Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2

Сегодня темнота действовала на него угнетающе. Камин в его комнате горел ярко, но теперь ему казалось, что он совсем перестал греть. Горло сдавило и болело в груди. Возьми себя в руки, подумал он. Она больше не твоя проблема.

Капитан Стронгбоу первым выбрался на причал в своей толстой морской шинели. Видно было по-прежнему плохо, но Джейми узнал его. Следом за ним… да, Мак-Струан. Оба мужчины повернулись и помогли ей сойти с катера. Она была закутана от холода – прямая спина, темная одежда, темный же капор, подвязанный неизменным шарфом. Ее размер. Черт!

Два последних пассажира выбрались на пирс. Он узнал их. Секундное колебание, потом он вышел в коридор и прошел к кабинету тайпэна. Анжелика вглядывалась в темноту через чуть приоткрытые шторы; огонь в камине мягко светился, лампы были зажжены, комната выглядела уютной.

– А, Джейми. Я никак не могу разглядеть их. Она там?

– Боюсь, что да. – Он не заметил никакой перемены в выражении ее лица. – Вот. – Он протянул ей бинокль. – Я подумал, что вы, может быть, захотите взглянуть.

– Мне незачем смотреть или бояться, Джейми. Кто еще? – Еще никогда ее голос не звучал так тихо. – Кто с ней?

– Стронгбоу, Хоуг и Горнт.

Она повернулась к окну, чтобы что-то скрыть, но за эту долю секунды он успел заметить, как радость залила ее лицо. Ничего страшного, что Джейми увидел, думала она, чувствуя, как от волнения кружится голова. Эта женщина и Горнт вместе? Они вместе, и Хоуг с ними! Разве это не предвещает успеха, успеха Эдварда, что ему удалось убедить ее?

– Я буду наверху, мне нужно одеться к ужину. Если кто-нибудь захочет меня видеть, я спущусь снова. Спасибо, дорогой Джейми. – Она порывисто обняла его. И вышла.

Он удивленно смотрел ей вслед. Почему радость? Если Тесс с Хоугом, значит, подошла тяжелая артиллерия. Разве не так?

Озадаченный, он вернулся в свой кабинет, оставив дверь приоткрытой, и продолжил укладывать бумаги и книги. Его руки делали дело, а мысли были заняты другим: Тесс, будущим, сёей, сегодняшним свиданием с Нэми, «Благородным Домом», которому он отдал двадцать лет – будь честен, ведь на самом деле тебе не хочется уходить, и ты знаешь, что сейчас неподходящее время открывать свое дело – мрачным будущим Анжелики, завтрашней встречей со швейцарским посланником и возможном импорте продукции их оружейных заводов, все это мешалось с известием о невероятных переговорах с Ёси, Бэбкотт и Тайрер сейчас в Эдо, серебро, выданное бакуфу в качестве аванса уже пересчитано, там действительно сто тысяч – и о Накаме, вот ведь бедняга.

Бедняга? Да он же убийца, из самых худших. Я, правда, не почувствовал этого, ни разу не заметил в нем угрозы. Он должен быть в Пьяном Городе или где-нибудь в Ёсиваре. Если уж мы об этом узнали, кто-то, должно быть, шепнул и ему, и он скрылся. Черт подери! Теперь мне придется брать в долю Тайрера или Йоганна…

В его раздумья вторглись голоса из фойе. Целый хор голосов: Мак-Струан, Варгаш, Хоуг, хлопочущие и снующие туда-сюда слуги.

Можно и не выходить к ним. Меня и так вызовут, и очень скоро. Понуро опустив голову, он вернулся к своей работе, теперь уже почти законченной.

– Джейми!

Он обернулся. И застыл, парализованный. Морин. Его Морин стояла на пороге! Морин Росс. Темно-синий зимний капор, голубые глаза, выглядывающие из-за складок толстого шерстяного головного шарфа. Темно-синее пальто поверх темного платья того же оттенка. Морин Росс, двадцать восемь лет. Высокая, чуть-чуть выше Тесс, – средний женский рост теперь немногим превышал пять футов, королева Виктория была четыре фута одиннадцать дюймов.

– Господь Милосердный! – сдавленно выговорил он, теряя рассудок.

– Привет вам, Джейми Макфэй. – Она осталась в дверях, стоя с прямой спиной, как ее отец; голос звучал мелодично и весело. – Пожалуйста, могу я войти? – Она размотала шарф и неуверенно улыбнулась.

Теперь ему было хорошо ее видно. То же чистое лицо, не хорошенькое, но сильное и странно располагающее к себе, темные веснушки – в точности такая же, какой он видел ее больше трех лет назад на причале в Глазго, хотя тогда они расставались и она плакала. Он забыл, как ее глаза…

– Привет, Искорка, – пробормотал он, не думая; когда-то он придумал ей это прозвище. – Бог и все его ангелы… Морин?

Ее смех зазвенел серебристой трелью.

– Я принимаю это как утвердительный ответ, а ты отныне навек забудешь богохульничать, дружок. Один-то раз можно простить: ведь я появилась подобно призраку из тьмы ночи, уж больно мне хотелось устроить тебе сюрприз. – Улыбка и напевный голос делали ее более привлекательной, чем она была на самом деле, как и свет, танцевавший в ее глазах, и любовь, в которую она облачилась, как в броню. Она закрыла дверь и снова посмотрела на него. – Ты выглядишь великолепно, Джейми, немножко устал, но все такой же красавчик, что и раньше.

Он выпрямился, но по-прежнему стоял за столом, в голове мешанина: бог мой, это ты, не Тесс, это ты, легко ошибиться в темноте, почти такого же роста, та же прямая спина – он вспомнил свои небрежные, пустые письма за прошедший год и последнее письмо, в котором разрывал помолвку, его голос беззвучно выговаривал: «Прости, Морин, я писал тебе, мы не женимся, прости, я не хочу жениться, а теперь и не могу, теперь, когда я сам по себе, более неподходящего времени и не придумаешь, и почему…»

– Ох, Джейми, – говорила она через комнату, выжидательно поглядывая на него, и ее улыбка стала еще глубже, – ты и представить не можешь, как я счастлива, что вижу тебя, что наконец-то сюда добралась, а уж приключений, которые я пережила, хватит на целую книгу. – Когда он не шевельнулся и не ответил, она чуть заметно нахмурилась, и ее лоб прорезали тонкие морщинки. – Да ты что ж это, верно, никак в себя не придешь, дружок?

– Тесс! – проскрипел он. – Я… мы думали, что ты Тесс Струан.

– Миссис Струан? Нет, она в Гонконге. Какая леди. Она устроила, чтобы я смогла приехать сюда, и ни пенни с меня не спросила. Езжайте, говорит, к своему Джейми Макфэю с моими поздравлениями, и представила меня капитану Стронгбоу – он мне целую отдельную каюту выделил – и чудесному мистеру Хоугу и мистеру раскрасавчику Горнту.

– А?

– Этот парень думает, что он – Божий дар для всех женщин на свете, да только не для меня. Я помолвлена, так я ему и сказала, помолвлена перед Господом с мистером Джейми Макфэем. Он сказал, что он твой друг, Джейми, а доктор Хоуг рассказал мне, что он спас тебе жизнь, поэтому я обходилась с ним мило, но держала на расстоянии. Ох, дружок, мне столько всего хочется услышать, столько рассказать.

– Господи Иисусе, – пробормотал он, не слыша ее, – так просто перепутать вас, когда твое лицо закрыто шарфом, ты и Тесс – вы обе одного роста, держитесь одинаково пря…