Май Цзя - Заговор

В этот момент злой рок навис над головой Чжан Гоцина. Его сын увидел, что бумаг в пакете множество, целая толстая пачка, если он вытащит один листок, никто же не заметит. Тогда он «по-умному» вытащил из середины один документ и переложил в свой портфель.

Спустя два часа Чжан Гоцин проснулся и заметил, что его сумка расстегнута. Он был опытным сотрудником секретного отдела, за годы выработавшееся профессиональное чутье заставило его крайне внимательно проверить все документы. Если бы он не посмотрел, то и не заметил бы, но, пролистав их, он ужаснулся: одного документа не хватало! Он был практически на сто процентов уверен, что это сделал его сын, и помчался на поиски. Он искал во дворе, расспрашивал соседей, но мальчика нигде не было. Кто-то подсказал, что он, вероятно, поехал вместе с матерью в поселок. И вот эта «вероятность» перепугала его, потому что если документ действительно в руках ребенка, то крайне важно, покидал ли он пределы двора, ведь от этого документ меняет свои свойства. И позднее именно этот факт разрушил семью Чжан Гоцина!

Расскажу вкратце. Когда Чжан увидел сына, тот как раз возвращался с матерью из поселка, а в руке сжимал сделанный из секретного документа самолетик. Как мальчик сказал потом, из-за того что бумага была довольно большая – форматом в одну шестнадцатую листа, он ее разорвал на две половины, таким образом, из одного листа получилось два самолетика. Когда мать ушла за покупками, он остался в автобусе под предлогом того, что будет делать домашнее задание, а сам вместе с другим мальчиком из того же двора стал играть в самолетики. Документ, который он вытащил, состоял из четырех листов, соответственно, дети, разделив каждый лист пополам, сделали восемь самолетиков. Когда они вернулись, у каждого в руках было всего по одному самолетику. А остальные или залетели на крышу, или улетели в толпу, еще часть отобрали деревенские пацаны. Когда Чжан и мальчики пришли обратно на стоянку, нашли четыре, и это уже было неплохо. Но ущерб от потери ненайденных двух, самолетиков был примерно такой же как от потери двух настоящих самолетов. Все наше подразделение 701 было напугано, нагнеталась атмосфера страха. Наказания было не избежать, и оно точно должно было быть суровым.

В результате жену Чжан Гоцина уволили с работы и вместе с сыном отослали домой, на их родину. А поскольку сам Чжан Гоцин являлся носителем секретной информации самого высокого порядка, его не могли выпустить, поэтому он, к счастью, сохранил работу, его только понизили – перевели на должность начальника информационного отдела. Его административный разряд с двадцать первого упал до самого низшего – двадцать третьего. Люди говорили, что наказание для его жены было слишком суровым. Так как не могли должным образом наказать его самого, то начальство сурово обошлось с его женой. Она пострадала за мужа и сына, это естественно, справедливо и логично, обижаться не на что, и начальство, конечно же, не станет пересматривать ее дело. Кто бы мог подумать, что Хуан Ии потребует именно это! Я спросил почему. Она ответила туманно:

– За ошибку семилетнего ребенка вся семья из трех человек должна страдать всю жизнь. Я считаю, это несправедливо, и мне их жалко.

– Вана тоже жалко.

Я действительно надеялся, что она «выкупит» именно Вана. Во-первых, потому, что все-таки финал его карьеры связан с ней, во-вторых, потому, что я ей обещал. Она же искусно приперла меня к стенке:

– То есть вы хотите сказать, что вы решите дела и Вана, и Чжан Гоцина? Это было бы лучше всего!

– Я хотел сказать, что сначала надо бы решить дело с Ваном.

– Если надо выбирать из них двоих, то помогите сначала Чжан Гоцину.

– Почему?

– Ни почему!

Следует отметить, что все без слов знали, почему Хуан Ии хочет спасти начальника Вана, а вот почему хочет оказать благодеяние Чжану, не понимал никто. Из-за этого непонимания мне пришлось расспросить подчиненных, в чем дело, и в итоге я снова раскопал «мину»: оказывается, у них тоже были отношения! По слухам, это получилось случайно: однажды в воскресенье Чжан одолжил у знакомых двадцать юаней, добавил еще пять своих, чтобы послать нуждающимся жене и ребенку, он заполнил бланк перевода и уже собирался было подойти к стойке, чтобы передать деньги, как вдруг сзади кто-то налетел, выхватил деньги и сбежал. Чжан Гоцин помчался за вором, но того и след простыл. Как парализованный, Чжан опустился на землю и громко зарыдал, размазывая по лицу слезы, и в этот момент на него наткнулись проходившие в тот момент мимо Хуан Ии и Сяо Чжа. Увидев, что взрослый мужчина рыдает от горя, как ребенок, Хуан Ии почувствовала сострадание, тут же наскребла по карманам все, что было, и еще у Сяо Чжа одолжила несколько юаней, а затем вручила эти двадцать пять юаней Чжану, чтобы тот отослал домой. Мужчина оцепенел, глядя на деньги в руке Хуан Ии. Это был период, который в истории Китая называют «Три горьких года» 48. Повсюду люди умирали от голода, на двадцать пять юаней можно было бы купить несколько сотен цзиней 49риса, их хватило бы его жене с ребенком на целых полгода.

После этого Чжан Гоцин часто ходил помогать Хуан Ии – подметал пол, носил воду, заклеивал окна, делал уборку, а потом даже стал чуть ли не силой забирать стирать ее блузки и штаны. И вот так, постепенно между ними зародились чувства и они сошлись. Узнав об этой «мине», я не стал, как в прошлый раз с Ваном, сразу же докладывать начальству, сначала решил пообщаться с Хуан Ии. Я хотел, чтобы она поняла одну простую вещь: сейчас мало кто знает о ее отношениях с Чжаном, но если, согласно ее требованию, начальство прикажет вернуть его жену и ребенка, то, вполне вероятно, все узнают правду и это навредит ее светлому образу.

– К тому же, – предупредил я ее, – вы тоже не можете продолжать всегда оставаться не замужем.

– Как так? – Она смотрела на меня.

– Если вам и правда нравится Чжан Гоцин, то нельзя оказывать ему такую помощь.

– Вы хотите сказать, что надо сделать так, чтобы он сначала развелся, а потом женился на мне?

– Да.

– Это нереально! И невозможно! Я хорошо его знаю. Заставить его развестись – это все равно что лишить его жизни. Он не настолько смел, да и не должен этого делать, это не его судьба.

– Раз так, то вы не можете ему помогать.

Она поинтересовалась, почему это. Я ответил, что сейчас у нее есть все условия и организация уже подбирает ей хорошего мужа, а если сделать так, как она хочет, то это будет равно афишированию ее связи с Чжаном и отрицательно скажется на поиске мужа для нее. Короче говоря, я считал, что ее не должна заботить судьба Чжан Гоцина, не потому что не может, а потому что этого не следует делать. Если она влезет в это, то шила в мешке не утаишь и для нее это будет один лишь только вред и никакой пользы.