Array Коллектив авторов - Много добра, мало зла. Китайская проза конца ХХ – начала ХХI века

– Ты ездила повидать Дуаньдуаня?

– Ездила, он там ни разу не бился головой об стену и не грыз пластик с корой.

– Я сразу понял, что из этого паренька со временем выйдет толк, если бы не предупреждение начальника отдела, то навредил бы ему.

– Но он там ни одного иероглифа не научился писать, он только флаги рисует и повторяет в слух слова, которым вы его научили.

Учитель Аймо уставился на женщину с изумлением.

– Я не знаю, где он научился ходить на одной ноге… у него же обе ноги в порядке, а он упорно ходит вприпрыжку на одной ноге, – добавила Кайхуа.

– Играет, наверно, в колченогого.

– Он не играет, учитель говорит, что он с самого начала так ходит. Как одна нога устанет, он начинает скакать на другой, а двумя ногами он никогда не ходит. Кто-то его научил, и теперь он не желает бросать эту привычку Я приехала, отругала его, а он все равно за свое. Уходя, я увидела, что опять скачет на одной ноге по двору. Кайхуа начала всхлипывать, на глаза навернулись слезы.

В тот день она пробыла в доме учителя Аймо до вечера, перестирала его одежду, принесла корзину травы для свиньи. Раньше учитель откармливал двух свиней – большую и поменьше. Большую зарезали для поминок матушки. Через несколько дней Кайхуа принесла из дому готовое варево для свиньи. А нынче взяла бамбуковую корзину из дома учителя, нарезала на поле травы, приготовила ей варево. Помогла и свинье, и человеку – как своим домочадцам.

Учитель каждый раз просил ее поскорей возвращаться домой, но она притворялась, что не слышит. Когда темнело, она наконец переделала дела. Учитель Аймо упрямо из последних сил вставал с постели, чтобы налить себе лечебный отвар, тем самым доказывая, что может позаботиться о себе сам. Кайхуа не желала ничего слушать и тащила его обратно в кровать. Она была молодой, у нее в руках было достаточно силы, чтобы совладать с больным исхудавшым учителем. При этом на его лице была написана неловкость, а Кайхуа прикидывалась, что ничего не замечает. Она принесла из другой комнаты чашку отвара и, прежде чем старик его выпил, вдруг выпалила:

– Учитель Аймо, давайте жить вместе.

Тот не на шутку испугался, глаза чуть не вылезли из орбит, видя такое его состояние, Кайхуа поспешила добавить:

– Вы такой добрый, я так этого хотела бы.

Взор учителя вдруг потускнел, подобно перегоревшей лампочке, он долго шевелил губами, подбирая нужные слова:

– Ты что такое несешь, я же твой родственник!

Но Кайхуа отвечала:

– Я знаю вас как учителя.

– Я прихожусь тебе дядей.

– Родство у нас очень дальнее, пятисотлетней давности, не будем уж с этим считаться.

Кайхуа поднесла учителю лечебный отвар, но тот отстранил чашку.

В тот понедельник рано утром учитель Аймо пошел в школу. После лечения он значительно окреп, в голове просветлело, ноги стали легче. Он решил снова поднять флаг, эта мысль пришла к нему среди ночи, он так и не заснул до утра. Лежа в кровати, старик пытался внушать себе, что в школе не осталось учеников, так зачем поднимать флаг? Но только рассвело, он подскочил, взял флаг и отправился в школу. Часто бывает, что человек не может переубедить самого себя.

После поднятия флага Аймо не стал выкрикивать «Смирно!». Тут он увидел Кайхуа и спросил, зачем она пришла. Та показала ему пакет с вареными яицами, гордо посмотрев на учителя, как ребенок, ожидающий похвалы:

– Вы были больны несколько дней, а в яйцах по китайской медицине содержится холод, я не решалась вам их предложить.

Аймо не мог предположить, что Кайхуа в такую рань принесет ему вареные яйца, но когда она принялась совать еще теплые яйца ему за пазуху, он словно оцепенел. Женщина на это и рассчитывала. После этой шалости она побежала в класс и вынесла оттуда скамью, заставила учителя сесть с ней рядом. Учитель нерешительно сел, продолжая ерзать. Тогда Кайхуа снова сбегала в класс и вынесла еще одну скамейку для себя. Увидев, что Аймо теперь сидит спокойно, она вытащила у него из-за пазухи куриное яйцо и принялась его чистить, приговаривая:

– Я хочу поехать и забрать Дуаньдуаня.

– Ему надо как следует учиться, наступят каникулы, тогда можно забирать.

– Я хотела бы, чтобы его учили вы, под вашим началом он хоть что-то запоминает, и я смогу его видеть каждый день.

– Он учится в спецшколе, открытой для таких детей, как он, и ты заблуждаешься, ему наверняка лучше учиться там.

Кайхуа протянула очищенный белок учителю со словами:

– Эта школа для глухих, немых и дурачков. А мой Дуаньдуань не слепой, не глухой и не дурачок.

Аймо следил взглядом за приближающимся яйцом и не спешил его брать, он не расслышал ее слов, все его внимание было обращено на кусочек белка. Он вспомнил обезображенное водой лицо своей жены, оно почему-то сливались с картиной множества яичных белков. Он ответил невнятно:

– Ты сама ешь, я еще не голоден.

– Да это не завтрак, вы болели долго и ослабли, это вас подкрепит. Все те пищевые добавки, что продают повсюду, не сравнятся с обычным яйцом.

– Если я захочу поесть, то сам очищу, а ты поешь.

Кайхуа засунула в рот желток, который держала в другой руке, после чего осталась еще половинка белка, другую руку она упрямо держала вытянутой перед учителем, ему пришлось смириться и взять половинку. И тут женщина сунула ему в руку и второй кусочек белка. Он не спешил его есть. Как же она похожа на покойную матушку, угощает его только белком! Неужели это просто совпадение? Или же непостижимая загадка?

Кайхуа съела желток, тут же очистила второе яйцо, отделила белок и подала учителю. Он еще не успел съесть предыдущий кусочек. Она замахала рукой и закричала:

– Ой, быстрей ешьте, а то остынет!

Учитель Аймо, не скрывая удивления, спросил:

– Тебе нравится желток?

– Нет, но вы точно любите белок.

– Кто тебе сказал об этом?

– Матушка-наставница, она говорила, что тоже любит белок, но из-за вашего предпочтения ей всю жизнь пришлось довольствоваться желтком.

Эта новость изумила учителя:

– Она тебе сказала, что любит белок?

Кайхуа согласно качнула головой:

– Ага, говорила, что с детства любила белок, в детстве мать варила ей яйца, она всегда отдавала желток ей.

Учитель вытянул шею и вытаращил глаза, словно увидев диковинного зверя, потом хихикнул и сказал:

– Может же такое быть, вот совпадение!

Аймо охватило странное оживление, лицо раскраснелось, он принялся размахивать туда-сюда белком в руке, губы его шевелились, как у жующей коровы. Так продолжалось довольно долго, пока он не разразился облегчающим душу смехом до слез на глазах. Успокоившись, он поведал Кайхуа, что на самом деле предпочитает желток – а вовсе не белок. Он думал, что желток – это более вкусная часть яйца, и поэтому всю жизнь отдавал его матушке.