Манучер Парвин - Из серого. Концерт для нейронов и синапсов

2.2.
И странно, сколько слов полезных
Нам дали римляне, назвав
Плохих понятий ими бездну,
Обозначенья бедам дав…
– Плохое породит плохое,
Разве не так? Давай, Пируз,
Своё сознание глухое
Освободи от тесных уз…

2.3
И Туатара, хмурясь мрачно,
Ложится на песок опять.
– Так ты словами озадачен?
Меня заставили рыдать
Твоей империи словечки:
«Технолизация» и «стресс»,
И даже мне, холодной вечно,
Их яд уже в печёнку влез.

2.4
Взволнованно, в плену интриги,
Словарь листаю: где ответ?
«Технолизация»? Но в книге
Такого слова просто нет!
– Ну, – мне рептилия, жеманно
Пожав плечами, говорит, —
Тебе, быть может, это странно,
И в словаре сей смысл скрыт,
Но этот монстр пятисложный
Как раз и губит всё вокруг,
И лишь его тебе, возможно,
Бояться надобно, мой друг.

2.5
– Откуда ты всё это знаешь? —
Я удивляюсь. – Здесь, в раю,
В уединеньи пребываешь…
– Но третьим глазом я смотрю! —
Мне Туатара отвечает.
– Рудиментарный этот глаз
Нюансы точно подмечает,
Мне он помог и в этот раз.
Твой самолёт разбит на части.
Боюсь, метафоры точней
Мне не найти. Грядут несчастья,
Увы, в судьбе планеты всей,
Пока не будете мудрее…
Уж если САПИЕНСЫ вы,
Станьте разумными быстрее,
Иль не сносить вам головы.
Пируз, ты знаешь, здесь живу я
Наверно, миллионы лет…
Прервал беседу я живую:
– Но это невозможно, нет!

2.6
– Живёшь здесь миллионы лет? Но как же?
Жить на планете долго так
Мафусаил не смог бы даже…
В ответ рептилия: – Чудак!
Ты слышал про Адама, Еву,
Про райский сад…? Что в том саду
Змей грелся, обвивая древо…
Что – жизнь, Пируз? Скажи, я жду.
– Жизнь – это анти-энтропия.
Про-энтропия – это смерть…
– Зачем мне сложности такие?
Как можно проще мне ответь.
– Ну, хорошо, отвечу кратко:
При жизни атомы всех тел
В особом собраны порядке,
И у порядка есть предел.
А энтропия – это мера
Износа атомных скульптур…
И разрушает смерть, к примеру,
Связь атомов внутри структур…

2.7
– Об упомянутом же змее,
Что в райских кущах вечно жить
Был должен, я теперь посмею
Свои сомненья изложить:
Ведь Книга Бытия – лишь сказка,
И древний человек всему
Мог бы поверить без опаски,
Что ни сказали бы ему…
Я Туатару озадачил.
И, потирая лапкой лоб,
Она спросила: – Друг мой, значит
Я среди памяти трущоб
В капканы истины попала?
Где нереально всё? Ну, что ж…
Выходит – истину копала,
А раскопала только ложь?

2.8
Я Туатаре отвечаю,
Боясь нечаянно оскорбить.
Её я яйца поглощаю
(Ведь голод мог меня убить!).
– Шизофрения поразила
Сознанье большинства существ,
Воображение – та сила,
Что лепит бесов и божеств…
Ты не единственная в этом…
Но в новой Книге Бытия
На свой вопрос найдём ответы —
Кто мы? Откуда? Ты и я.

2.9
В тени высокой пальмы Туатара
Выкладывает партию яиц.
Я угощеньем лакомлюсь недаром:
С энтузиазмом отвечаю блиц.
– В покрытых плесенью, основанных на вере,
Страницах ветхих всех священных книг
Застыла истина, как в вакуумной сфере,
И отражает лишь один короткий миг.

2.10
Науки новая теория впитала,
Не зафиксировать её на вечный срок.
И сотворенье мира перестало
Быть догмой. Даже древности пророк
Уступит коллективному сознанью
И в ёмкости идей, и в глубине.
История земного мирозданья
Всех представлений устаревших вне.

