом.

– Это не к добру, – пробормотал Хоуэлл себе под нос.

Эйва кивнула, но всё равно ей несколько полегчало. По крайней мере, теперь она могла видеть, что происходит. Всё лучше, чем ожидать неизвестно чего в полной темноте.

А потом туман разошёлся посредине, как занавес, и Эйва поняла, что, пожалуй, есть вещи похуже, чем сидеть в темноте. Например, оказаться нос к носу с мистером Боунзом, увидеть перед собой его бледное лицо, казалось, состоящее из сплошных острых углов и прямых линий, взглянуть в его чёрные глаза, темнее, чем мрак подвала, и полные злобы. Да, это было куда хуже неизвестности.

А ещё хуже было, что он пришёл не с пустыми руками. Сперва девочке показалось, что он тащит за собой огромный мешок; потом мешок зашевелился и застонал – и она увидела, что это человек. Лорд Скиннер.

Эйва в ужасе прижала ко рту ладони, подавляя рвущийся наружу крик.

Лорд Скиннер был совершенно босым, одетым всего лишь в пижаму и поверх неё в золотистый домашний халат, в котором сейчас запутался, как в коконе. Когда мистер Боунз швырнул его на пол, веки лорда затрепетали, но ему не хватало сил даже отползти, и он валялся на полу, как куча тряпья, словно из его тела исчезли все кости.

– А вот и вы, – обратился мистер Боунз к неожиданным гостям. – Как раз вовремя. Можете отдать мне Ту Самую Книгу прямо сейчас. – Он протянул ждущую руку.

Эйва прижала Книгу к себе. Она чувствовала, как сердце стремительно бьётся, словно бы ударяясь изнутри о рёбра. Как же всё было чудовищно нечестно! Она никогда не просила о том, чтобы стать хранительницей Книги, не хотела, чтобы всё это происходило…

Где твой дух авантюризма, Эйва?

– Заткнись, – прошептала она своему внутреннему голосу. Мистер Боунз ещё не победил. – Где Мэтью? – громко спросила она. – Что вы с ним сделали?

Мистер Боунз покачал головой из стороны в сторону.

– Ты действительно раздражаешь меня, девочка. Твой брат и Люнетт целы и невредимы. Идём со мной, я отведу тебя к ним.

Эйва отшатнулась от его протянутой руки.

– Зачем вам вообще нужна Книга? От неё не слишком много пользы.

– Ты так думаешь? – чёрные глаза блеснули. Он повернулся к Хоуэллу. – С тобой мы это уже обсуждали, мальчик. Да сбудется написанное.

Хоуэлл вдруг замер, едва дыша.

– Договор, – прошептал он. – Договор – это и есть написанное.

– Эта Книга, от которой не слишком много пользы, – пояснил мистер Боунз, – и есть книга договора между двумя мирами, созданная здесь, во Внеуайзе, с помощью той же магии, которая поддерживает зеркала. Её магическая защита не позволяет никому создавать в ней новые записи или менять прежние. Но зеркала погибают, и магия Той Самой Книги иссякает вместе с ними. По правде сказать, сейчас в ней осталось так мало магии, что она не сильно отличается от обычной бумаги. Бумаги, на которой можно писать что угодно.

Книга в руках показалась Эйве очень тяжёлой. Словно защищая её, девочка крепче прижала её к груди.

– Книга говорила, что никто не может делать в ней новые записи.

– В самом деле? Может быть, она имела в виду, что в ней не может делать записи кто попало? Я потратил на изучение её магии сотни лет. Книга связана со своим хранителем, и этой связи должно быть достаточно, чтобы преодолеть ту немногую магию, что осталась у самой Книги. – Мистер Боунз задумчиво, как бы между делом, пнул лорда Скиннера в бок. – Или в данном случае вернее будет сказать, что Книга связана со своими хранителями. Твой брат довольно быстро рассказал мне правду, когда я пригрозил сделать больно его подружке.

Эйва так крепко сжимала Ту Самую Книгу, что мышцы рук болели.

– Вам бы лучше не трогать ни одного из них.

– Я и не тронул. И впредь не собираюсь – если вы отдадите мне Книгу.

Он снова протянул руку ладонью вверх.

– Не делай этого, – выдохнул Хоуэлл.

– Прости меня, – отозвалась она.

Эйва надеялась, что Хоуэлл по её лицу понимает – она не собирается позволить мистеру Боунзу победить. Он не мог никакими силами заставить их писать в Книге. Но если они хотели спасти Мэтью и Люнетт, нужно было обмануть врага, выиграть время, пока не появится какой-нибудь способ его одолеть.

Она протянула мистеру Боунзу Книгу, уронив её ему на руки. Тот принял тяжёлый том, склонив черепообразную голову набок.

– Ну вот, видишь, это было совсем не трудно, – усмехнулся он. – А теперь будьте добры, следуйте за мной.

И всех троих поглотил ледяной туман.

Они вышли из тумана в помещение, при виде которого Эйва ахнула от изумления. Потому что это была точная копия банкетного зала в «Убывающей Луне». От свечей в канделябрах на обшитых деревянными панелями стенах на пол падали озерца жёлтого света. В очаге потрескивал огонь, но вместо тепла от него исходил леденящий холод. Над камином висело зеркало в бледной раме – Эйва с содроганием поняла, что рама сделана из человеческих костей.

В центре зала по разным сторонам длинного стола сидели Мэтью и Люнетт, а перед ними стояли пустые тарелки.

Эйва бросилась к брату.

– Мэтью! – крикнула она, но тот не ответил. Девочка схватила его за плечо и потрясла, но он оставался холодным и твёрдым, как камень.

– Вы же сказали, что он невредим! – с ненавистью выкрикнула она, оглядываясь на мистера Боунза.

– Он и впрямь невредим, – мистер Боунз аккуратно положил Ту Самую Книгу на стол. – Они с подругой вели себя несколько шумно, и я решил, что лучше погрузить их обоих в сон. Скоро я разбужу их, – он сгрузил едва живого лорда Скиннера возле камина и взял с каминной полки курительную трубку. Спокойно и расслабленно он набил её табаком и раскурил, а потом повернулся к зеркалу, и Эйва с ужасом увидела, что он там не отражается. Как это возможно? Ведь у всего существующего есть отражения!