Гленнон Дойл Мелтон - Держись, воин! Как понять и принять свою ужасную, прекрасную жизнь

Недавно, когда бродила по супермаркету в поисках продуктов, неожиданно ощутила в воздухе характерный едкий запах плесени. Посмотрела по сторонам – кто бы это мог быть. И вдруг обнаружила, что запах исходит от меня. Я замерла.

Когда вернулась домой, Крейг вышел, чтобы помочь мне достать продукты.

– Дорогой, – сказала я. – Понюхай. От меня воняет.

Крейг понюхал мою рубашку и без всякого удивления сказал:

– Да, от тебя воняет.

– Что ЭТО такое? Это отвратительно…

– Это плесень, – ответил Крейг. – Вся наша одежда так пахнет. Мы всегда воняем.

Я дам вам несколько секунд, чтобы переварить эту информацию. Мне же понадобилось чуть больше времени.

– Что-о-о?! Почему ты не сказал мне, муж?!

– Я боялся… Ты всегда так трепетно относишься… к своим талантам домохозяйки…

– Подожди, давай проясним… Ты был готов весь день вонять на работе, нашего сына называли вонючкой, а тебе не хотелось злить меня?!

– Да… Именно так…

Я положила покупки на стол и сразу же поехала назад в магазин за хорошим стиральным порошком, который стоит больше пяти долларов. Перенюхала все, пока не нашла тот, который напомнил мне благоухание цветов и аромат всех популярных девушек, каких я знала. А вернувшись домой, принялась за стирку. Перестирала все старые футболки, брюки и свои костюмы для йоги. В тот день я узнала две очень важные вещи, которыми хочу поделиться с вами – на тот случай, если вы еще не усвоили уроки стирки, как я в свое время.

1. Вот как происходит стирка. Предположим, день стирки у вас среда. Невозможно заложить все грязные вещи в машину в одну среду, а в сушку – в следующую. Вы должны сделать все в ОДНУ И ТУ ЖЕ среду. Это несправедливо, но это так. Если вы этого не сделаете, ваши домашние будут вонять, как дохлые мыши.

2. Вы должны быть поласковее с мужем, чтобы он не боялся сказать вам, что вся ваша семья воняет.

Домашнее хозяйство и семейная жизнь – сложное дело.

Крейг иногда подрабатывает в качестве модели. Несколько лет назад компания Circuit City пригласила его для участия в национальной кампании. На протяжении нескольких месяцев его лицо красовалось по всей стране. Однажды, в выходные, мы вместе с Чейзом отправились в торговый центр и зашли в магазин электроники, чтобы присмотреть телевизор с плоским экраном. Чейз там буквально с ума сошел. Все стены магазина были обклеены плакатами с изображением Крейга. Фигуры Крейга в полный рост стояли в каждом углу. Чейз бегал по магазину, обнимал фигуры и кричал во все горло:

– Папочка! Папочка!

Все, кто находился в магазине – и работники, и покупатели, – останавливались и смотрели на Чейза, Крейга, плакаты и фигуры. Это было странно. И не особо смешно. Просто странно.

Под Новый год мы, как всегда, отправились в Огайо. Родственники мамы жили в Огайо, и я люблю это место. У Тиши четыре сестры и два брата. У них тринадцать детей, которые стали моими первыми лучшими друзьями. Всей этой безумной, прекрасной и дружной ордой руководили Алиса Флаэрти и Билл Кишмен, мои бабушка и дедушка.

Мой дед был прекрасным хирургом. Он умер двадцать пять лет назад. А Алиса все еще брыкается. Ей восемьдесят восемь лет, и она по-прежнему самая жизнерадостная ирландка по эту сторону океана. Если ей позвонить, то она не ответит, потому что наверняка будет в Вегасе. А поскольку там она страшно занята, вы непременно услышите ее голосовую почту: «Я в пабе. Не приставай. Если вернусь, перезвоню».

Больше полувека назад бабушка и дед познакомились в баре возле больницы, где он работал хирургом, а она – медсестрой. Алиса выпивала с подружками, и тут к ней подошел Билл и скромно спросил:

– Извините, вы медсестра?

Алиса посмотрела на Билла, потом перевела взгляд на свою форму и ответила:

– Нет, Эйнштейн, я – пожарник!

Это была любовь с первого взгляда. Они счастливо прожили в браке сорок лет, руководствуясь неписаным правилом: Алисе позволялось и дальше быть… скажем так, Алисой. Помимо свойственной всем Флаэрти страстности и ярости, у нее было еще одно качество: полное отсутствие здравого смысла. Никто из членов нашей семьи никогда не стремился руководствоваться здравым смыслом. Это для нас было слишком заурядно. Мы всегда были выше этого.

Как-то днем Алиса с моей матерью пришли на парковку и оказались перед воротами. На воротах висела табличка «Тянуть. Автоматические ворота». Алиса воздела руки к небу и воскликнула:

– Что, черт побери, происходит? Какого черта я должна ТЯНУТЬ автоматические ворота?

Машина стояла на парковке. Алиса начала изо всех сил тянуть ворота вверх, прежде чем мама поняла, в чем суть.

В другой раз Алиса отправилась в торговый центр, который находился в пяти километрах от ее дома. Этот центр она посещала регулярно больше сорока лет. Через полчаса она вернулась. Мой дядя вышел из дома, чтобы помочь ей с пакетами. Она велела ему убираться. Оказалось, она заблудилась и вернулась, чтобы начать весь путь сначала. От собственного дома.

Такова моя бабушка. Нет смысла спорить с ней или приводить какие-то доводы. Если кто-то пытается это сделать – значит, он знаком с Алисой недостаточно долго. Лучше просто сесть и посмеяться вместе с ней. Не стоит пытаться исправить Флаэрти. Мы не считаем себя неправильными. Просто думаем о более важных вещах, а не о том, как благополучно и спокойно плыть по течению. Алиса и ее потомки – это идеальные собеседники для тех, кто нуждается в помощи. Моя большая семья – доказательство того, что в мире много людей, которые вполне довольны собой и своей жизнью. Это немного пугает. Но в то же время вносит свежую струю.

В детстве Огайо был для меня раем. Братья и сестры Тиши остались в родном городе и обзавелись там семьями. Поездки к ним были главным событием моего детства. Мы целыми днями плескались в бабушкином бассейне. К закату мы уставали, вытирались, ели пиццу и обдумывали, чем займемся ночью. Сон в наши планы никогда не входил. Мы с Карен были старшими. Карен – моя героиня. Я считала ее самой красивой девочкой на планете (так оно и есть). Мы с ней болтали до тех пор, пока не начинали гаснуть уличные фонари. А когда вставало солнце, пробирались на кухню и наполняли тринадцать мисок воздушным рисом, посыпая их сверху сахаром. Уверена, что о большой семье (и о сахаре!) я начала мечтать на бабушкиной кухне, когда готовила завтрак вместе с Карен.

Мама Карен – моя тетя Джуди. Она очень похожа на Алису. И тоже необычная. Если вы ей понравились, считайте, вам повезло. Если она вас невзлюбила, то лучше держаться от нее подальше. И еще один совет: если вы голодны, то лучше отправиться к кому-нибудь другому. Гены Флаэрти-Кишменов делают нас совершенно бесполезными на кухне. Никто из моих родных не умеет готовить. Никто – а нас довольно много.