Элинор Портер - Поллианна взрослеет

– Ой, Нэнси! Как замечательно! – воскликнула Поллианна, легко спрыгивая на землю. – Тетечка, нас Нэнси встречает! Ты только посмотри, какой она всюду навела порядок!

Поллианна пыталась говорить весело, но голос ее заметно дрожал. Ей самой нелегко было возвращаться домой без славного доктора Чилтона, которого она так любила. А если ей самой было тяжело, то можно только представить, что должна была чувствовать тетя. И еще Поллианна знала, что больше всего тетушка боится пустить слезу перед Нэнси. Ничего более страшного для ее чувства собственного достоинства быть не могло. Поллианна знала, что за плотной черной вуалью тетя прячет глаза, полные слез, и что губы ее дрожат. Скорее всего, тетя воспользуется первой же возможностью, чтобы к чему-нибудь придраться и за маской гнева скрыть умиление. Поэтому Поллианна ничуть не удивилась, когда после довольно холодных слов приветствия, прозвучало:

– Нэнси, очень любезно было с вашей стороны, но, кажется, я просила, чтобы никто не приходил.

Радостное выражение на лице Нэнси уступило место выражению обиды и испуга.

– Но мисс Полли… Я хочу сказать, миссис Чилтон, – залепетала она, – не могла же я допустить, чтобы…

– Достаточно, Нэнси, – прервала ее миссис Чилтон. – Оставим этот разговор.

С гордо поднятой головой она вошла в дом. Через минуту они услышали, как закрылась наверху дверь ее спальни. Нэнси в ужасе обернулась к Поллианне.

– Мисс Поллианна, как же так? Что я такого сделала? Я только хотела ей угодить. Чтобы она была довольна.

– Да, – всхлипнула Поллианна, ища в сумочке носовой платок. – Это просто замечательно, все, что ты сделала… Просто замечательно.

– Чем же она так недовольна?

– Она довольна. Только не хочет показывать. Боится, что, показав это, покажет… еще что-то лишнее… Ах, Нэнси! Нэнси, я так рада тебя видеть! И плакать хочется! – всхлипнула она, обнимая Нэнси.

– Ладно тебе, дорогая… Ну, все, все… – утешала ее Нэнси, одной рукой обнимая Поллианну за вздрагивающие от рыданий плечи, а другой вытирая собственные слезы краешком фартука.

– Понимаешь, она не может позволить себе плакать в чьем-либо присутствии, – запинаясь, объясняла Поллианна. – А это так тяжело… Приехать сюда вот так… После стольких лет… Я знаю, что она чувствует.

– Конечно, ангелочек мой, – ласково приговаривала Нэнси. – А я взяла и сразу ее так огорчила.

– Нет, нет, ты ее не огорчила, – взволнованно уверяла ее Поллианна. – Это у нее такая манера выработалась. Понимаешь, Нэнси, она не хочет показывать, как ей тяжело из-за… из-за дяди Тома. Она боится показать свои истинные чувства, вот и придирается к любой мелочи, чтобы перевести разговор на что-нибудь постороннее. Она со мной точно так же себя ведет. Точно так же, как с тобой сейчас. Поэтому я знаю, что говорю, понимаешь?

– Да, понимаю, понимаю.

Нэнси крепко сжимала губы, а глаза ее были полны сочувствия. Она нежно приговаривала:

– Бедный мой ангелочек! Я все равно рада, что пришла. Рада, что тебя увидела.

– Я тоже рада, – прошептала Поллианна, осторожно освобождаясь из объятий Нэнси и вытирая глаза. – Вот мне уже и легче. Я очень тебе благодарна, Нэнси, и очень ценю все, что ты сделала. Но если тебе пора, ты ради нас не задерживайся.

– Хм! Но думаю, что могла бы вообще на время остаться, – сказала Нэнси.

– Остаться? Нэнси, я слышала, ты замуж вышла. Ведь Тимоти твой муж?

– Конечно! Но он не станет возражать… Ведь речь идет о тебе. Он даже хотел бы, чтобы я побыла здесь… раз уж речь идет о тебе.

– Нет, Нэнси, мы не можем на это пойти, – возразила Поллианна. – Мы теперь не можем позволить себе, чтобы нам кто-то помогал в домашних делах. Понимаешь? Я теперь со всем сама буду справляться. По крайней мере пока мы не будем точно знать, какое состояние наших дел. Так говорит тетушка Полли. А до того момента мы должны жить очень экономно.

– Вот еще! Не хватало еще, чтобы я деньги с вас брала… – начала было Нэнси, изображая гнев.

Но, увидев выражение лица собеседницы, она тут же прикусила зык и, что-то неразборчиво бормоча себе под нос, поплелась на кухню, чтобы присмотреть за стоящим на огне обедом – картофельным пюре с курицей.

Закончив с приготовлением обеда и убравшись после этого на кухне, миссис Дурджин согласилась ехать домой вместе с мужем. Но дом Харрингтонов она оставила неохотно, несколько раз спросив разрешения хотя бы изредка приходить, чтобы немного помочь по хозяйству.

Когда Нэнси уехала, Поллианна пошла в гостиную, где одиноко сидела миссис Чилтон, прикрыв глаза ладонями.

– Тетя, милая, может зажечь свет? – осведомилась Поллианна.

– Да, отчего же, можно бы.

– Какая все же умница Нэнси. Так хорошо все для нас устроила!

Комментариев не последовало.

– Где только она нашла столько цветов, представить себе не могу. Весь дом украсила. На первом этаже в каждой комнате цветы и в обеих спальнях наверху.

Тетя по-прежнему отмалчивалась. Поллианна тихо вздохнула, глядя на ее печальное лицо, на глаза, взгляд которых был направлен куда-то в пространство. Помолчав, девушка снова заговорила с надеждой в голосе.

– Видела я старика Тома. Беднягу совсем скрутил его ревматизм. Даже ходит не разгибаясь… Он о тебе расспрашивал, тетя…

Миссис Чилтон резко обернулась, прервав разглагольствования племянницы вопросом:

– Поллианна, что нам с тобой делать?

– Что делать? Да все, на что мы способны, дорогая тетушка.

Миссис Чилтон раздраженно махнула рукой.

– Поллианна, хоть иногда попытайся быть серьезней. Ты скоро сама убедишься, что все это не шутки. Что мы будем делать? Ведь ты знаешь, доходы от моего состояния практически не поступают. Я предполагаю, что некоторые акции сохранили какую-то ценность, но мистер Харт говорит, что в ближайшее время от них не будет никакой пользы. Правда, у нас есть депозиты в банке, и они дают небольшие проценты. А еще этот дом. Но какая от него польза? Мы не можем ни съесть его, ни надеть на себя. С тем образом жизни, который нам предстоит, дом этот слишком велик для нас. Но продать его хотя бы за половину настоящей цены вряд ли возможно. Разве что нашелся бы человек, которому по какой-то причине нужен именно этот дом.

– Продать дом? Тетечка, ну как можно! Такой красивый дом, в котором так много замечательных вещей!

– Возможно, Поллианна, мы вынуждены будем это сделать. Мы ежедневно должны чем-то питаться… к сожалению.

– Да, это правда, я всегда такая голодная! – грустно посмеиваясь, подтвердила Поллианна. – И все же, я думаю, надо радоваться, если у тебя хороший аппетит.

– Очень возможно. Ты, деточка, всегда находишь, чему радоваться. И все же, как нам быть дальше? Я хочу, чтобы ты хоть на минуту отнеслась к этому серьезно.