С. Гроув - Стеклянная карта

«Что он там забыл?..»

Ступая очень тихо, София тоже направилась на третий этаж…

Особые отношения со временем позволяли Софии двигаться так медленно, что никакого шума она не производила. Несколькими минутами позже она стояла в дверях комнаты Шадрака, глядя, как Тео открывает и закрывает дверцы дядиного платяного шкафа.

– Ты что делаешь? – требовательно спросила она.

Тео так и подпрыгнул от неожиданности. Потом увидел на пороге Софию, мотнул головой и хихикнул:

– А ты ловкая… Как ты сумела так тихо подкрасться?

– Что ты делаешь в дядиной комнате?

– Погоди ругаться, – миролюбиво отозвался Тео. – Мне тут кое-что в голову пришло…

– И что же? – спросила София.

Вдруг Тео вспомнил нечто важное? Знак, зацепку, способную привести их к Шадраку…

Мальчик сказал:

– Я просто подумал: верно, твоему дяде недосуг было документы и жизнечасы по карманам рассовывать…

Время для Софии замедлило ход, силясь вместить беспредельное ощущение предательства.

– И ты решил поживиться? – прошептала она. – Хотел его документы украсть?..

– Да нет же! – отмахнулся Тео. – Не собирался я их красть!

– Тогда что…

– Но ведь путешествовать будет легче, если я их… позаимствую.

В голосе Софии прорезалась жесткая нотка:

– Ты хотел взять бумаги Шадрака и уехать один!

– Нет. – Тео закатил глаза. – Я собирался ими воспользоваться, чтобы в дороге было попроще.

А в Пустошах отдал бы их тебе.

– Хватит врать, – сказала София. – Если бы у тебя были документы, – и с горечью поправилась: – … краденые документы, на что тебе тогда ехать со мной?

– Потому что я слово дал! – рассердился вслед за ней Тео. – Потому что мы с тобой договорились!

– Тогда почему было просто не дождаться утра и не сказать мне? Уж кому, как не мне, знать, где Шадрак бумаги свои держит! – ответила София.

Ее голос дрожал.

– Ладно, не хочешь верить – не верь, – огрызнулся Тео. – Ну уехал бы я один, тебе-то что?

– Я…

– Твоему дяде, должно быть, новые документы в любой момент выдадут. – Тео тяжело перевел дух. – Я-то привык сам о себе заботиться, а значит и думать в первую голову о себе, не о других. Думаешь, я переживал, что станется с Эрлахом без «дикого мальчика» в клетке? Да ничуть! Там, откуда я родом, не выживешь, если будешь о других печься! У нас каждый сам за себя!

– Понятно, – обиженно отозвалась София. – Значит, и я тебе вроде Эрлаха, и Шадрак тоже. Каждый за себя! Вот, значит, как ты рассуждал, наблюдая из кустов, как уводят моего дядю?

Тео зло расхаживал по комнате.

– Да! – ответил он. – Именно так я и думал. Пацан, обклеенный перьями, против пятерых мужиков! Как по-твоему, не многовато ли для меня одного?

Если бы я бросился на помощь, был бы теперь там же, где и твой дядя. Вот здорово было бы! Вместо этого я проследил за ними, отсиделся в тихом месте и рассказал тебе, что случилось. Да еще и через Пустоши провести подрядился…

– А ради чего ты стал бы помогать мне? – спросила София. – Тебе же плевать, что будет с Шадраком. Тебе только его бумаги нужны.

Для уверенности она стиснула кулаки.

Тео безнадежно вздохнул:

– Что за дурацкие у тебя мысли. Ну да, я предпочитаю пробиваться в одиночку. Я так привык. И прощения за это просить не намерен. Но я, по крайней мере, держу данное слово! Мы договорились друг дружке помочь, и я от этого не отступлюсь. Можешь говорить что хочешь, только бумаги твоего дяди красть я не собирался. Просто пытался что-то придумать, чтобы в дороге было полегче.

