Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2

– Ну, Андре, я, право, не знаю, – ответил Тайрер. – Я… э-э… должен сознаться, что действительно попробовал другую девушку, один раз, гостиница, которую вы мне порекомендовали, совсем не плоха, и я тут подумал, что, возможно, иметь постоянную девушку вовсе не такая уж хорошая мысль. Я хочу сказать, это большие расходы, а мне, ну, нужно приобрести лошадь для поло…

– В том, что ты имеешь свою собственную девушку, есть и положительные и отрицательные стороны, – заметил Андре, скрывая свой страх. – Возможно, лучше всего было бы положить переговоры о контракте на полку до «улучшения во взаимоотношениях».

– Вы хотите сказать, иметь свой кусок пирога и есть его?

– Почему бы нет? Эти девушки всегда там для нашего удовольствия, любая из них, хотя Фудзико и Райко очень особенные. – Андре был убедителен, он хотел, чтобы Тайрер соскочил с крючка Фудзико, не больше чем сам хотел оставаться на крючке у Райко. Быть с ней тайными партнерами – это одно. Быть целиком в ее власти – совсем другое. Он договорится о свидании, остальное будет зависеть от них самих, сумеют ли они оживить в Тайрере былую страсть. – Предоставь их мне. Как насчет завтрашнего дня? Могу обещать, что примут вас с большим энтузиазмом.

– О, в самом деле? Ну что ж, хорошо.

– Филип… – Андре снова огляделся. – Анри более чем стремится поддержать сэра Уильяма во всем, что имеет целью самым суровым образом поставить на место этого дурака тайро Андзё – этот идиот зашел слишком далеко на этот раз. Не мог бы сэр Уильям обсудить все это наедине завтра? У Анри есть несколько соображений, которыми он хотел бы поделиться без посторонних ушей.

– Я уверен, что он согласится. – Тайрер сразу стал внимателен, забыв об усталости. Он был приятно удивлен: обычно Сератар сам запускал все французские инициативы, и англичане узнавали о них, только когда те уже шли полным ходом. Как, например, тайное приглашение посетить французский флагман, переданное князю Ёси, о котором они только что услышали из своих собственных источников – китайские слуги во французской миссии подслушали разговор Андре и Сератара, передали его содержание номер один Чену, который рассказал об этом Струану, который рассказал ему, а он – сэру Уильяму. – Военный совет? Они вдвоем?

– Я предлагаю вчетвером – им понадобятся помощники, чтобы запустить их замыслы в действие, однако, чем меньше людей будут знать о них, тем лучше. Если потом они захотят ввести в курс дела адмирала и генерала – прекрасно. Но потом, а?

– «Сердечное согласие», Антанта? Я поговорю об этом со Стариком первым же делом завтра утром. Как насчет одиннадцати часов?

– А в десять не получится? У меня в полдень свидание, на котором мне необходимо быть.

Андре уже обсудил идею этой встречи с Сератаром сразу же, как только вернулся после разговора с Райко:

– Анри, это встреча может иметь большое значение, чем меньше о ней будут знать другие министры, тем лучше. В этот раз нам придется притвориться, что мы на сто процентов заодно с англичанами. У них есть боевые корабли, у нас нет. В этот раз мы должны склонить их начать войну.

– Почему?

– Я получаю информацию от Тайрера, который имеет ее от своего ручного самурая Накамы – Анри, Тайрер поразительно хорошо говорит по-японски после того короткого времени, что он здесь. У него замечательные способности к языку, поэтому нам следует серьезно присматривать за ним и располагать к себе. Тайрер выяснил, что существует сильная неприязнь между этим Андзё и Торанагой Ёси, который, подобно вам, является патрицием, в то время как Андзё больше плебей.

Его позабавило, как Сератар надулся от гордости, услышав эту лесть, – он был не большим патрицием, чем сам Андре.

– Мы будем тайно подбивать англичан на то, чтобы расправиться с этим Андзё, а сами в последний момент отстранимся от фактического столкновения, и все это время будем привязывать к себе Ёси, сделав это нашей первостепенной, тайной национальной политикой. Мы превратим его в союзника, мы должны это сделать, потом, действуя через него, мы спихнем британцев в их выгребную яму и станем контролировать здесь все иностранное присутствие.

– Как мы добьемся этого, Андре? Привяжем его к себе?

– Предоставьте это мне, – ответил он, снова положившись на то, что через Райко, предоставляя ей ценную информацию и деньги, он сможет установить нужные контакты и сблизиться с Ёси. – Он станет тем ключом, который отомкнет нам Японию. Нам придется вложить кое-какие деньги, немного. Но, положив их в нужный карман… – а кое-что перекочует и в мой, фыркнул он про себя, – я гарантирую успех. Он будет нашим Рыцарем в Сияющей Броне. Мы поможем ему стать сэром Галахадом, который погубит короля Артура Крошки Вилли.

Почему же нет, снова повторил он про себя, стоя на променаде вместе с Тайрером, еще одной ключевой фигурой на шахматной доске французского влияния в Азии. Филип будет…

Боже мой! едва не вырвалось у него, когда в его голове мелькнула вдруг дикая мысль: если Струана убьют на дуэли и Анжелика станет дамой без масти, не сможет ли она стать Гвиневерой для этого джаппо Ёси? Почему бы и нет? Ему, возможно, понравился бы этот экзотический кусочек. Через Райко, возможно, Анжелика могла бы… потому что источник ее средств иссякнет с пугающей быстротой и она, следовательно, окажется уязвимой.

Он рассмеялся и отложил мысль об этом в сторону: она была слишком сумасшедшей, чтобы серьезно продумывать ее сегодня ночью.

– Филип, – произнес он, желая, чтобы тот считал его своим лучшим другом. – Если мы сможем помочь нашим хозяевам найти верное решение и осуществить его… а?

– Это было бы чудесно, Андре!

– В один прекрасный день вы станете здесь послом.

Тайрер рассмеялся.

– Не говорите глупостей.

– Это не глупости. – Несмотря на то что они всегда будут во враждующих лагерях и он должен сохранить возможность влиять на него, Тайрер ему искренне нравился. – Через год вы будете свободно говорить и писать по-японски, Крошка Вилли вам доверяет, у вас есть ваш козырь в колоде, Накама, который вам поможет. Почему же нет?

– Почему же нет? – повторил Тайрер с улыбкой. – Пусть сегодняшний вечер закончится на этой приятной ноте. Счастливых снов, Андре.

Едва ли хоть один человек в Поселении спал так мирно, как Анжелика, – подобное разорвавшейся бомбе заявление Струана сегодня вечером, помноженное на тревогу по поводу предстоящей войны здесь и в Европе и, значит, неизмеримо возрастающего риска в бизнесе, не давали уснуть большинству.

– Словно мало нам хлопот и тревог с гражданской войной у себя дома, – пробормотал Дмитрий в подушку в глубокой темноте своей комнаты в фактории Купера-Тиллмана. Новости из дома с каждым разом все хуже и хуже, чью бы сторону вы ни держали, а у него родственники и с той стороны, и с этой.