Стив Войк - Дело о пропавших хвостиках

– Я хочу домой! – прошептала Пейсли.

Хотя Максвелл не знал наверняка, получится ли у них выбраться из этой передряги, он положил лапу на лапки подруги и решительно произнёс:

– Ты вернёшься домой. Обещаю!

Из багажника донёсся писк, и Феррис сильно пожалел, что он сейчас не дома, в тёплой постели. Ему совсем не хотелось выходить из машины под дождь. Но Дабсли так гневно взглянул на него, что ему не оставалось ничего другого. Он вышел из машины и достал мешок из багажника.

Он постоял на мосту, глядя на быструю реку и чувствуя, как мешок шевелится у него в руках.

– Я дам вам шанс, – тихо сказал Феррис, развязывая верёвку, которой Дабсли стянул горловину мешка. Дабсли посмотрел на него через стекло автомобиля, и Феррис бросил мешок с моста. Тот упал в воду – и раздался всплеск.

Затем Феррис вернулся в машину, сморгнул дождевые капли с ресниц и включил радио, чтобы не думать о том, что он натворил.

Оказавшись в холодной воде, Максвелл испуганно взвизгнул и заскрёб когтями по мешку в отчаянной попытке освободиться. Но река стремительно несла их с Пейсли вниз по течению. Почти сразу щенята оказались под водой, однако они не собирались сдаваться. Максвелл ухватил Пейсли за ошейник и стал выбираться из мешка, быстро работая лапками. Оба вывалились в бурлящую черноту.

Высоко над ними в полночном небе сверкали звёзды, над крышами спящего города светила серебряная луна. Максвелл едва успел глотнуть холодного воздуха, прежде чем грязная вода накрыла его с головой и он снова погрузился в темноту. Он был так ошеломлён, что перестал барахтаться. Течение потянуло его вниз, к водорослям и камням на дне. Для большинства щенят это был бы конец.

Но Максвелл был необычным щенком.

Хотя он ещё толком не знал, что представляет собой мир, он успел заметить луну и звёзды. Он видел дома, деревья, улицы… и ему до боли захотелось погулять по ним и понять, что значит быть свободным.

Поэтому щенок Максвелл ударил лапами, вырвался на поверхность и изо всех сил поплыл в сторону городских огней.

Только добравшись до берега, он увидел ошейник Пейсли и понял, что её нет. Вдалеке слышались шум поездов и вой сирен, а в промежутках – плеск и журчание реки.

Максвелл помнил силу течения. Как далеко оно могло занести Пейсли? Посмотрев на тёмные улицы, он задумался, сколько разных существ обитают в этом странном необъятном мире. Наверняка Пейсли осталась жива и затерялась где-то среди них.

Луна скрылась за облаком. Максвелл вспомнил обещание, данное Пейсли, и в этот момент услышал где-то на другом берегу звук, похожий на плач.

Приподняв одно ухо, Максвелл попытался не обращать внимания на городской шум, хотя это было нелегко. Он хотел расслышать новый звук, который почему-то казался ему знакомым. Наконец в промежутках между сигналами такси и рёвом моторов щенок вновь различил его – как будто кто-то тихо стонал от боли. Максвелл понял, что слышал тот же самый звук ночью, когда появилась Пейсли. И его сердце заныло от тоски по утраченному другу.

Если бы только он мог понять, откуда доносится этот звук! Тогда, возможно, он сумел бы разыскать и Пейсли.

Встав на задние лапы, Максвелл посмотрел на дальний берег. Он заметил свет фар на мосту. Звук, казалось, исходил откуда-то с другого конца города, где небо было залито оранжевым сиянием. Потом звук затих. Остались только шум машин и шелест ветра, листавшего старые газеты и рисовавшего узоры в пыли.

Хотя странный звук прекратился, Максвелл твёрдо знал, что ему не померещилось. Подобрав ошейник Пейсли, он пролез через дырку в заборе и побрёл по узкой тропинке. Над его головой колыхались спящие одуванчики. Максвелл перешёл дорогу и свернул в тёмный переулок, продолжая прислушиваться. Он надеялся уловить звук, который, как ему казалось, мог привести его к пропавшей Пейсли.

По обе стороны переулка высились кирпичные стены и заборы, за которыми лежали тихие, залитые лунным светом сады. Максвелл принюхался и учуял запах чёрствого печенья, куриных костей и объедков пиццы с колбасой. В животе у него заурчало. Он уже давно ничего не ел. Облизнувшись, Максвелл последовал за запахом к мусорному баку в дальнем конце переулка.

Но едва он коснулся лапой мусорного бака, крышка отлетела, и из темноты на Максвелла уставился рыжий кот.

– Кусочки у меня тыришь, да? – прошипел кот. – Пришёл воровать добычу у Рыжего?

Максвелл отступил и уронил ошейник Пейсли на землю.

– Я не ворую, – сказал он. – Я ищу свою подругу.

– Она похожа на пиццу? – поинтересовался кот. – Или сделана из печенья и куриных костей и отзывается на кличку Еда?

– Её зовут Пейсли, – нервно ответил Максвелл. – И если вы её не видели, то я пойду.

– Ну нет, – сказал Рыжий.

Он вытянул лапу, и пять острых, как бритва, когтей сверкнули в лунном свете.

– Это мои объедки! – заявил кот.

– Мне не нужны неприятности, – предупредил Максвелл, пятясь.

– Поздняк, – сказал Рыжий. – Ты уже нарвался.

Максвелл услышал скрежет крышек, и из мусорных баков выбрались полдесятка кошек. Их зелёные глаза блестели в темноте. Кошки, шипя и ворча, приближались к Максвеллу. На мгновение щенку показалось, что он услышал вдалеке другие голоса. Но едва он навострил уши, как из тени выскочил тощий кот и вонзил когти ему в спину.

– Поймал! – завизжал он, царапаясь и кусаясь.

Максвелл потерял равновесие и повалился на землю.

– С дороги! – прошипел Рыжий. – Сейчас я ему задам!

Но как только кошки обступили Максвелла, в дальнем конце переулка раздалось рычание. Кто-то крикнул: