Кейтлин Моран - Как стать знаменитой

– Иди сюда. – Сюзанн нырнула под стол и утащила меня за собой. Мы сели на пол.

– Когда мистер Шарп пригласил меня к себе домой, – сказала Сюзанн, – он попытался заставить меня смотреть запись его телешоу. Пока мы трахались. Прямо в процессе.

– И меня тоже! – сказала я. – О господи! И меня тоже! Слушай, это какой-то пиздец. И что ты сделала? Чем все закончилось?

– Ну я не впервые столкнулась с таким извращенцем. Я повидала достаточно разных психов. Мне уже двадцать пять.

– Плюс НДС, – сказал кто-то страдальческим голосом. Я подняла глаза и увидела Джулию, сердитую басистку, заглянувшую к нам под стол.

– Джулия, замолчи, – сказала Сюзанн и затащила ее под стол. – Долли, это Джулия. Джулия, это Долли.

Я кивнула Джулии, у которой был вид бесконечно усталого, ангельски терпеливого директора зоопарка. Сюзанн, как я понимаю, выступала в роли питомца.

– Для рок-н-ролла мне двадцать пять, – объявила Сюзанн, и Джулия проговорила одними губами:

– Тридцать один.

– И что ты сделала? – повторила я свой вопрос.

– То же, что сделала бы любая уважающая себя женщина: встала с постели, накинула шубу на плечи, сказала ему: «Извини, я только что вспомнила, что мне надо валить», – и свалила. Нет, ты только представь ! – Сюзанна сделала большие глаза. – Трахать женщину и смотреть запись своего собственного телешоу! Как будто трахаешься с Пикассо, и он в процессе рисует глаз у тебя на подбородке.

– Думаешь, он так со всеми?

– Он всегда выбирает девчонок определенного типа, – сказала Сюзанн. – Они всегда только-только приехали в Лондон, у них грандиозные планы на будущее и, может быть, мало знакомых… они всегда… яркие . Дерзкие. Они стремятся чего-то добиться. Он их трахает, а потом… пожирает их души . Джерри Шарп настоящий вампир.

– Он обычный мудак, Сюзанн. Не надо ему льстить, – резонно заметила Джулия.

– В прошлый раз ты со мной согласилась!

– Я просто хотела, чтобы ты заткнулась. На нас уже оборачивался весь автобус.

– Это правда, – очень серьезно проговорила Сюзанн, обращаясь ко мне. – Вампиры существуют. Они живут среди нас. Есть мужчины, которые фетишируют на женские ноги. Есть фанаты орального секса. И есть мужчины, которым нравится… унижать женщин. Нравится заставлять их почувствовать себя совершенно ничтожными существами. Выебать и унизить. Вот что их возбуждает.

Мне вспомнилась наша ночь с Джерри. Да, это было не равное секс-партнерство.

Зи заглянул к нам под стол.

– Дайте людям спокойно уединиться , – возмутилась Сюзанн. – Разве не видно, что под столом занято. Только для девочек.

Зи, похоже, смутился.

– Прошу прощения, Сюзанн, – сказал он. – Если можно, я бы хотел с тобой поговорить.

– Об извращениях в сексе? – спросила Сюзанн. – У тебя есть знакомые секс-вампиры?

– Нет. – Зи смутился уже окончательно. – Но я хотел предложить вашей группе контракт на студийную запись альбома.

Сюзанн и так-то была весьма бодрой, но при упоминании контракта оживилась еще сильнее. Она затащила Зи под стол, всем своим видом давая понять, что она вся внимание, и слушает только его одного, и улыбается только ему одному. Ее глаза так и сияли. Сейчас она показалась мне очень красивой.

– Давайте подробнее, мистер Зигфелд. Что за контракт ?

Заикаясь и запинаясь на каждом слове, Зи объяснил, что его студия еще совсем новая и неизвестная, но предложил разделить прибыль с продаж пополам – «Так будет по-честному» – и сказал, что у группы есть полная творческая свобода. Пока они с Сюзанн обсуждали детали контракта, мне вдруг подумалось, что Зи много знает о музыке, но совсем не кичится своими знаниями. Сколько раз мы с ним беседовали о разных группах, о Erasure или Crowded House, и он ни разу не дал мне понять, что разбирается в музыке намного лучше меня. Он мог бы раскатать меня по асфальту в любую минуту, но внимательно слушал мои теории и искренне разделял мои восторги.

Сформулировав эту мысль, я поняла, что Зи стал для меня в десять раз интереснее, чем был прежде. Я еще не встречала людей, в которых скрывалось бы столько «потайных глубин». Все остальные, кого я знаю – папа, Джон Кайт, я сама, – сразу выкладывают себя целиком, как угощение в буфете. Вот у нас пироги со свининой, а вот сладкие булки! Зи, похоже, из тех, кто угощает собой окружающих только тогда, когда кто-нибудь скажет, что он голодный.

Продолжая обдумывать эту новую для себя мысль, я потихонечку выползла из-под стола. Сюзанн схватила меня за руку:

– Уже уходишь?

Я посмотрела на Зи. Он явно еще не закончил.

– Ага.

– В четверг. Приходи в гости в четверг. Мы с тобой точно подружимся, – объявила она тоном, не терпящим возражений. – Джулия, запиши Долли мой адрес. Я разговариваю с человеком.

Они с Зи выбрались из-под стола и отошли в уголок.

– У меня есть право голоса? – спросила я у Джулии, которая записала мне адрес Сюзанн на каком-то клочке бумажки. – Я могу выбирать , с кем дружить?

– Нет, – ответила Джулия. – Тебя уже выбрали. Как сказала Люку принцесса Лея: «Удачи».

Я направилась к выходу, сжимая в руке бумажку с адресом – как оказалось, Сюзанн живет в Кентиш-Тауне, совсем рядом со мной, – и тут она крикнула мне с другого конца гримерной:

– Долли, мы составим список! Всех девчонок, которых он трахнул! И ПОМНИ! НИКАКИХ СЫРОВ!

В музыкальном сообществе существует негласное правило, что человек, играющий в группе, занимает более высокое положение по сравнению с теми, кто в группах не играет, – даже если о его группе никто не слышал. Это как-то связано с тем, что люди объединились в команду, дали ей название и решили, какие ценности и идеалы они будут отстаивать сообща. Сюзанн – не просто какая-то Сюзанн, а «Сюзанн Бэнкс из «Брэнки». А я просто… я. Сама по себе. Она всяко выше по рангу.

Вот почему получается как-то неловко, когда я прихожу к ней на следующий день – в четверг, как мы и договаривались, – и долго-долго трезвоню в дверь, и наконец Сюзанн мне открывает. Она в домашнем халате и явно только что проснулась. Сюзанн глядит на меня как на психа и, кажется, не понимает, что я тут делаю, хотя сама же меня пригласила.

– Э… – говорит она.

– Ты сказала, чтобы я приходила сегодня. Я надела свою лучшую шляпу для постельных сплетен. – Я показываю на свой цилиндр с биркой, как у Безумного Шляпника, но у него была надпись «10 / 6», а у меня – «Постельные сплетни». Я подготовилась к встрече.

– Сегодня… Сегодня какой день недели? – растерянно спрашивает она.

Я подсказываю:

– Четверг.

– Четверг… Четверг. – Сюзанн говорит это так, словно она что-то слышала о четвергах, но они происходят с другими людьми, а с ней самой – никогда.