Клэр Фэйерс - Магия зеркал

Лорд Скиннер с трудом поднялся с пола, опираясь о каминную полку. Всё тело его страшно дрожало, так что непонятно было, как он вообще держится на ногах.

– Мистер Боунз, – произнёс он слабым голосом, – ты у меня вспомнишь своё место. Я сам создал тебя, и ты поклялся мне служить. Я приказываю освободить нас всех.

Руки Эйвы соскользнули с холодных плеч Мэтью.

– Вы его создали? Что вы имеете в виду?

– «Если на сердце темно и несладко, зеркало примет всё зло без остатка», – насмешливо процитировал мистер Боунз. – Оно сработало слишком буквально, верно, Эфраим?

Лорд Скиннер застонал.

– Когда умерли мои родители, мне было всего восемь лет. Магическое зеркало досталось мне в наследство от отца. Никто не говорил мне, что связываться с волшебными зеркалами опасно, никто не предостерёг, что я могу там увидеть. Все говорили одно и то же – что я должен держаться, быть мужественным, быть хорошим мальчиком. Так что мне оставался только этот детский стишок. Я проводил перед зеркалом ночи напролёт, представляя, что моё отражение – это плохой мальчик, мальчик, которому тяжело, который скорбит, который боится тоже заболеть и умереть, как заболели и умерли его родители. А потом пришла ночь, когда мальчик из зеркала взглянул на меня и заговорил со мной.

Стены зала словно бы плыли вокруг Эйвы. Этого не могло быть. Отражение не могло просто взять и ожить.

Хоуэлл подвинул себе ближайший стул и тяжело сел на него, будто у него закружилась голова. Похоже, он сам не понимал, что делает.

Мистер Боунз улыбнулся ужасной улыбкой.

– Отражения реальны. Обычное зеркало показывает вам, как вы выглядите снаружи. Я – противоположность этого: я показываю то, что внутри. Я создан из магии и из всех тех частей Эфраима Скиннера, от которых тот хотел отделаться, – ничего удивительного, что теперь он меня боится.

Значит, мистер Боунз – это страх мистера Скиннера, обретший собственную форму! Эйва задрожала. Понятно, почему у мистера Боунза не было отражения: потому что он сам – отражение.

– Должно быть, поэтому он так внезапно исчез тогда с фабрики, – тихо сказал Хоуэлл. – Потому что в Уайзе лорд Скиннер заглянул в магическое зеркало, и мистеру Боунзу пришлось в нём отразиться.

Это объясняло, почему лорд Скиннер использовал мистера Футера в качестве шпиона: если лорд сам смотрел в зеркало, он мог увидеть там только одно – мистера Боунза. Помнится, лорд Скиннер говорил, что остался один, без всякой компании, кроме себя самого. Оказывается, он выражался совершенно буквально. А теперь и его собственное отражение стало ему врагом.

Лорд Скиннер выпрямился и запахнул свой халат.

– Я тебя не боюсь, мистер Боунз, – сказал он, потуже завязывая пояс. – И приказываю тебе отпустить нас.

Мистер Боунз расхохотался.

– Ты не можешь ничего приказывать по эту сторону зеркала, Эфраим Скиннер. Внеуайз принадлежит мне. Я бы убил тебя, если бы мог, но мы с тобой неразрывно связаны. Все эти годы я поддерживал в тебе жизнь потому, что смерти ты боишься больше всего на свете. Чтобы её избежать, ты готов на что угодно.

Он щёлкнул пальцами в воздухе.

Все огни в зале разом погасли. Единственный свет теперь исходил от огня в камине – да ещё от серебристого мерцания за окнами. Люнетт осталась неподвижной, а вот Мэтью вздрогнул, вскочил с места и с диким видом огляделся.

– Эйва? Что происходит?

Эйва бросилась брату на шею.

– Всё в порядке! Не волнуйся.

– Вообще-то вам есть о чём поволноваться, – заметил мистер Боунз, выбивая трубку в камин. По стенам зашевелились тени, послышался какой-то звук, похожий на шелест мёртвых листьев, он становился всё громче, всё меньше походил на шорох листьев и всё больше – на…

Перестук костей.

Сквозь окна заструился серебряный туман – и начал принимать форму. Скелеты. Четыре огромных скелета. Их костяные руки болтались по бокам, пальцы беспокойно шевелились. Черепа скалились в вечных улыбках, пустые глазницы были чёрными дырами в белой кости, дырами, ведущими в никуда…

Та Самая Книга на столе внезапно раскрылась и зашелестела страницами. На листе проступили строки – такие бледные, что Эйва едва могла их различить.

Сие есть Книга Магии Внеуайза, в коей содержится договор между Миром Людей и Внемиром.

Таковы условия договора между Миром Людей и Внемиром:

– Дивный Народ оставляет мир людей и забирает с собой всю свою магию, чтобы создать собственное царство. Однако не должно миру людей остаться вовсе без магии. Да будут созданы магические зеркала, связанные попарно, и каждая пара да станет дверями, соединяющими Мир Людей с Внемиром. В эти двери может войти любой, кто получит приглашение с той стороны. Посредством зеркал Внемир да будет поставлять в Мир Людей магические предметы и услуги.

– Покуда существуют зеркала, действует сей договор. Если договор нарушится, с ним исчезнет и Внемир.

Да сбудется написанное.

Если бы слова на странице могли выглядеть грустно, Эйва бы сказала, что именно так они и выглядят.

Рядом с Книгой – по обеим её сторонам – на столе появились два костяных пишущих пера.

– Хранители Той Самой Книги, – сказал мистер Боунз, – пришло время переписать договор и навсегда изменить наши миры. Сейчас вы возьмёте эти перья и будете писать под мою диктовку. Итак, пишите. «Таковы условия договора, написанные без принуждения. Зеркала будут пробуждены вновь. Мир Людей вовеки будет служить Внемиру», – он мрачно усмехнулся и кивнул на лорда Скиннера: – А этот мешок плоти будет служить лично мне.

Скелеты приблизились на несколько шагов.

– Пишите, что вам сказано, или умрёте, – сказал мистер Боунз. И указал на Мэтью. – Первым будет он.

Мэтью расправил плечи.

– Попробуйте меня убить!

– Мэтью, нет! – воскликнула Эйва! Она сцепила руки за спиной, до боли стиснула их, боясь, что не выдержит и невольно схватится за перо.

Рука мистера Боунза легла ей на плечо. Его прикосновение было холодным как лёд.

– Лучше бы ты делала, что я говорю. Всё равно ты уже причинила столько зла, что хуже некуда. Если бы не ты, твой брат был бы свободен и счастлив, жил бы, как хотел. Если бы не ты, Хоуэлл сохранил бы свою магию, но ты её украла. Сколько ещё жизней ты успела разрушить?

Эйва попыталась отвести от него взгляд, но не смогла. Она словно бы падала в глубокую чёрную яму, и не за что было зацепиться. Мистер Боунз говорил правду. Неудивительно, что люди с самого начала относились к ней подозрительно, шептались за её спиной. Они всегда знали, что с ней что-то не так.

– А ты, – мистер Боунз перевёл взгляд на Хоуэлла, – ты хочешь остаться здесь навеки? Провести всю оставшуюся жизнь на «Растущей Луне», делая самую чёрную и однообразную работу, пока все твои мысли и надежды не обратятся в пыль от смертельной тоски?