Roger Maxson - Свиньи В Раю

В сарае Борис ухаживал за желтой курицей. Он обещал ей вечную жизнь и уговаривал ее помолиться вместе с ним. Она с радостью согласилась. "Доверься мне", - сказал он, его клыки побелели от солнца. "Я - путь, истина и свет".

"Бог, Бог!" Она разбежалась по стропилам, когда через сарай пронесся тайский рабочий в кожаном фартуке, с одеялом и ведром воды для разбрызгивания. Спустившись со стропил, курица подумала, что это был нешуточный удар.

"Через меня войдете в жизнь вечную в царстве животных, которое на небесах. Я есмь дверь: чрез Меня, если какая курица войдет, спасена будет".

Она радостно кудахтала.

"Я есмь Пастырь, Которого ты не хочешь".

В центре пастбища Беатрис продолжала рожать. Преподобные Хершел Бим и Рэнди Линн вернулись на ферму как раз вовремя, чтобы стать свидетелями процесса родов. Они наблюдали с дороги, как тайский рабочий, засунув руку по локоть в родовой канал, отсоединил пуповину от шеи еще не родившегося жеребенка.

"Не знаю, как ты, Рэнди, но я проголодался", - сказал преподобный Бим. "Ты любишь китайскую кухню?"

"Нравится ли мне китайский язык? Да, конечно. Однажды я встречался с девушкой из Талсы, и мы постоянно ходили в этот китайский буфет, но ничего не вышло. Она была методисткой и все делала неправильно. Я никогда не возвращался в тот китайский ресторан после того, как мы расстались. Считайте меня сентиментальным, но я до сих пор скучаю по ней и по дим-самам".

Преподобный Бим рассмеялся: "Да, хорошо, молитесь, чтобы мы нашли поблизости буфет".

"Смотрите", - крикнул один из подростков. На пастбище кобыла лежала на боку, пока тайский рабочий вытаскивал передние ноги и голову жеребенка из ее родового канала.

"Нет, дети", - кричал священник, - "отвернитесь!". Его усилия защитить детей от ужасов родов были тщетны. Они никуда не собирались уходить, как вдруг плацента лопнула и брызнула на фартук рабочего, а он поскользнулся и упал, когда жеребенок выскочил на землю рядом с ним. Подростки, обычно холодные и равнодушные, зааплодировали и развеселились при виде новорожденного жеребенка. Сначала он стоял неуверенно, но как только обрел опору, то, фыркая и разбрасывая грязь по полю, направился к матери, чтобы ее выкормить. Это было испытание для всех участников. Стэнли вышел из сарая, фыркнул и галопом помчался прямо к жеребенку. Ему не нравилось его потомство. Ему не нравилось, что жеребенок сосал из сосков Беатрис, как он. Стэнли не проявлял к жеребенку ни теплоты, ни отцовской заботы. Жеребенок конкурировал за ласку и внимание других кобыл, хотя других кобыл в мошаве не было. Однако через несколько недель его отношение к жеребенку изменится, как только рабочие сделают молодого жеребенка мерином.

"Смотрите", - крикнул один из детей. Рыжий теленок появился вместе со своей матерью из сарая под одобрительные возгласы всех присутствующих. Эти дети, находящиеся под опекой церкви, были впечатлены.

Блейз и Лиззи вышли посмотреть, как дела у Беатрис, и познакомиться с новоприбывшим. Крепкий молодой жеребенок Беатрис резвился в лучах дневного солнца. Также, в солнечный день, жизнь продолжалась для Молли, бордер-лейстера, и ее ягнят-близнецов, которые играли на пастбище вместе с Пралин, лузеином, и ее молодым ягненком. Когда Пралин паслась или пыталась пастись, ее молодой ягненок Бу бегал за ней, желая покормить ее грудью.

"О, - сказала одна девушка, - ягнята такие милые".

"Да, они есть", - сказал отец, - "но они овцы, не божественные и не дар Божий".

"Я думал, что все животные - это дар Божий", - сказал другой.

"Ну, да, они есть, - согласился священник, - но, в отличие от красного теленка, они не божественны". Он был одет в черную рясу с белым шнуром вокруг талии и завязанным узлом спереди. Преподобный отец продолжал: "Никто не видел, как эти двое спариваются. Поэтому считается, что красный теленок мог быть зачат благодаря чуду непорочного зачатия".

Подростки с подозрением относились к показному потреблению или ко всему, что им говорили взрослые. Они были скептиками и подвергали сомнению авторитеты, своих родителей и особенно священников, обещавших славную загробную жизнь рядом с Иисусом на небесах. Эти дети, как и дети в любом другом месте, хотели жить сейчас.

"Во всяком случае, таково общее мнение", - добавил священник. "В конце концов, красный теленок - это дар Бога".

"Отец, - спросил молодой парень, - в чем разница между спариванием и непорочным зачатием?"

Старшие дети засмеялись. Отец улыбнулся и сказал мальчику: "Я покажу тебе позже".

"Привет, Беатрис, как дела?" сказал Блейз.

"Я не знаю, Блез. Если бы не фермер, я думаю, он бы не выжил?" Беатрис лизнула своего кольта.

"Но он сделал это, Беатрис, и он прекрасный мальчик".

"Да, но без того фанфаронства, которое вы получили с Лиззи".

"О, пожалуйста, Беатрис, только честно. Неужели ты думаешь, что я хочу чего-то из этого?"

Кроме священника и дюжины его подопечных, толпы людей вышли из трейлеров, автобусов и палаток, чтобы еще раз стать свидетелями красного теленка.

"Они приходят толпами, чтобы увидеть Лиззи, но никто, похоже, не интересуется Стефоном". Беатрис повела своего новорожденного жеребенка к пруду, чтобы смыть последы и получить благословение Говарда. Лиззи последовала за ними к пруду, а Блейз - за Лиззи. Когда Говард увидел рыжую телицу, он обрадовался ей и захотел окрестить молодую телку.

"А как насчет моей?" Беатрис топнула копытом и плеснула водой на выжженную солнцем глину, окружавшую пруд.

"Да, конечно", - сказал Говард. Он поливал водой голову и тело молодого жеребенка, смывая засохшую кровь и последы, покрывавшие его. Когда Говард закончил, он посмотрел в сторону Блейз и ее теленка.

Блез сказал: "Ну, давай, крестись, если надо".

И Лиззи вошла в пруд, плескаясь рядом с только что крещеным жеребенком. Говард вылил грязь и воду на голову теленка, и рыжий цвет вокруг ушей, головы и носа сошел в воду, а вокруг ушей и глаз появился темно-коричневый. Она зашла в середину пруда по шею, и когда Лиззи вылезла на другую сторону, рыжий мех смыло в воду, обнажив шоколадно-коричневый подтон вдоль тела, как у ее матери, с легким намеком на рыжий от ее отца, бывшего быка Симбраха, Брюса.

"Смотрите!" - закричали дети, и они увидели еще один пример того, почему им не следует верить тому, что говорит им любой взрослый. Красного теленка из легенды или исполнения желаний теперь не было, а на его месте стоял довольно симпатичный, нормального коричневого цвета, в основном темно-шоколадный, наполовину джерси-теленок.

"Она коричневая", - с удовольствием отметила Беатрис.

"Да, она такая", - вздохнул Блейз. "Разве она не прекрасна? "

Из толпы раздавались крики, люди падали на колени, чтобы оплакивать, стонать и молиться.