София внимательно разглядывала Тео… Сощуренные карие глаза, сжатые кулаки… Ей вдруг пришло в голову, что она совершенно не знает этого парня. Ощущение нежданной близости, чувство доверия, уверенность в том, что он способен стать другом, – все это испарилось неизвестно куда.

– Знаешь, лучше тебе, наверное, в самом деле ехать одному, – громко проговорила она, щеки ее горели. – Я и без тебя обойдусь.

– Не глупи, – примирительным тоном пробурчал Тео. – Самое разумное сейчас – помочь друг другу. Сама подумай! Ты хоть представляешь, как от границы в Нохтланд попасть?

София некоторое время молчала. Сказанное почему-то внушило ей ужас.

– Ну ладно, – тихо отозвалась она.

– Вот и отлично, – кивнул Тео. – Значит, договор в силе.

Он улыбался, выражение злости сошло с его лица.

София при виде его улыбки ощутила лишь негодование и скривилась в ответ.

– Шадрак держит свои документы в кожаном кошельке, а кошелек – в кармане жилетки, – тихо пояснила она. – А жизнечасы – на цепочке, пристегнутой к карману. Думаю, то и другое сейчас при нем!

Она повернулась, не дожидаясь ответа, только волосы метнулись по плечам, – и ушла обратно в гостиную миссис Клэй.

Тео вскоре присоединился к ней и опять растянулся на ковре возле дивана. София была еще сердита на него. Она слышала, как стучит в висках кровь.

Ее охватило волнение. Вряд ли стоило всерьез рассчитывать на Тео, оказавшегося таким непредсказуемым и, в общем-то, ненадежным. Однако других вариантов попросту не было. Поэтому София разглядывала колокольчики, колебавшиеся над головой, и старалась по возможности успокоиться. Блестящие фигурки отражали слабый свет из окна, бросая чуть заметные отблески на стены и потолок. Несколькими минутами позже дыхание Тео стало размеренным и глубоким; София поняла, что он уснул. Она покосилась на него и с горечью сказала себе: «Каждый за себя! Вот так, значит. Ну и философия у него! С такой системой ценностей парня из клетки уж точно выручать не пойдешь… И дернуло же меня ему помогать!»

София проснулась, когда солнце стояло уже высоко. Прежде всего она посмотрела на часы: начало девятого. Тео спал на ковре, отвернувшись к стене. В воздухе витали запахи омлета и свежезаваренного кофе. Она вышла на кухню, где обнаружила миссис Клэй у плиты. Домоправительница что-то напевала себе под нос. Она выглядела вполне бодрой и отдохнувшей: волосы зачесаны в обычный узелок на затылке, поверх платья – белый фартучек с вышивкой…

– Доброе утро, миссис Клэй, – сказала София.

– Доброе утро, София, – обернулась экономка. – Садись завтракать! – И вдруг добавила: – А знаешь, я думаю, все будет хорошо. – Она сняла с плиты сковородку с омлетом и положила Софии щедрую порцию. – Есть у меня твердая уверенность, что Судьбы не оставят тебя!

– Вы правда так думаете? – усаживаясь, взволнованно спросила девочка.

Шадрак полагал, что Судьбы в лучшем случае были удобной фигурой речи, но в худшем – являли собой опасное заблуждение. София рада была бы последовать дядиному примеру и фыркать по поводу разных там суеверий. Однако порой она все же склонялась к мысли, что несправедливо постигшая ее разлука с родителями некоторым образом подтверждала существование этих жестоких и самовластных существ; Судьбы, похоже, пряли горести и несчастья с той же легкостью, с какой другие наматывали нитки на веретено. Чем больше миссис Клэй о них распространялась, тем более София убеждала себя, что Судьбы реальны. Конечно, именно они распоряжались всеми событиями в мире, сплетая их в узор, понятный лишь им.