Лариса Аш - Туман над Токио

Всё было так. Но во Франции меня доводила до бешенства чересчур скрупулёзная регламентация рабочего дня. Особенно в кассах вокзалов. На стеклянной двери было чёрным по белому написано: закрытие в 20:00. А предприимчивые служащие SNCF [28] Национальная компания французских железных дорог. не пускали купить билет уже без двадцати восемь. Ругайся не ругайся – эффект был один. На поезде уже не уедешь. В 20:00 и ни минутой позже служащие снимали фуражки и уже уходили домой. И к начальству не было смысла обращаться. Закрытие в 20:00 означает не конец обслуживания пассажиров, а выезд из парковки, на ужин с семьёй.

Было три часа. Глядеть в книгу и видеть фигу, скрученную китайскими идеограммами, я не собиралась. Положив текст пьесы в сумку, я предложила Татьяне:

– Слушай, давай пойдём в кафе? Всё равно наших выходов больше нет. Время – деньги.

Татьяна ответила:

– Иди, если хочешь. Я останусь.

Она держала меня на расстоянии. И объяснений, почему надо оставаться, закончив репетицию с нашими выходами, не давала. Ну очень осторожная персона!

Пока сменялись картины и одни действующие лица расходились по местам, а другие сходились в центре зала, я без резких движений начала перемещение к выходу. Нагао-сан с блокнотом в руках, как наблюдатель ООН, следил за моей передислокацией.

Иного пути, чем через стол продюсера, не было, и Накамура-сан уже вопросительно смотрел на мою сумку и дождевик. Пришлось отпрашиваться:

– Накамура-сан, можно мне уйти? Всё равно на сегодня у меня выходов нету.

Лицо продюсера застыло на две секунды. Две секунды он медлил с ответом, давая, видимо, мне повод для размышления. Затем совсем не строго сказал:

– Да-да. Если у вас есть неотложные дела, конечно, идите…

У меня действительно были неотложные дела в такой солнечный день: прогуляться по Гинзе, зайти в дорогие универмаги «Mitsukoshi» и «Printemps», посмотреть осенне-зимнюю коллекцию одежды и обуви, поискать для мамы красивое пальто с мехом, которое я решила подарить ей по окончании гастролей и по получении приличных, даже с вычетом 30 процентов, гарантий. А ещё маме нужны были добротные тёплые сапоги. И осенние туфли – мне нравился бренд «Geox». Их бутик как раз находился на Гинзе. Купишь – и не прогадаешь. Комфорт и отличное качество. Мысли о покупках для мамы радовали сердце. Я баловала не столько себя, сколько её. После кончины папы, которого я, наивная, раньше считала бессмертным, мама стала мне ещё дороже, и я поклялась беречь её как зеницу ока. Кроме этого, когда я была маленькой, она всем жертвовала для меня. А теперь, когда я встала на ноги, наступило моё время жертвовать.

В детстве у меня с мамой почти не было разногласий. Мы ссорились только по одному поводу: в зимнюю стужу она заставляла меня надевать вниз рейтузы с начёсом, чтобы не застудиться «по-женски». Я ненавидела эти неэстетичные рейтузы, делающие меня толстой.

Шагая к метро, я размышляла, почему продюсер Накамура-сан помедлил на две секунды с ответом. Он обычно вообще не медлил. Всегда давал ответ моментально, не сомневаясь. Может, со своей демократией и равенством я что-то делала не так? А что, если это навредит моей карьере артистки? Я ещё не знала неписаных законов японского шоу-бизнеса и закулисных правил поведения. И надеялась выведать это у опытной Татьяны. А пока решила затеряться в актёрской стае, укрощая своё стремление к индивидуальности.

Вернувшись в отель и говоря с мамой по телефону, я описала ей роскошное кашемировое пальто с меховым воротником и попросила измерить длину плеча, рукава и объём груди, чтобы не ошибиться в размере.

Мама была в приподнятом настроении. Она тоже ходила по магазинам и купила себе на зиму добротный свитер из мягкой шерсти и тёплые брюки. И виновато добавила:

– Довольно дорогие…

– Мамочка, трать без стеснения! Я тебе оставляю деньги на дорогие качественные продукты и одежду, недоступные на твою пенсию.

Мама чувствовала себя хорошо. И я чувствовала себя хорошо.

Главное, чтобы мама была здорова. И тогда живи-не тужи.

Подключив интернет, я набрала в поисковике на катакане имя Татьяны Рохлецовой. Информация о профессиональной актрисе японского театра и кино была очень скудной. Где-то преподаёт русский язык, подрабатывает в каком-то баре, два года назад играла мелкую роль в спектакле «Кровавая Мэри». Больше ничего. Ни фильмов с её участием, ни выходов на сцену. Зато её имя без конца высвечивалось на сайтах знакомств. Поиск мужчины для дружбы и прочих дел. Она не она – не проверишь, не зарегистрировавшись на сайте. Ну что ж… Информации нет, остаются лишь смайлики [29] Смайл, смайлик – символ улыбающегося человечка, применяемый в информатике. :)

С Марком на перроне я не встретилась, но благодаря сотням километров, намотанных по Японии на «Тойоте» БУ, чувство ориентации на этот раз не подвело. Я чётко и правильно вышла из метро на окраине Токио, на нужной станции и в нужном направлении.

Впереди меня шла молодая актриса из нашей труппы, играющая роль дочери господина Мураниши. Я бегом догнала её и, радостно пожелав доброго утречка, принялась было общаться. Но она ответила мне нехотя и, закинув конец белой шали с кистями на плечо, совершила марш-бросок вперёд, отрываясь от меня метров на сто. Ага, со мной рядом почему-то идти не желают…

Зайдя в репетиционный зал, я первым делом подошла к столу продюсера и витиевато попросила прощения за вчерашний уход до полного окончания репетиции. Накамура-сан был очень добр ко мне, ответив, что даже не стоит извиняться.

Татьяны ещё не было. Марк и Джонни что-то обсуждали с напряжёнными лбами. Уж не требование ли выплачивать гарантии, как всем нормальным людям, в конце каждого месяца, между двадцатым и двадцать пятым числом?

Я положила сумку на соседний стул.

Нагао-сан сидел в одиночестве, тыча пальцем в кнопки мобильного. Мне надо было переодеться в раздевалке, сооружённой в виде походной палатки возле стола главных. Пришлось идти прямо на кумира, и, здороваясь, кланяться. Опять его взгляд прожигал мне до дыр джинсы. Уж и сомнений не было, что у Нагао-сан чересчур мощная аура, и что его глаза обладают особой силой, магией графа Калиостро, метателя огненной энергии и поджигателя. Ощущение, что у тебя воспламеняется кожа мягких частей, было не из приятных.

В раздевалке слышались женские голоса. Я постучала. Мне ответили: «Эми-чан, это ты?» Я просунула голову в раздевалку, а зад торчал прямо перед носом поджигателя. Опыт удался. Горело то, что находится ниже поясницы. Я была в шоке. Такого со мной ещё не случалось!

Три девушки совершали в раздевалке обряд утреннего туалета. Фуджи-сан, как Мария-Антуанетта [30] Королева Франции, супруга короля Франции Людовика XVI с 1770 года. После начала Французской революции была объявлена вдохновительницей контрреволюционных заговоров и интервенции. Осуждена Конвентом и казнена на гильотине. , стояла, раскинув руки, а девушки облачали её в кимоно. Одна из них произнесла немилостиво что-то вроде: «Уберите голову! Королева ещё в исподнем!» А тут и Татьяна подоспела со словами: