Гленнон Дойл Мелтон - Держись, воин! Как понять и принять свою ужасную, прекрасную жизнь

Слово покаяние всегда меня раздражало. Я ощущала в нем угрозу. До тех пор, пока не поняла, что именно оно для меня означает. Покаяние – это волшебный момент, когда луч света проникает в темное царство моего сердца, и я словно прозреваю, вижу себя со стороны и понимаю, что мешает мне обрести покой и радость в определенной сфере моей жизни.

Майя Ангелоу пролила свет на темное царство моего сердца, когда я налаживала отношения со своей свекровью. В книге «Письмо к моей дочери» Ангелоу рассказывает об ужине, на котором она присутствовала во время своей первой поездки в Сенегал. Ужин проходил в доме ее богатого светского друга. Ангелоу описывает роскошный дом и элегантных гостей. Она заметила, что все они тщательно обходят красивый дорогой ковер, постеленный в центре гостиной. Судя по всему, все боялись его испачкать. Майе не понравилось, что хозяйка дома проявила неуважение к гостям, не подумав об их комфорте. И тогда она решила действовать. Наступила на ковер и несколько раз прошлась по нему взад и вперед. Гости, «толпившиеся по сторонам, робко ей улыбались». Ангелоу, гордая своей смелостью, улыбалась им в ответ. Она полагала, что благодаря ее поступку остальные поймут, что «ковры созданы для того, чтобы по ним ходить». И была уверена, что поступила правильно.

Через несколько минут появились слуги, быстро и аккуратно убрали ковер с пола, заменив его столь же экстравагантным. А затем они начали тщательно расставлять на новом ковре тарелки, бокалы, вино, блюда с рисом и курицей. Хозяйка дома хлопнула в ладоши и радостно объявила: «в честь нашей американской сестры Майи Ангелоу» она приготовила традиционный сенегальский ужин – и пригласила гостей садиться. Лицо Ангелоу пылало от стыда. Она прошлась грязными туфлями по роскошной скатерти гостеприимной хозяйки. Свой рассказ Ангелоу заканчивает словами: «В незнакомой культуре лучше не предлагать каких-то усовершенствований и инноваций. Лучше не делать предложений и не преподавать уроков. Воплощение утонченности – это абсолютная простота».

Когда мы с Крейгом поженились, его семья поначалу казалась мне незнакомой культурой. Совершенно иное общение, иные праздники, иная манера обедов, иное проявление любви. Все это было для меня неприемлемым. Для меня «иное» означало «неправильное». Я обижалась и ко всему относилась подозрительно. Миллионом разных тонких и не очень тонких способов я пыталась изменить своих новых родственников. Предлагала новые традиции. Давала советы. Подмечала недостатки в их характерах, семейной жизни, отношениях с детьми и внуками. Ходила в грязной обуви по скатертям моей свекрови, которые она ткала десятилетиями.

Представляю, как мое нежелание принимать обычаи и традиции другой семьи обижало свекровь. Но она дала нам с Крейгом время и место во всем разобраться самостоятельно. Она устранилась. Наверное, это решение далось ей нелегко. Остается лишь молиться, чтобы мне никогда не довелось снова попасть в подобную ситуацию со своим сыном. И я молюсь о том, чтобы моя будущая невестка была мудрее и добрее меня. Впрочем, вряд ли такое возможно. Наверняка, невестка окажется точно такой же, как и я. Ей захочется создать собственный узор, а для этого придется какое-то время топтать мою скатерть. Молодой матери и жене было трудно создать собственный узор. Обучение ткачеству потребовало всего моего внимания. Мне нужно было время и пространство для создания собственного ритма и стиля жизни. И, возможно, в поисках своего стиля мне необходимо было отвергнуть все старые узоры.

Истинное покаяние – дело нелегкое. Оно требует времени. Но луч света заслуживает того, чтобы его ждать. И когда он приходит, это прекрасно. Спасибо, Майя Ангелоу, за то, что научили меня покаянию.

Я не большой специалист по части советов. Наверное, это связано с тем, что почти каждый день осознаю, какой идиоткой была накануне. И это осознание вселяет надежду, потому что оно означает движение в верном направлении. Но пребывая в таком состоянии, довольно рискованно давать советы сегодня. И все же я считаю себя вправе дать вам такой совет.

Свекрови , наслаждайтесь зрелищем того, как ваши невестки учатся ткать. Когда они допускают ошибки или пропускают стежки, позвольте им самим заметить свои промахи. Почаще говорите им, как хорош и красив их узор. Будьте чуть добрее, чем это необходимо. Угощайте их чаем. Будьте проще. И утонченнее.

Невестки , постарайтесь увидеть красоту ковра, который всю жизнь ткала ваша свекровь. Помните: ее узор давно сложился – не нужно предлагать улучшений. Будьте чуть добрее, чем это необходимо. Помните, свое произведение искусства, тот шедевр , который она создавала всю жизнь, она отдала вам, чтобы ваши ночи стали теплее. Когда-нибудь вам тоже придется отдать свой шедевр. Будьте проще. И утонченнее.

Недавно Крейг принес домой новый пылесос. Совершенно непрошеный новый пылесос.

Чистку пола пылесосом, как и готовку, я считаю выпендриванием. Это занятие для тех, кто не так глубок и сентиментален, как я.

Полы в моем доме – это подлинная история нашей семьи. В этом углу вы найдете драже, закатившиеся сюда во время семейного праздника в прошлом месяце, а под ковриком остались конфетти после Дня благодарения. И это очень мило. Поскольку я не способна заказывать картины или собирать семейные фотоальбомы, мы с Крейгом по вечерам сидим на диване, рассматриваем мусор на полу и вспоминаем наши семейные радости. Это особенные для нас моменты. Но если вы любите пылесосить полы, не чувствуйте себя виноватой. Просто я хочу сказать, что дети растут быстро, и, возможно, вам тоже захочется сохранить какие-то воспоминания – на полу.

Несколько лет назад я начала подозревать, что у моих подруг другое мнение насчет пылесосов и хранения воспоминаний. Похоже, им не нравилось использовать полы в качестве семейных архивов. И поняла я это, заметив на их коврах забавные линии. Знаете, те самые, которые остаются после чистки пылесосом и с гордостью объявляют всему миру: «Только что она пылесосила ковер!». Собственные ковры без похожих линий стали вызывать у меня чувство неловкости. Естественно, вы можете подумать, что этот дискомфорт заставил меня по-новому взглянуть на мой бойкот, объявленный пылесосам. И ошибетесь! Я решила, что мой пылесос слишком тяжел и уродлив и никоим образом не способствует расслаблению. Ничто не могло заставить меня разразиться гневной тирадой вернее, чем попытки втащить пылесос по лестнице на второй этаж. Иисус велел: «Если твой пылесос заставляет тебя сквернословить, раздолбай его». Ну или что-то в этом роде. А поскольку я люблю Иисуса, то не собираюсь становиться пользователем пылесоса в реальной жизни. Если вы пылесосите полы, это вовсе не означает, что вы не любите Иисуса. Эти действия вполне можно совмещать. Но я считаю, что это маловероятно. Честно говоря, совсем невероятно.