Мелисса Дэйли - Молли и кошачье кафе

Развернув таблицу, Джо стала изучать ее, то и дело поднося поближе к свету.

– Вот! – воскликнула она, – Уверена, это то, что нам нужно!

И Джо ткнула пальцем в бледно-розовый квадратик.

– Ну да, довольно мило, – натянуто произнесла Дебби, задетая тем, что выбранные ею оттенки были отвергнуты.

– Кажется, я тебя не убедила. Дебби, дорогая, этот вариант беспроигрышный, и сопротивление бесполезно. А знаешь, почему? Цвет называется «Румянец Молли»!

Услышав свое имя, я оторвалась от плошек на полу и подняла голову.

Дебби поднесла цветовую таблицу к глазам, всмотрелась.

– Пожалуй, нежно-розовые стены придадут залу уютный вид, – неуверенно сказала она. – Как ты думаешь, Софи?

Софи пожала плечами.

– Да, неплохо. Уж точно лучше серого.

Дебби сосредоточенно обдумывала ситуацию.

– Ах, ладно, почему бы и нет? Итак, розовый единогласно, правильно? – решительно воскликнула она, и на ее лице расцвела улыбка.

– Так тому и быть! – провозгласила Джо, наливая вина в бокалы. – За «Румянец Молли»! И за завтрашний день – ох и оторвемся же, пока будем красить.

– За «Румянец Молли»! – повторила Дебби, чокаясь с Джо, потом повернулась к дочери: – Софи, что же ты, присоединяйся – это же тост!

Софи закатила глаза и неохотно подняла свой стакан с водой. «За «Румянец Молли», – буркнула она.

Все трое поглядывали на меня, попивая каждая свой напиток, а я радовалась тому, что мех не позволяет им заметить мой настоящий румянец.

Дебби стояла в кухне, дожидаясь, пока закипит чайник. Накануне за ужином они с Джо прикончили бутылку вина и, судя по припухшим векам и мертвенно-бледному лицу Дебби, еще и начали вторую. Я сильно проголодалась, но, видя, как скверно хозяйке, решила потерпеть, пока она не выпьет свою чашку чая, и лишь тогда напомнить о себе. Дебби потянула на себя дверцу холодильника, заглянула в него и громко застонала.

– Софи! Ты вчера допила молоко? – сипло крикнула она.

– Возможно, – раздался приглушенный голос Софи из ванной. – Я перед сном ела мюсли и залила их молоком.

Дебби закрыла холодильник и прижалась лбом к холодной дверце.

– Молока нет, а я уже налила себе чай. Будь ангелом, сбегай за молоком, пожалуйста.

– Что? – Софи пыталась перекричать шум льющейся воды.

– Я говорю, – Дебби почти кричала, – сбегай за молоком, пожалуйста, раз уж ты его выпила!

Она болезненно поморщилась от громкости собственного голоса.

Шум воды стих, Софи прикрутила краны. Дебби выплеснула чай в раковину, потерла виски и заметила меня, тихонько сидящую в дверном проеме.

– Да, Молли, я про тебя помню. Ты проголодалась, правда?

Я подбежала к миске, в которую Дебби принялась выжимать содержимое пакета с влажным кормом. Несколько капель мясного соуса попали ей на пальцы, и ее чуть не стошнило.

– Бр-р, как же мне плохо-то, – стонала Дебби, отмывая руки под сильной струей воды, а я между тем с удовольствием принялась за еду.

Я уже заканчивала, когда в дверях появилась Софи. Джинсы и куртку она натянула прямо поверх пижамы и сейчас пыталась надеть кроссовки на босу ногу.

– Ах, ты моя радость, вот спасибо, – и Дебби протянула девочке деньги.

Фыркнув, Софи бегом спустилась по лестнице. Я поспешила следом и успела выскользнуть за ней из кафе.

Во время прогулок я обычно держалась знакомого проулка и церковного двора, но ранним воскресным утром можно было позволить себе забрести чуть подальше. Воздух был свеж и чист, без примесей выхлопных газов. Без толп туристов и покупателей на узких улочках царила тишина. Софи свернула налево, направляясь к рыночной площади, а я решила пойти в другую сторону.

Я пробежала по безлюдным мостовым, остановилась, чтобы полюбоваться пестрой группой велосипедистов в облегающих костюмах. Яркое солнце раннего весеннего утра заливало переулки, и трудно было поверить в то, какие неприятности могут поджидать там случайно забредшую кошку. Я прекрасно об этом помнила и оббегала эти места по широкой дуге.

Возвращаясь домой мимо центрального входа в наше кафе, я увидела у эркера фигуру. Какая-то женщина прильнула к стеклу и, прикрываясь рукой от солнечных бликов, пристально вглядывалась внутрь. Припадая к булыжной мостовой, я подкралась поближе и увидела знакомую сумку-тележку. Шерсть у меня на загривке поднялась от нехорошего предчувствия. Я была в нескольких шагах от женщины, когда она краем глаза заметила движение и, резко повернувшись, уставилась на меня. Чувствуя ее враждебный настрой, я замерла на полпути с поднятой лапой, кончик хвоста дрожал.

Старуха злобно посмотрела в мою сторону и, не говоря ни слова, схватила тележку обеими руками и с силой толкнула вперед, прямо на меня. Колеса чиркнули о булыжники мостовой. Я увернулась без особых усилий и проводила взглядом тележку, которая, покачиваясь, пронеслась мимо меня и завалилась на бок с глухим стуком.

– Эй, вы вообще соображаете, что делаете?

И я, и старуха, вздрогнув, повернулись на крик. По улице поднималась Софи с пинтой молока в руке. Капюшон был натянут на голову, но мне было хорошо видно, как из-под него гневно сверкают ее глаза. В замешательстве я подумала, что ее слова адресованы мне, но, к моему удивлению, старая дама ответила.

– Я не… я ничего такого… Она просто… выскользнула, – неуверенно забормотала она.

Софи подскочила к ней с таким возмущенным видом, что старуха попятилась. Я испугалась, что сейчас начнется драка. Однако Софи остановилась возле перевернутой сумки, а я, инстинктивно ища защиты, спряталась у ее ног.

– Вам что, нечем заняться, если вы нападаете на чужих питомцев? – спросила Софи.

– Я не нарочно… сумка просто упала… – довольно неубедительно оправдывалась женщина.

Софи подняла тележку и аккуратно поставила ее перед владелицей.

– Кажется, больше не падает? Вот и идите по своим делам.

Женщина пробормотала что-то неразборчивое, возможно извинения, и, не глядя на Софи, подхватила тележку и почти побежала прочь.

– Вот вредная старая ведьма, – буркнула Софи, глядя ей вслед. К моему изумлению, она наклонилась и погладила меня. – Не бойся, Молли. Ничего она тебе не сделает.

Эта сцена ошеломила и взволновала меня. Я уже привыкла к тому, что старая дама, проходя мимо кафе, злобно на меня смотрит, но мне и в голову не приходило, что она может попытаться ударить меня. Я считала, что она безобидная старушка, которой не повезло с характером. Однако реакция Софи заставила меня думать, что я недооценивала противника.

Софи… После долгих недель неприятия девочка вдруг встала на мою защиту. Радость от того, что отношение Софи ко мне переменилось, затмила потрясение от стычки со старухой. Девочка гладила меня, а я мурлыкала, выгибала спину и даже привставала на цыпочки, чтобы дотянуться до ее руки.