Ричард Бротиган - В арбузном сахаре. Рыбалка в Америке (сборник)

– Нет, – сказал я.

Через некоторое время Полин спала, а я, как обычно, не мог уснуть. Она лежала рядом со мной – теплая и сладко пахла. Ее тело призывало меня заснуть так, словно это был духовой оркестр. Я долго лежал рядом с ней, потом встал и отправился на одну из своих ночных прогулок.

Я стоял одетый и смотрел на спящую Полин. Странно, как крепко спала Полин с тех пор, как мы стали близки друг другу, – потому что Полин была той девушкой, что гуляла по ночам с фонарем. Полин была девушкой, о которой я всегда думал, когда бродил по дорогам, останавливаясь у мостов, рек и деревьев в сосновом лесу.

У нее были светлые волосы, и теперь она спала.

После того, как мы стали близки, она перестала гулять по ночам, а я нет. Мне очень нужны эти долгие ночные прогулки.

Я вошел в форельный питомник и долго стоял, глядя на холодное некрасивое тело, которым теперь стала Маргарет. Она лежала на кушетке, а вокруг горели фонари. Форели трудно было уснуть.

В садке, у края которого, освещая лицо Маргарет, горели фонари, крутилось несколько мелких рыбешек. Я долго, наверное несколько часов, смотрел на рыбешек, пока они все не уснули. Теперь они стали похожи на Маргарет.

Мы проснулись примерно за час до восхода солнца, собираясь пораньше позавтракать. Когда солнце поднимется над краем нашего мира, тьма продолжится и исчезнут звуки. У всех пропадут голоса. Если уронить что-то на пол, оно упадет беззвучно. Затихнут реки.

– Сегодня будет длинный день, – сказала Полин, натягивая на себя платье и поправляя вырез на длинной тонкой шее.

На завтрак были ветчина, яйца, жареная картошка и тосты. Полин готовила, и я предложил ей помочь.

– Давай буду что-нибудь делать, – сказал я.

– Не надо, – сказала она, – я справлюсь сама, но все равно спасибо.

– Пожалуйста.

Мы завтракали все вместе, включая брата Маргарет. Он сидел рядом с Чарли.

– Вкусная ветчина, – сказал Фред.

– Похороны будут утром, – сказал Чарли. – Все знают, кто что должен делать, а если произойдет что-нибудь непредвиденное, будем писать записки. У нас осталось еще несколько минут звука.

– Гмммм – ветчина вкусная, – сказал Фред.

Мы с Полин были в кухне и разговаривали, когда взошло солнце. Она мыла посуду, я вытирал. Я вытирал сковородку, а она мыла кофейные чашки.

– Сегодня мне немного лучше, – сказала она.

– Это хорошо, – сказал я.

– Как ты спал?

– Как обычно.

– Мне приснился плохой сон. Надеюсь, я тебя не разбудила.

– Нет.

– Вчерашний шок был ужасный. Я не знаю. Я представить не могла, что все так обернется, но так вышло, и мы ничего уже не можем сделать.

– Да, – сказал я. – Придется смириться.

Полин обернулась ко мне и сказала:

– Я думаю, похороны бу…

Маргарет одели в саван, сделанный из арбузного сахара и украшенный светящимся бисером, чтобы свет всегда поднимался из ее гробницы ночами и в темные беззвучные дни. Как этот.

Все было готово. Мы бродили по Смертидее среди фонарей и тишины, дожидаясь, пока придут люди из города.

Они пришли. Тридцать или сорок человек, включая редактора газеты. Газета выходит раз в год. Школьный учитель и док Эдвардс тоже были здесь, и мы начали похороны.

Маргарет несли на щите, сделанном из соснового дерева и выложенном стеклышками и мелкими далекими камнями; мы всегда носим на нем мертвых.

Освещая дорогу фонарями и факелами, мы вынесли ее тело из форельного питомника, пронесли по гостиной, через дверь, на крыльцо и вниз по ступеням Смертидеи.

В полной тишине процесия медленно двигалась по дороге к новой гробнице, которая будет теперь принадлежать Маргарет; я только вчера смотрел, как устанавливают эту гробницу, как выравнивают последние штрихи – для Маргарет. Солнце поднималось выше, становилось теплее. Не слышно было ничего, даже шагов.

Похоронная Команда уже ждала. Шахта была готова, и, увидев нас, они включили насос.

Мы передали Похоронной Команде тело, и они стали медленно опускать его в гробницу. У них был большой опыт в таких делах. Они пронесли тело по шахте и положили в гробницу. Потом закрыли стеклянную дверь и начали ее запечатывать.

Полин, Чарли, Фред, Старый Чак и я стояли маленькой группой и наблюдали за работой. Полин держала меня за руку. Подошел брат Маргарет и встал рядом.

Похоронная команда запечатала дверь, потом выключила насос и открутила шланги от шахты.

Затем они хлестнули лошадей канатами, свисавшими с похожей на виселицу рамы, на которой держалась шахта. Такие же канаты крепились на этой раме-виселице, чтобы удерживать саму шахту.

С их помошью шахту вытаскивали из воды.

Лошади дернули, шахту вытолкнуло со дна реки, подтянуло к берегу, и теперь она наполовину плавала, наполовину висела на раме-виселице.

Похоронная команда и лошади выглядели усталыми. Все делалось в полной тишине. Ни лошади, ни рабочие, ни шахта, ни река, ни наблюдатели не издали ни звука.

Мы смотрели на свет, которым светилась Маргарет, – свет, поднимающийся от мерцающей вышивки ее савана. Мы стали бросать в воду цветы, и они поплыли над гробницей.

Над светом, который шел от Маргарет, проплывали цветы: розы, нарциссы, маки и колокольчики.

У нас есть обычай: после похорон в форельном питомнике устраивается бал. Собираются все, играет оркестр, и люди танцуют. Больше всего мы любим вальс.

После похорон мы вернулись в Смертидею и стали готовиться к балу. Форельный питомник празднично украсили, и осталось время, чтобы отдохнуть перед балом.

Все делалось в тишине. Чарли надел новый комбинезон. Фред потратил полчаса на то, чтобы уложить волосы, Полин достала туфли на высоких каблуках.

Нельзя было начинать бал, пока не появились звуки, пока оркестр не мог играть, а мы под музыку – танцевать вальс.

Обед Полин и Эл готовили вместе, чтобы мы могли поесть пораньше. Погода стояла очень жаркая, поэтому они решили приготовить что-нибудь легкое. На обед был картофельный салат, в котором почему-то оказалось много морковки.

Примерно за полчаса до заката на бал стали приходить люди из города. Мы забирали у них плащи, шляпы и вели гостей в форельный питомник.

Все были в хорошем расположении духа. Музыканты достали инструменты и ждали захода солнца.

Осталось несколько минут. Все терпеливо ждали. Зал сиял в свете фонарей. Форель плавала в своих садках и прудах. Танцевать мы будем вокруг нее.

Полин была прекрасна. Чарли очень шел новый комбинезон. Не знаю почему, но волосы Фреда выглядели так, будто он их вообще не причесывал.