Жиль Легардинье - Изгнание ангелов

– А именно так и случается, – сказал Штефан. – И с нами, и с другими. Мы не выбираем тех, кого любим. Любовь сама приходит. И не важно, идет ли речь о любви с первого взгляда или о чувстве, которое развивается постепенно, – мы не создаем чувства, они сами к нам приходят. Никто не знает, как и отчего они зарождаются в нас. Некоторые винят во всем химию, другие уверены, что искать причину нужно в прошлых жизнях.

Валерия улыбнулась.

– Что? – спросил Штефан.

– Ничего. Это твое видение.

– А что в нем не так?

– Ты – человек здравомыслящий, прагматичный. Обо всем пытаешься рассуждать беспристрастно.

– Уж простите, но таков я есть.

– Это не упрек. Просто это не совсем обычно. Когда я впервые тебя увидела, ты бежал по лесу и со стороны казался очень сильным. В следующий раз ты свалился мне на голову и приставил пистолет к шее. Потом я наблюдала за тобой, слушала тебя и пришла к выводу, что ты удивительный парень.

– Это комплимент?

– Выражаясь понятным тебе прагматичным языком, скажу, что это не комплимент и не критическое замечание, – ответила она. – Это констатация факта. Я так тебя воспринимаю, хотя, конечно, это чисто субъективно.

Теперь пришла очередь улыбнуться Штефану. Он повернулся к своей компаньонке и посмотрел на нее внимательнее, чем прежде.

– Хорошо, что мы встретились, – прошептал он.

– Что-то в последнее время мужчины слишком часто мне это говорят…

Петер потянулся. После ночи, проведенной в скрюченной позе на заднем сиденье автомобиля, мышцы у него слегка одеревенели. Прислонившись спиной к дверце, он полной грудью вдохнул свежий воздух раннего утра и поежился. Песчаная равнина, переливаясь бесчисленными цветовыми оттенками, тянулась, сколько хватало глаз, обтекая возвышенности, которые все вместе образовывали горный массив. Этим утром солнце светило ярко. Легко было вообразить, что ты попал на край света, в первобытные времена, на девственные земли. Ветер разгонял тучи, чьи четко обрисованные тени скользили по склонам холмов.

Услышав шаги за спиной, он обернулся.

– Ну что, хорошо спалось? – спросил у него Штефан, выходя из развалин гумна. – Чувствуешь себя лучше?

– Я спал без задних ног. И странное дело, я видел столько бессвязных снов, сколько мне не снилось за всю жизнь. А вы как?

– Валерия еще спит. Мы боялись тебя разбудить, поэтому оставили в машине.

– Мило с вашей стороны. Но знаешь, ты выглядишь неважно.

– Большую часть ночи я просидел, глядя на тебя через стекло. Боялся, что приступ может повториться. А еще нужно было поддерживать костер, чтобы наша прекрасная дева не замерзла.

– Если хочешь, иди поспи немного. Я чувствую себя нормально и могу посторожить.

– Позже посмотрим. Сначала надо решить, что нам делать дальше.

– Я думал об этом, – сказал Петер. – Мы не сможем долго играть с ними в прятки. Может, нам надо, не откладывая, обратиться к властям и начать переговоры.

Штефан посмотрел на него растерянно.

– Обратиться к властям! – не веря своим ушам, повторил он. – Ты с ума сошел? Мы не сдадимся, об этом не может быть и речи!

– Речь идет не о том, чтобы сдаться, а о том, чтобы объяснить ситуацию.

– Послушай, Петер, ты можешь идти и говорить с ними, если хочешь, но без нас и без чемоданчика. По крайней мере, мы четверо так думаем.

– Как это четверо?

– Валерия, я и Дестрели.

– Не злись, это всего лишь вариант. Я остаюсь с вами. Если вы не хотите, забудем об этом.

Из провала в стене вышла Валерия.

– Парни, о чем так громко спорите?

Ослепленная ярким утренним солнцем, она зажмурилась.

– Так, мелочи, – ответил Петер. – Обсуждаем планы на будущее.

По нахмуренному лицу Штефана Валерия поняла, что здесь произошло что-то серьезное, но решила не вмешиваться.

Петер между тем продолжил:

– Думаю, что нам лучше вернуться на континент. Доберемся до аэропорта в Глазго. Там сядем на ближайший самолет, на который будут билеты, и поставим в известность…

– Ты не боишься, что аэропорт под наблюдением? – спросила Валерия.

– В это время года там полно молодежи и много разных рейсов. Мы легко растворимся в толпе.

– Может статься, агенты разведслужбы решат, что мы не рискнем сунуться в аэропорт, – задумчиво протянул Штефан. – Подумают, что мы выберем не столь заметный вид транспорта.

Валерия потерла ладошки друг о друга, чтобы согреться, и сказала:

– Ну, если вы оба согласны, вперед!

– Как это – вы их упустили?

– Они не вернулись туда, где временно проживали.

– Вы уверены, что это правильный адрес?

– Абсолютно. Я не понимаю, как это могло случиться. Мы нашли их личные вещи. Совершенно очевидно, что они планировали вернуться.

– Среди этих вещей есть что-нибудь интересное?

– Нет. Мы узнали только, что девушка итальянка или испанка.

– Выкручивайтесь как хотите. Объявите их террористами, если это вам поможет, посадите им на хвост Интерпол. Они не должны ускользнуть!

Аэропорт находился в юго-восточной части города, между заброшенными заводами и сероватыми зданиями складов. Пассажиров обслуживали в здании главного терминала, дизайн которого уже успел устареть. При аэропорте имелся многоэтажный паркинг, обычно наполовину пустой. Трое приятелей оставили там свой автомобиль, надеясь, что его обнаружат не слишком быстро.

Переступив порог автоматической двери, Валерия ощутила странное волнение. То же самое случилось с ней по прибытии, несколько дней назад. Они пересекли холл, направляясь к электронному табло вылетов.

– Мне не нравится это место, – сказала девушка.

– Мне тоже, – поддержал ее Штефан, – и пару дней назад я наконец узнал почему.

Валерия с интересом посмотрела на него.

– Она умерла здесь, – сказал он.

– Кто умер? – спросил Петер.

– Катрин Дестрель.

Валерия побледнела. Петер указал рукой в конец зала, где стояла огромная колонна, поддерживающая свод:

– Она была застрелена прямо на этом месте, на глазах у мужа, попытавшегося убежать через грузовую зону, которая находится там, справа от газетного киоска. Но далеко он не ушел: в него всадили четырнадцать пуль. У меня не хватило смелости подойти к тому месту поближе. Даже когда я смотрю на него отсюда, мне делается дурно.

Валерия колебалась.

– Нужно как можно скорее уходить отсюда, – сказала она.

– Затем мы и приехали, – попытался успокоить ее Петер.

Штефан махнул рукой в сторону группы туристов, сидевших кружком на своих набитых до отказа рюкзаках.

– Нам нужно держаться рядом с ними. Все будут думать, что мы из той же компании, и на нас не обратят внимания.

Петер тем временем нашел глазами точку свободного доступа к сети Интернет, рядом с закусочной.