Майкл Брейсвелл - Клуб «Криптоамнезия»

А потом, как-то вечером, в четверг, лампочка на телефоне судорожно замигала. Я сразу насторожился.

– Да?

– Алло, босс? Тут Лайза…

– …! …

– Лайза. Из телефонной компании. Мне ее проводить?..

– …?…

– Мистер Меррил? У вас все в порядке? Тут ЛАЙЗА…

– Почему?

– Прошу прощения, босс?

– Проводите ее ко мне…

Я встал, опираясь руками о стол. Вот оно, это мгновение, которого я столько ждал. Я столько раз представлял себе, как это будет, столько раз мысленно переживал этот миг, что теперь, когда это, наконец, случилось, я не мог поверить. Потому что все было совсем не так, как мне виделось в воображении. В лучших традициях подобных мгновений, когда уже вот, сейчас – и ты ждешь, ждешь, ждешь, – но не происходит вообще ничего, я схватил телефонную трубку, чтобы убедиться, что мне это не померещилось. Почему же так долго? Я растерянно огляделся, словно в первый раз видел свой кабинет. Взглянул на часы. 11:45. А потом услышал: за дверью… Приглушенный смех, шелест дорогих тканей. Это могла быть только Лайза. Я еще не видел ее, но уже знал, что это она. Дверь открылась, порыв белого света ворвался в комнату, и я попятился, прикрывая глаза рукой. Другой рукой я лихорадочно шарил по столу, пытаясь найти свои темные очки. В кабинет вошел Сидней, он улыбался, но как-то странно. С ним был какой-то мужчина, одетый значительно лучше и почти такой же высокий. В дорогом темно-сером костюме и красном галстуке. Мои губы расплылись в дурацкой, рассеянной улыбке – неуместной и явно ненужной.

– Как вы сюда…

– Меррил!.. Дорогой!..

Голос пробился ко мне словно из ниоткуда. А потом Лайза влетела в комнату, промчалась мимо застывших в дверях мужчин, вся такая цветущая, свежая и сияющая. Светлые волосы уложены в потрясающую прическу. Пятно пламенеющей киновари на месте рта. Платье – ярды и ярды черного шелка и тонкой сетки. Голые плечи. На шее – роскошное ожерелье из бесстыдных бриллиантов, искрившихся ослепительно белыми переливами света.

Неожиданно я чихнул, и Амфи испуганно спрыгнула со стола и свернулась клубочком у ног человека, который пришел вместе с Лайзой.

– Это ты… Лайза! Я так рад тебя видеть. Я все думал, когда же ты к нам заглянешь…

В голове все плыло. Поцелуй, о котором я грезил долгими одинокими вечерами, завершился еще до того, как я понял, что он вообще был.

– Меррил. Я хотела сказать тебе первому… потому что ты мой самый лучший, самый хороший, самый-самый любимый друг…

Мое лицо расплылось в улыбке, не то чтобы совсем независимо от меня.

– Да?

Лайза уселась в кресло со звуком похожим на треск расколовшейся льдины. Она сидела, положив ногу на ногу: такая красивая, такая изысканная, такая уверенная в себе. Я тоже сел в кресло. Так было спокойнее. Когда я сижу за столом, я себя чувствую увереннее. Мужчина, который пришел вместе с Лайзой, подошел ближе и встал за ее креслом. Когда она захотела курить и достала сигарету, он как истинный джентльмен поднес ей зажигалку, которая тихо щелкнула в его руке и вспыхнула крошечным язычком пламени.

– Меррил, мне столько нужно тебе рассказать… давай вместе поужинаем… я слышала, тут недавно открылся потрясающий ресторан… как его… «Короткая юбка»…

– Ну, я бы не сказал, что он такой уж потрясающий…

– …нам обязательно нужно туда сходить. Непременно вдвоем, только вдвоем. Посидим, вспомним старые добрые времена…

– А это кто с тобой?

Лайза обернулась к своему спутнику и улыбнулась ему через плечо. Он улыбнулся в ответ. Вполне очевидно, он знал английский. Я на мгновение отвел глаза, но все же сумел удержать на губах улыбку. Так мы все и улыбались. Они – друг другу, а я – делая вид.

– Ну, это… – она засмеялась и махнула рукой в сторону незнакомца, – …как ты, наверное, уже догадался, моя самая главная новость. Самая приятная новость. Это… Андре… мой муж.

– Enchante, мсье Меррил.

Оно говорящее! Как король, опоенный дурманящим зельем, который подписывает себе смертный приговор под пристальным взглядом революционеров, окруживших трон, я пожал ему руку и как-то особенно остро почувствовал, как его теплая, ухоженная, дорогостоящая рука прикасается к моей тонкой вспотевшей ладони.

Пространство не пошатнулось и не вспыхнуло слепящим светом. Ничего.

– Душевно рад познакомиться, – сказал я, как-то уж слишком естественно. Непринужденно. – Примите мои поздравления! – Последнюю фразу я прокричал в полный голос.

В том, как Андре держался с Лайзой, явственно ощущалось стремление защитить, оградить, предохранить. Он был как высокая проволочная ограда. Я рассмеялся и указал на конверт у себя на столе.

– А я как раз собирался перечитать…

Лайза прожгла меня яростным взглядом. Очевидно, этот конверт был страшнейшим табу.

– А, это! – она очаровательно усмехнулась. – Все-таки они до тебя добрались… честно сказать, я уже и забыла…

– А я, знаешь, переживал, все ли в порядке… ну, то есть, судя по этим… – Я не смог договорить, голос сорвался на хриплый шепот. Я закурил сигарету, заметив, что Андре слегка поморщился от запаха виргинского табака.

– Господи, Меррил, ты же меня знаешь, – сказала Лайза. – У меня вечно то взлет, то падение, то взлет, то падение. Но сейчас у меня перманентный взлет. – Она погладила Андре по боку заботливым жестом горделивой собственницы.

Пора было с этим заканчивать. Их любовь, само их присутствие здесь – для меня это было невыносимо. Я поднялся из-за стола с лучезарной улыбкой, больше похожей на судорогу.

– Я за вас очень рад, – сказал я со злостью. – Андре, дружище, ты ее береги. Эта девушка – мой старый друг.

Я подумал, что меня сейчас стошнит.

Лайза встала как-то уж слишком поспешно и подставила мне безупречно напудренную щечку, при этом стараясь держаться на расстоянии, недостаточном даже для традиционного дружеского поцелуя на прощание. Мои губы почти не коснулись ее щеки, разве что легонько задели. Так неловко, так странно.

– И не забудь, Меррил, мы с тобой ужинаем вдвоем. Это будет свидание!

(Сказано с игривой и провоцирующей иронией. Лучше бы меня кастрировали на месте. Было бы гораздо гуманней.)

– Рад был познакомиться, мистер Меррил, – сказал Андре, подавая мне руку. – Я много наслышан про ваш модный клуб, и для меня было истинным удовольствием познакомиться с человеком, который здесь всем заправляет, хотя, должен признаться, я рад, что Лайзе больше не нужно работать в клубе…

– Она никогда не работала в…

– Поначалу меня несколько беспокоило, когда мы… – он тактично умолк и одарил меня лучезарной улыбкой.

Мы распрощались вполне душевно, пусть даже душевность была неискренней и наигранной. Лайза с Андре ушли, вихрем промчавшись по Телефонному бару – прямо-таки Оберон с Титанией, отбывающие с Каннского кинофестиваля.