Адена Хэлперн - 29

Решив совместить поедание перчиков с просмотром каких-нибудь ночных телепрограмм, Барбара взяла тарелку, вышла из кухни и снова пересекла коридор. И только тогда заметила фигуру, притулившуюся на диване напротив входной двери.

Он походил на старого, до жалости тощего пса – ее старого, до жалости тощего пса.

– Ларри? – мягко позвала она, положив свободную руку ему на плечо.

Ларри открыл глаза.

– О, привет, Барб, – отозвался он сиплым спросонья голосом. – Ждал, пока ты вернешься, и, видимо, заснул. Все нормально?

– Все хорошо. Сегодня был сумасшедший день, но я тебе утром все расскажу. Ты здесь всю ночь сидел и меня ждал?

– Ага. – Он зевнул.

Барбара помогла мужу подняться с дивана.

– Миллион раз звонил тебе на мобильный, но ты не отвечала.

Она со вздохом поставила тарелку с перчиками на столик и взяла мужа за руку.

– Ларри, извини, если заставила тебя волноваться.

– Ничего страшного, – вяло отозвался он. – Главное, что ты дома.

Пока они вместе поднимались в спальню, на нее вдруг нашло озарение. Весь этот роковой день, а теперь еще и возвращение домой к Ларри кое-чему ее научили. Кладя голову на подушку рядом с мужем, Барбара задумалась: а пыталась ли она хоть раз отступить на шаг назад и оглянуться на свою жизнь?

С тех пор как она вышла замуж за Ларри, Барбаре Сутамолок ни дня не пришлось работать. Если ей нужны были деньги, она просто шла в банк. Они никогда не кончались, и ей даже в голову не приходило, что они вообще могут кончиться. Она в жизни не видела счет на погашение задолженности по кредитной карте или счет за электричество. Ее шкаф был набит всем, что она только могла пожелать.

И устроил все это один человек.

Тот самый человек, который никогда не упрекал ее за лишний вес и не говорил, что ей нужно больше заниматься фитнесом. Человек, который ни разу не попросил ее перестать колебаться в выборе самых простых вещей. Тот самый человек, который звонил ей трижды в день, просто чтобы узнать, как у нее дела. Об изменах или каких-то интрижках за ее спиной и речи быть не могло. Он всегда приходил домой в шесть тридцать, минута в минуту. Он помогал ей воспитывать лучшую в мире дочь. Поблагодарила ли она его хоть раз? Показала ли она ему хоть раз по-настоящему свою признательность? И самое главное: как он вообще уживался с ней все эти годы?

Она взглянула на Ларри: тот уже снова уснул. Погладила по редеющим волосам. Какого черта она все время пребывает в гневе и недовольстве? Пора уже прекратить беспокоиться о своей матери. Пора прекратить беспокоиться о Люси. Пусть живут своей жизнью.

Что же в итоге? Ей понадобилось лишь на один день выйти из привычной колеи, чтобы понять, что же в ее жизни действительно важно. Казалось, день выдался адский – а на самом деле это был подарок, возможность пересмотреть свою жизнь и увидеть ее такой, какая она есть. И что же она поняла? Что ее жизнь прекрасна. О такой жизни большинство людей могут только мечтать!

И кто же дал ей возможность вести такую беззаботную жизнь?

Один-единственный человек.

Ларри Сутамолок.

Из всех, кто встречался ей на жизненном пути, Ларри следовало бы ставить на первое место, прежде остальных. Хвала Господу, Ларри все еще оставался с ней. За это, поклялась себе Барбара Сутамолок, она будет благодарить его до конца своих дней.

И тогда все последующие годы станут самыми счастливыми в ее жизни.

Спустя несколько часов Ларри проснулся от весьма необычного ощущения. Настолько возбуждающего ощущения, что сперва решил, что все еще спит. Он открыл глаза, откинул одеяло и обнаружил свою жену в такой волнующей позе, что окончательно уверился: это сон.

Когда Барбара подняла глаза на Ларри, он улыбался так широко, как никогда на ее памяти.

И, кстати говоря, кто бы мог подумать, что Ларри Сутамолок все еще помнит, как следует отблагодарить за доставленное удовольствие?

Миновал полдень, а они все еще лежали в постели.

– До чего приятно взять выходной! – улыбнулся он.

– Это точно, – улыбнулась она в ответ. – Миссис Ровнер может и до завтра подождать со своей пломбой.

– Ну что, готова к следующему раунду? – спросил он, игриво прикасаясь к ее руке.

– Ларри, ты сумасшедший! – фыркнула она, целуя его.

– Ой да ладно? – Он поцеловал ее в губы. – А потом, может быть, отправимся в ювелирный магазин и купим тебе новое ожерелье. Бедная моя малышка Барби, пережить такое ограбление! Думаю, ты заслуживаешь какой-нибудь побрякушки в награду за храбрость.

– О Ларри! – В гнусавом голосе Барбары слышался восторг. – О Ларри, Ларри, Ларри!

Я устала и хотела спать. Я спала неделю. Не думаю, что это была депрессия; я просто устала думать обо всем этом. Вот только не могла остановиться. Между раздумьями о своем вопросе и о том, каким же на самом деле был ответ, я спала.

Иногда мне снилось, что я снова молода. Что мы с Захарией вместе, живем именно так, как я себе навоображала.

Иногда снился Говард. Говард был здесь, у него не случился тот сердечный приступ, мы по-прежнему жили в нашем старом доме, все шло своим чередом. Потом я просыпалась и возвращалась в реальный мир.

Не знаю, сколько раз мне уже звонила Барбара. Я все говорю ей, что устала, но, вообще-то, я пока просто не готова к разговору. Знаю, надо поговорить, знаю, она его ждет, но у меня нет сил. Она предлагает заехать ко мне, но я настаиваю, чтобы не приезжала. И самое странное, она меня слушается. Похоже, ее действительно проняло той нашей беседой. Ну еще и тем, что ее ограбили, полагаю.

Не знаю, сколько раз уже заходила Фрида. Она приносит еду, потом опять приносит еду, а я твержу, что не голодна. Она хотя бы ни словом не заикнулась о происшедшем. У нее было уже два свидания с Гершелем Нилом, и если уж во всем этом есть хоть один повод для радости, то вот он. Удивительно, почему она никогда раньше не говорила мне о своих чувствах к Гершелю. Ни словечка. Ох, надеюсь, у них все сложится, правда надеюсь. Она как будто изменилась. Сменила прическу и краситься стала немного больше. Люси, кажется, полностью пересмотрела ее гардероб. Думаю, так оно и бывает, если захлопнуть дверь в свою квартиру, забыв ключи внутри, а потом еще увидеть, что твоя старейшая подруга сбросила за ночь пятьдесят лет.

А Люси…

Люси приходит каждый вечер, стирает свои вещи или слоняется по квартире, пока я лежу в спальне, укрывшись одеялом. Слышу, как она ходит туда-сюда, включает телевизор, открывает холодильник. Она проводит у меня пару часов, потом подходит к спальне, приоткрывает дверь и обещает вернуться завтра.

Она – единственная, кто не говорит, что мне уже пора вылезать из кровати. Она просто рядом, со мной, и хотя я очень ценю ее поддержку, но пока не готова ничего обсуждать.