Кэтрин Бу - В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая

Для Манджу высокая востребованность английского была частью процесса, который она в общем и целом одобряла. Ее радовала пришедшая в Индию глобализация, равно как и демократизация индийского общества. И не так важно, каким образом человек овладел языком – читая Конгрива, заучивая фразы в Chase Manhattan Visa Card dialogue at Personaliteez Spoken English [51]или на курсах подготовки персонала для международных колл-центров. Английский надо знать для расширения кругозора и для получения более качественного образования. Он откроет дорогу в мир за пределами трущоб. Манджу говорила еще плохо и неуверенно, но этого было достаточно, чтобы занимать второе место в негласном рейтинге самых образованных молодых людей Аннавади.

Пальму первенства соседи дружно отдавали Пракашу, студенту-экономисту, жившему недалеко от храма. Все признавали, что у него большое будущее. С недавних пор успех и карьера в меньшей степени зависят от касты, которой ты принадлежишь. Теперь всего можно добиться прилежанием и талантом.

Пракаш некогда принадлежал к среднему классу и получил начальное образование в хорошей частной школе. Семья жила благополучно, пока отца не сбило поездом. Сейчас юноша параллельно с учебой вынужден был подрабатывать в банке ICICI. За ничтожную зарплату он делал «холодные звонки», предлагая людям вложить деньги в паевые фонды.

Манджу предполагала, что Пракаш наверняка знает слово «обесцениваться». Но она никогда не заговаривала с ним. Девушке из бедного квартала нужно было десять раз подумать, прежде чем обратиться с вопросом к мужчине. Ведь это неизменно повлечет слухи и пересуды. Люди и так шушкаются у нее за спиной, и все потому, что местный юноша, один из тех самых любителей крикета, раздобыл каким-то образом ее фотографию, вырезал ее портрет в форме сердца и заламинировал его. Поэтому, когда Манджу вышла из дома, чтобы во дворе постирать белье, она даже не посмотрела в сторону Пракаша, который сидел и читал буквально в нескольких десятках метров от нее на пороге своей хижины.

«Мирабелл – красотка, Милламент – герой-любовник, господин Файнал – рогоносец, – мысленно повторяла она, оттирая камнем пятна на необъятных панталонах матери и узенькой отцовской рубашке. – Нет, не так. Мирабелл – любовник».

Она отжала белье, вернулась в дом и стала развешивать его на веревке вдоль стены коридора. Стена не доходила доверху – в полуметре от крыши зияла дыра. Отец сто лет как обещал ее заделать. Но это так же маловероятно, как и то, что мама вдруг явится домой с английским словарем.

Манджу принялась чистить двухконфорочную плитку и все бормотала: «Основные темы произведения – любовные интриги, стремление добиться положения в обществе и финансового благополучия».

Тараканы кинулись врассыпную. Их здесь так много, сотни! Раул уже спал – прямо на полу на кухне. Сестра переступила через него, вынесла остатки еды на улицу и выбросила их прямо в сточный пруд. С приближением жаркого времени года весь пруд зацвел. Воды не было видно, вся его гладь была сплошь покрыта ковром из водных гиацинтов [52].

«Мирабелл пытается выбиться в люди, женившись на красотке Милламент».

Когда Манджу заучивала сюжеты книг, она часто пыталась представить себя на месте героини. Но эта девица Милламент была ей совершенно безразлична. Что за блажь – охать и жаловаться на жизнь, когда ты богата, независима и можешь сама выбирать, за кого выйти замуж?

Манджу мечтала закончить колледж и стать учительницей. Но она боялась, что мать, гордясь красотой и молодостью дочери и стремясь «подороже продать» свое сокровище, поспешит выдать ее за какого-нибудь деревенского парня, уверенного, что женщина не должна работать. И придется всю жизнь сидеть в четырех стенах и заниматься одним только хозяйствам, как сейчас: выметешь сор на улицу, а в это время ветер наносит через дверь новую пыль. И так без конца.

«В пьесе Конгрива деньги играют большую роль, чем любовь». Очевидно, такой же была позиция ее матери.

Младший брат Ганеш расставлял на лотке перед домом бакалейные товары. Это была новая выдумка Айши. Она решила заняться мелкой торговлей и для этого оформила на себя государственную ссуду – такого же рода, о какой просил господин Камбл, чтобы набрать денег на операцию. Торговля шла плохо. Сначала Айша надеялась, что ею займется муж, но тот пропивал всю выручку. Вот и сейчас он свернулся у ног Ганеша и сладко спал.

Манджу деньги не очень интересовали. Она жаждала самосовершенствования. Отчасти это стремление питал страх. Каждый раз, выполняя домашние задания, она машинально нащупывала шрам на шее. Этот рубец появился много лет назад, когда Манджу была еще маленькой девочкой. Как-то она украла у матери деньги, чтобы купить шоколадных конфет. Наказывая проказницу, Айша взялась за топор и нанесла скользящий удар по шее дочери. Сейчас желание девушки стать достойным и честным человеком было связано также и с чувством протеста. Таким образом она пыталась противостоять матери, которая пользовалась не очень чистыми методами, чтобы заработать на телевизор и другие материальные блага.

Одним из проявлений высокой порядочности Манджу было ее отношение к учительским обязанностям. Дети приходили в ее дом на уроки ежедневно после обеда. Проект финансировало правительство при участии католической благотворительной организации. Строго говоря, заниматься с детьми должна была Айша. Но та, вечно занятая делами Шив сены, переложила эти обязанности на Манджу, еще когда дочь была в седьмом классе. Все эти годы она ответственно и серьезно выполняла эту работу, стараясь не пропускать ни одного занятия. Такая пунктуальность несколько раздражала мать. Да, она была рада возможности регулярно получать небольшое вознаграждение из государственного бюджета, но считала, что Манджу достаточно вести уроки только тогда, когда приезжает проверяющий. Большинство учителей домашних мини-школ именно так и поступали.

Чиновники называли подобные школы «промежуточными». Перед Манджу стояла задача ежедневно устраивать двухчасовые занятия для детей, вынужденных работать, а также для девочек, которые не могут ходить в школу из-за того, что ведут домашнее хозяйство. Это было необходимо, чтобы такие дети не были полностью исключены из образовательного процесса. Они получали какие-то базовые знания и учебные навыки, так что со временем, если представится возможность, могли бы начать посещать муниципальное учебное заведение. Как правило, детей не нужно было уговаривать учиться, они шли на уроки с большой охотой. Всякий житель трущоб знает, что есть три способа выбраться из нищеты: найти рыночную нишу и преуспеть в коммерции, как например, случилось с процветающим ныне мусорным бизнесом Хусейнов; второй путь – через политические интриги и коррупцию; и третий – получить достойное образование. Так, несколько десятков семей в квартале перебивались с хлеба на воду только чтобы оплатить своим чадам обучение в дорогих платных школах.