Хилари Бойд - Четверги в парке

– Кошмарный день, да? – сказал он, тщательно перемешивая соус. – Хорошо, что ты оказалась там.

Джини задумалась, будут ли Шанти и Алекс упоминать о Рэе в связи с несчастным случаем. Она ни разу не говорила Джорджу о том, что они с Элли встречаются с Рэем в парке, даже в самом начале их знакомства.

– Налей вина… – он показал на бутылку, – и садись. Ты, наверное, измучилась.

– Я дико испугалась, Джордж. Я… я молилась снова и снова, чтобы она поправилась.

Как только она села, то сразу почувствовала, что у нее уже никогда не хватит сил вновь подняться. Она дотянулась до вина и наполнила наполовину оба бокала. (Джордж всегда считал, что красному вину надо дать подышать.) Насыщенный, фруктовый вкус обволакивал ее горло, словно целебный нектар. Она почувствовала, как все ее тело облегченно вздохнуло.

Джордж искоса взглянул на нее.

– Молилась Богу, в которого не веришь?

Джини улыбнулась.

– Да. Но ты бы сделал то же самое. Это инстинкт.

– Конечно, но меня Он услышал бы, я же хожу в церковь, – он самодовольно улыбнулся, и они оба рассмеялись.

– Редко, почти никогда.

Они смеялись и смеялись, пока слезы не потекли по ее лицу, и, задыхаясь, она прижала к губам салфетку, которую Джордж аккуратно положил возле приборов. Все напряжение этого длинного дня как рукой сняло общее веселье.

Лежа в постели в ту ночь, она видела перед собой лишь печальные карие глаза своей внучки, огромные и напуганные на ее маленьком личике, когда она лежала на больничной простыне. Ничто в целом мире не могло быть важнее безопасности и счастья Элли.

Рэй позвонил ей утром, когда она спускалась по холму, направляясь в больницу.

– Как она?

– Я говорила с Шанти час назад, все в порядке. Я как раз иду туда, чтобы сменить ее. Аппетита нет, сонливость большая, как сказала Шанти, но этого и следовало ожидать при травме головы. Судя по голосу, Шанти успокоилась.

– Слава Богу… Кстати, мне нравится представлять тебя медсестрой. – Она услышала плутоватый смех.

– Все дело в черных чулках? А в то время это действительно были чулки, – рассмеялась она.

– О, не продолжай. Наверняка, ты сводила пациентов с ума.

– Спасибо за комплимент, но большинство из них были младше десяти лет. Помнишь, я говорила, что работала на Грейт-Ормонд-Стрит?

– Все же…

– Рэй, – Джини перебила его шутливый тон. – Мне кажется, Шанти знает… или, по крайней мере, подозревает… о нас.

– Почему, что она сказала?

– Она ничего не сказала, но Алекс сознался, что выдумал эту историю про то, как ты приставал к Элли. Видимо, его «неправильно поняли». Перед этим он упомянул, что ты предупреждал его об Элли, а он отказался слушать. Это был настоящий спектакль…

Она услышала, как Рэй присвистнул.

– Боже мой. Как твоя дочь восприняла все это?

– А как ты думаешь?

– По крайней мере, он сказал, наконец, правду.

– В общем, все только и говорили, что о тебе, и в какой-то момент она посмотрела на меня…

– По-моему, ты слишком подозрительная. День выдался непростой. – Он вздохнул. – Джини, не говори ничего лишнего, если она спросит. Помнишь, «никогда не извиняйся, ничего не объясняй»; это проверенный принцип, поверь мне. Ни у кого нет никаких доказательств. И мы вообще-то не совершили ничего постыдного… пока.

– Я не могу врать дочери, Рэй, – сказала Джини, будто не слышала последние слова.

– Считай, что ты уже соврала ей.

Прямота его слов, несмотря на всю их правдивость, ошарашила Джини.

– А если она спросит?

– Учитывая все, что происходит сейчас, вряд ли ей захочется выяснять… встречаемся мы или нет.

Он умолк, и она поняла почему. Невозможно описать то, что происходит между ними, не прибегая к таким штампам, которые очернили бы проведенное ими вместе время, неприятными, несколько истеричными словами – например, «связь», «неверность», «обман», «влюбленность»… И, конечно, «любовь». Ни одно из них не подходило к их отношениям, хотя подходили все.

– Чем дело кончилось с Алексом? – спросил Рэй торопливо.

– Его прогнали. Глупо с его стороны было рассказывать Шанти о тебе после того, как она почти простила его за то, что он бросил Элли. Но разве он понимает, как с ней обращаться?! – Она смолкла, проехавший мимо автобус заглушил ее слова. – Думаю, он чувствовал себя ужасно виноватым. Ну да ладно, я уверена, она простит его; она всегда прощает, каким бы омерзительным ни был его поступок.

– Ты тоже?

Наступила тишина.

– Вряд ли я до конца понимаю, что он за человек.

Она разделяла его невысказанное опасение о том, что разоблачение будет означать конец.

– Это не ее проблема. Но, к сожалению, она думает иначе.

– Хорошо… расскажи потом, как все пройдет.

– Обязательно.

Они оба замерли в тишине.

– Джини? – Он не сказал больше ни слова, ему и не надо было.

– Пока, Рэй.

Ее дочь выглядела измученной и уставшей, намного хуже Элли, которая, казалось, почти вернулась к нормальному состоянию, несмотря на лихорадочный румянец на ее щеках, больше вызванный духотой и жарой в палате, чем ее состоянием.

– Тебе удалось поспать?

Шанти слабо покачала головой.

– Совсем нет. Но я бы и не уснула, даже если бы это был «Ритц».

– Я купила тебе капучино.

Шанти набросилась на кофе, как на воду в жаркой пустыне.

– Спасибо, мам. Ты не представляешь, как это вкусно.

– Иди-ка домой, прими душ и выспись. Я останусь с ней. – Джини потянулась поцеловать внучку. – Доброе утро, куколка. Врачи уже посмотрели ее?

– Они придут к одиннадцати, так сказала сестра Джули. Может, мне лучше дождаться их? – Шанти взглянула на дочь с обожанием и страхом.

Джини понимала, что она пережила самое мучительное испытание, какое только может выпасть матери.

– Ты нас так напугала, – нежно произнесла Шанти, убирая локоны со лба дочери. Элли отстранилась от руки матери, не обращая на них никакого внимания, и продолжала увлеченно собирать башню из «Лего». – Думаешь, она не расстроится, если я уйду ненадолго?

Джини пожала плечами.

– Ты всегда можешь вернуться.

День тянулся медленно. Джини сдалась на уговоры Элли в четвертый раз повторить рассказ, который они читали, стараясь хоть что-то в нем менять каждый раз, чтобы не сойти с ума: «Вжик-вжик прошуршал хвост крокодила, клац-клац застучали его зубы. Дети испугались? Конечно, испугались…».

– Еще, – потребовала Элли, толкая книгу прямо в лицо Джини.

– Теперь ты мне рассказывай, – предложила Джини с надеждой.

Элли задумалась.

– Гм… сложно. Ты читай, Джин, тебе же нравится.

– Мне нравится? Ну хорошо, последний раз.

– Спасибо, Джин. – Элли торжествующе улыбнулась, понимая, что одержала победу, хотя обычно в таких ситуациях у нее это не получалось, но ей было все равно, почему так происходит.