2.11
С яйцом во рту, на солнце ноги грея,
С начала начинаю свой рассказ,
Пытаясь передать свою идею
Как можно лаконичней в этот раз.
«Пусть буду я!» – так Тайна мирозданья
Сказала. И случился Взрыв Большой.
Он был причиной Бытия созданья —
Всего, что нам знакомо хорошо.
Кто знает, на других вселенских тропах,
В иных пространствах или временах,
Не отражённых в наших телескопах,
Какими были б мы в других мирах?
Мы Бытиё считаем результатом
Большого Взрыва. Это лишь одна
История во множестве богатом.
Я расскажу другую. Вот она:
Представь, что мир подобен чемодану
Без нам привычных стенок и замков,
И он наполнен содержимым странным,
И неизвестно, путь его каков.
В том чемодане разная поклажа:
От световолн до сочного плодá,
И он несётся, непонятно даже,
Прочь по какой причине и куда…

2.12
А Взрыв Большой был взрывом в пустоте:
Где нет ушей, нет разума, нет сердца,
Где нет ограничений в темноте,
Явился монстр, открыв в реальность дверцу…
Он – пыльный призрак, многоцветный шар,
Наполненный частицами материй,
Энергетический в нём пышет жар.
В плену у силы тяжести мистерий,
Он деформирует и держит всё в себе:
Материю, и время, и пространство —
Всё то, что в человеческом уме
Покоя лишено и постоянства.
Три этих переменных будут ждать
В системе небывалых уравнений,
Что мы в анналах разума блуждать
Не перестанем в поисках решений.

2.13
В пейзаже времени наложены мазки
Различных по значению событий,
Как в гобелене устьями реки,
Горами, городами стали нити.
Кто знает, относительно чего
Они в своём движении стремятся?
Рисуя мироздание, его
Всё время заставляя изменяться.

2.14
Под силой тяжести разбросанная пыль,
В комок сжимаясь, стала нагреваться.
И стали звёзды превращаться в быль,
Чтоб светом их могли мы наслаждаться.
Вселенная – как светоч в чёрной мгле —
Явилась самой яркой из творений
И отразилась жизнью на Земле,
Рождая мыслей мир и ощущений.
И жизнь на ней поднялась до людей —
До подлинной Короны Мирозданья,
Они полны желаний и идей
Для артефактов ценных созиданья:
От технологий разных до наук,
И от искусств – до языков и Бога.
И тот рассудком будет близорук,
Кто не увидит главного в итоге —
В театре жизни – человек – актёр,
Он в Сущем роль заглавную играет…
Но ящер лапкой с губ желток оттёр,
Вопросами меня перебивает:
– Но почему? Как это всё понять?
От нестыковок твой рассказ страдает! —
И я смотрю, пытаясь продолжать,
Как Туатара яйца поедает…

2.15
– Сотворения мира история,
Словно чаша водой, наливается,
И в сознании тайн территория
Постепенно, по капле меняется.
Ведь науки источник магический,
Заполняет пробелы ответами,
И когда-нибудь, мысля логически,
Мы простимся со всеми секретами.
Артефактов ещё недостаточно,
Чтобы тайну постичь окончательно,
Мы пытаемся то лихорадочно,
То, к несчастью, почти бессознательно,
В чемоданчике стиля винтажного
Средь вещей, таких разных по яркости,
Ухватить тайну самую важную,
Чтоб придать нашим знаниям ясности.
Любопытством ведомые буйственным,
Сей находки всю суть грандиозную
Мы постигнем. Но в мире искусственном
Утонуть мы сумеем и в познанном…
Я признáю, пусть против желания,
Мы, разгадкою тайн увлечённые,
В напряжённом замрём ожидании,
Что ответят потомки-учёные.
Может, Взрыв во вселенной циклической,
Что сжимается и расширяется,
Был единственным в лоне космическом…
Тогда время с пространством являются
Ещё более древними фазами
Бытия, чем сам Взрыв, разумеется.
Ты прости уж, подруга трёхглазая,
Но я всё-таки смею надеяться,
Что наш Бог и о нём представления —
Специфическая категория:
Это здравых умов размышления
В свете фактов научной теории.