Адена Хэлперн - 10 лучших дней моей жизни

– Александра, – произнес он глубоким, уверенным голосом. – Вам не кажется, что нам пора познакомиться?

Меня поразил не роскошный костюм, хотя я обратила на него внимание. И даже не уложенная волосок к волоску прическа или блеск пристальных голубых глаз. Все это тянуло в лучшем случае на легкую влюбленность. Но когда низкий голос произнес: «Александра, вам не кажется, что нам пора познакомиться?» – я растаяла.

Вы уловили сходство? Я влюбилась в Чарльза потому, что он, сам того не зная, разыграл первую встречу моих родителей.

Так что я решила придерживаться тактики бабушки.

– Нет, не думаю, – заявила я и заказала салат навынос.

Всю дорогу я недоумевала, откуда он узнал мое имя. Кто он такой? Чарльз точно не работал в компании отца, никогда его там не замечала. Неужели он настолько увлекся, что собирал сведения обо мне?

Затем Чарльз сделал то, с чем в свое время тянул отец. Вместо роз, духов и билетов на концерт он позвонил и попросил разрешения пригласить меня на свидание.

Отец чуть ли не колесом прошелся от радости.

– Чарльз Киттерэйдж! – восклицал он. – Не знаю, что он в тебе нашел, но ты пойдешь с ним на свидание, даже если мир рухнет.

Как и следовало ожидать, все чувства к Чарльзу моментально улетучились. Типичное везение: симпатичный парень из соседнего кафе оказался отцовским юристом. Из всего мужского населения Филадельфии я умудрилась обратить внимание на папиного знакомого. Даже влюбиться я ухитрилась по связям.

Но Чарльз был без ума от меня. Думаю, его подстегивало ответное равнодушие – так часто случается. Я мялась и ныла, убеждая отца, что ухажер не в моем вкусе, я не хочу с ним встречаться, но глава семьи настоял на своем. Молодой юрист водил меня по изумительным местам. Мы ужинали в лучших ресторанах города, и я ни разу не видела, чтобы приходилось заказывать столик заранее. Посещали премьеры всех бродвейских мюзиклов. Потом я получила приглашение на двухнедельный круиз по Риму и Венеции, но отказалась, сославшись на работу.

– Забудь о работе, – заявил отец. – Мне наплевать на почту, когда ты проводишь время с Чарльзом Киттерэйджем.

Должна признаться, что папино разрешение дало пищу для новых сомнений. Естественно, мне не особо нравилось разбирать груды писем. К тому же какая девушка откажется от поездки в Италию с красивым мужчиной? Но с другой стороны, душу грело, что в последнее время отец смотрит на меня иными глазами – будто снова начал уважать за то, что появляюсь на работе каждый день, без прогулов. Нравилось, что сотрудники в офисе приветливо здороваются со мной. Пусть я всего лишь разносила почту, но у меня появилось свое место в мире. Затем представила, как огорчится отец, если узнает, что я предпочту остаться в почтовом отделе и откажусь от Венеции. Я снова разочарую его. Разве не так? Наверняка он мечтает, чтобы я поехала с Киттерэйджем. Вот он, долгожданный шанс заново заслужить родительское уважение. Естественно, в итоге я ответила на приглашение согласием.

После посещения Венеции семейство Киттерэйджей сняло остров у побережья Таити. Я снова сказала Чарльзу, что не могу подвести компанию, а дома уже ждал отец:

– Алекс, не думаю, что в почтовом отделе тебя ждет большое будущее. Твоя судьба связана с Чарльзом. Мы прекрасно понимаем, как ты далека от ответственности. Он позаботится о тебе.

Слова отца больно ранили, но теперь я точно знала, чего он хочет. Да и кто откажется от путешествия на остров ради почты?

Чарльз, как и его семья, показали себя с приятной стороны, хоть и англосаксами до мозга костей. В жизни не видела, чтобы ровно в пять часов с тропического пляжа срывалась толпа и бежала за вечерними коктейлями. Я не преувеличиваю. Они любили выпить, при этом могу поспорить, что любой из семьи Киттерэйджей проехал бы пятьсот миль на гонке Индианаполиса со скоростью сто сорок миль в час, не поцарапав ни своей, ни чужой машины.

Не буду вдаваться в глубокую психологическую характеристику будущего жениха, хотя сам факт, что его называли Чарльзом, а не Чарли или Чаком, говорит о многом. Он ни разу не оскорбил и, боже упаси, не ударил меня. Наоборот, Чарльз вел себя крайне любезно. Глядя на аккуратность, трудолюбие и примерное протестантское воспитание, я недоумевала, что восходящая звезда юриспруденции нашла в избалованной еврейской принцессе, спалившей номер в отеле «Плаза». Однажды я решилась высказать недоумение вслух.

– Ты очень милая. – Чарльз чмокнул меня в щеку. – У нас получится прекрасный союз.

Я не стала уточнять, что он имел в виду. То ли брачный союз, то ли слияние родительских капиталов. Будь я азартным человеком, я бы поставила на последнее. По правде говоря, родители нарадоваться не могли на наш роман, а история с разгромленным люксом быстро забывалась. Что важнее, отец постоянно повторял:

– Наконец-то ты ступила на правильный путь.

Вот почему меня не тянет углубляться в особенности характера и личной жизни Чарльза. К тому же, хотя помолвка и послужила катализатором шестого лучшего дня, причина крылась в ином. Я доберусь до темы сочинения, но сначала ознакомлю вас с предысторией.

Чарльз сделал мне предложение в родовом гнезде Киттерэйджей, в присутствии родителей с обеих сторон. Мы встречались всего пять месяцев, и, честно говоря, я даже не подозревала, что намерения настолько серьезны. Я думала, что наши семьи просто решили поужинать вместе.

После аперитивов и салата из козьего сыра, рукколы и ореха пекан, в перерыве между бургундским гуляшом, пылающим тортом «Аляска» и послеобеденным портвейном Чарльз постучал ложечкой по бокалу:

– Прошу минуту тишины! Я хочу сделать важное заявление.

Я по-прежнему не знала, чего ожидать. Чарльз сказал «заявление». Он не упоминал, что хочет о чем-то спросить, даже не намекнул.

– Как уже известно нашим семьям, – начал молодой человек, – встреча с Александрой положила начало чудесным отношениям. Не отрицаю, что мы знакомы недолго, но все присутствующие могли убедиться, что я не принимаю поспешных решений. Порой случается, что внутренний голос подсказывает, когда необходимо сделать следующий шаг. Вот почему я сегодня собрал вас здесь.

Внезапно я поняла, куда он клонит.

– Александра. – Чарльз встал на колено у моего стула и вынул из кармана стильного пиджака бархатную коробочку. – Ты сделаешь меня счастливейшим человеком на земле, если окажешь честь и согласишься стать моей невестой.

Я видела только инициалы ЧДК на выглядывающей из рукава пиджака манжете и протянутое кольцо с бриллиантом. Настоящий булыжник, огранка под изумруд.

Мне хотелось ответить: «Нет, ты поспешил. Мне всего лишь двадцать три! Впереди ждут тысячи интересных вещей. Я многое хочу сделать в жизни, даже если пока не подозреваю, что именно!»