Мелисса Дэйли - Молли и кошачье кафе

Я начала обживаться на новом месте, постепенно привыкая к мысли, что квартира и кафе – мой новый дом. Только одно мешало мне окончательно считать это место домом – отношение Софи. Мое появление девочку не обрадовало, а все попытки к ней подольститься она упрямо оставляла без внимания. Чаще всего Софи меня просто игнорировала, но даже если и замечала, всегда вела себя враждебно.

Как-то раз – дело было в мою первую неделю в квартире – я спала, когда Софи вернулась из школы. Она издали швырнула рюкзак на диван, где я лежала, так, что пластмассовая пряжка больно ударила меня по голове. Спросонья я не поняла, что случилось, и в панике подпрыгнула, ощетинилась и распушила хвост. Девочка не извинилась за свою неловкость, просто сделала вид, что не заметила меня. А я долго умывалась, стараясь успокоиться и отогнать назойливую мысль, что Софи бросила рюкзак нарочно, зная, что я сплю на диване. Я не могла понять, отчего пришлась ей не по душе, но ее поведение не оставляло никаких сомнений в том, что я ей не нравлюсь.

Дебби поставила для меня картонную обувную коробку на подоконник в эркере. Там я часто сидела по утрам, рассматривая людей, проходивших мимо кафе по булыжной мостовой. Первыми на улице всегда появлялись седовласые пары в непромокаемых плащах и удобных ботинках – они направлялись на рыночную площадь. Затем наступало время молодых мам, которые толкали перед собой коляски или рассеянно тащили за собой малышей. Стоило детям заметить меня в окне, как они начинали тянуть мам за руки и, тыкая пальцами в стекло, пищали: «Мам, смотри, киска!», – и мамы улыбались, прежде чем увести своих чад – им некогда было терять время.

Одна старая женщина что ни день проходила мимо нашего кафе, неизменно таща за собой сумку на колесах. Что-то в ней казалось мне подозрительным. Сутуловатая спина и морщинистое лицо напоминали Марджери, но вместо серебристо-седых волн, как у моей первой хозяйки, волосы этой дамы были ярко-рыжими и будто шлем плотно прилегали к голове. Эта прическа поражала меня тем, что ее не мог растрепать даже сильный ветер, гулявший по улице. Всякий раз, завидев меня в окне, старая дама метала в меня сердитые взгляды, а я не сводила с нее глаз, озадаченная ее забавной прической и злым выражением лица.

Мало кто из прохожих заглядывал к нам – в кафе, как я сразу заметила, вообще почти не было посетителей. Правда, служащие из ближайших магазинов и офисов забегали перехватить сэндвич в обеденный перерыв, но, не считая этого, кафе обычно пустовало от рассвета до захода солнца. Теперь я поняла, почему по вечерам в мусорном контейнере появлялось так много пищевых отходов. Для бездомной кошки это было неслыханной удачей, но сейчас стало ясно, что положение тревожное: кафе едва сводит концы с концами.

Только через неделю мне пришло в голову, что надо наведаться на улицу, в проулок, который до недавнего времени служил мне домом. Из квартиры туда не было хода, а Дебби не одобряла, когда я пользовалась кухонной дверью, так что оставался единственный путь – через центральный вход кафе. Я дождалась вечера, времени закрытия кафе, рассудив, что смогу застать у контейнера черно-белого кота, когда он придет полакомиться объедками. Часы на церкви пробили шесть раз, я незаметно выскользнула из кафе и свернула за угол, в проулок. Глядя на свой бывший приют глазами домашней кошки, я поразилась, насколько это было незащищенное, открытое всем ветрам место – никакого сравнения с чудесной квартиркой под самой крышей. Я обнюхала стены в поисках пахучих меток кота, но никаких следов нигде не было. Заглянула я и в мусорный контейнер, в надежде, что он покопался в мешках, но черный полиэтилен остался нетронутым.

Озадаченная, я подергивала хвостом. Наверняка он скоро появится, подумала я, и уселась на контейнере в ожидании. Я сидела там, пока подушечки на лапах совершенно не закоченели, но кот так и пришел. Только сейчас я поняла, как скучала без него, как хотела повидаться, рассказать ему обо всем, что со мной происходило с тех пор, как я переступила порог кафе. Мне стало грустно и почему-то обидно, как будто он меня бросил. Но боль почти сразу сменилась чувством вины – это ведь я ушла не попрощавшись, даже никогда не рассказывала ему о своих планах. Может, он ломал голову, что со мной могло случиться, и даже волновался из-за меня? Боль и раскаяние захлестнули меня: как я могла быть настолько зацикленной на себе? И почему до сих пор не подумала, что надо было найти его и все ему объяснить?

Я вернулась в свою прежнюю спальню под пожарной лестницей и твердо решила, что не уйду, пока не дождусь его. Но, не считая меня самой и проскакавшей по контейнеру белки, в проулке не было ни души. Наконец, распахнулась дверь кафе, и Дебби высунула голову наружу.

– Молли, ты где? Иди домой, киса.

В ее голосе слышалась тревога: поселившись у нее, я все время проводила в кафе и впервые ушла так надолго.

Я заметалась, не зная, как поступить: то ли продолжать ждать под лестницей, прячась от Дебби, то ли вместе с ней вернуться в теплое и безопасное кафе. А Дебби выскочила на улицу в домашних тапочках и, дрожа от холода, выкликала мое имя. Осторожно выглянув в щель между банок, я увидела ее лицо и испуганные глаза. Решение было принято. Что бы ни подумал обо мне черно-белый кот, я не могла спокойно смотреть на то, как тревожится из-за меня Дебби. Я выбралась из-под лестницы и побежала к ней, громко мяукая.

– Ах, вот ты где, Молли, – просияла она. – Что за озорница, я уж думала, что ты пропала.

Дебби подтолкнула меня к двери, я вбежала через кухню и подождала у прилавка, пока хозяйка запрет дверь. Софи в этот вечер куда-то ушла, поэтому в квартире было непривычно тихо и спокойно. Мы с Дебби устроились на диване, я положила голову ей на колени, и она гладила меня, пока мы обе не начали клевать носом перед включенным телевизором. Все было в точности так, как я мечтала – эта близость успокаивала каждую из нас и обеим придавала уверенности. Но моя радость была неполной, что-то не давало мне покоя. Я снова и снова упрекала себя за то, как скверно обошлась с котом, покинув проулок и даже не подумав о том, как он к этому отнесется.

У Дебби я нашла все, о чем только можно мечтать. Но радость моя омрачалась подозрением, что хотя и приобрела я, несомненно, очень многое, но и потеряла, возможно, больше, чем думаю.

С тех пор как я перебралась в кафе, прошла неделя, наступил вечер пятницы. Дебби была занята на кухне, а я отдыхала в коробке на подоконнике. Глаза у меня были закрыты: я вспоминала события минувшей недели и размышляла о том, как изменил мою жизнь один маленький шаг, когда я переступила порог кафе.